Демоны внутри. Тёмный трон (СИ) - "Umnokisa" - Страница 39

Я послушалась его просьбы. Велиал отошел куда-то за мою спину к стеллажам и, вернувшись через минуту, протянул мне бокал вина. Убедившись, что я более-менее в состоянии удерживать его после того, как Люций едва не утопил меня в моём же разуме, король взял тот, что стоял на столике у дивана и ушел к окну, где удобно разместился в своём кресле.

— Видимо, придется начинать мне, — второй из королей задумчиво почесал щёку мизинцем и откинулся на спинку. — Асмодей уже рассказывал тебе, что в Геенне до падения была лишь земля, камни, непроглядная темнота и холод? — я кивнула. — Велиал, Набериус и Люцифер вызвались изменить это и, объединив усилия, смогли создать, как в своё время заумно выразился Асмодей, проекцию света в это измерение.

Я снова кивнула, благо память мне ещё не помахала ручкой.

— Люцифер, занимавшийся в Эдеме так же и проектировкой живых существ, отказался принимать такие условия существования, — подал голос Велиал, покачивая бокал туда-сюда, изредка вдыхая аромат вина. — Поглощая энергию пойманных демонов, он начал создание третьего Эдема. Когда день начал сменяться ночью, и земля прогрелась, прошли первые дожди, появились первые растения. Деревья. Закончив с климатом и озеленением, основой, он взялся за животный мир. Целыми днями он бродил по лесам, полям. Кто сталкивался с ним, те говорили, что он выжил из ума, постоянно что-то бормотал себе под нос.

— Он никого не допускал к этой работе. Взвалил все на свои плечи, видимо, пытаясь загладить вину перед братьями за изгнание. К слову, не все выбрались тогда из Эдема живыми, и недовольных подобным развитием событий было много. Но однажды осенью он пропал. Совсем. Ни в одном из мест, где бы он мог остановиться, мы его не нашли. Как сейчас помню, облетели листья, снег первый пошел, и где он — никто не знает. Некоторые думали, что он растратил в безумии всю энергию и погиб.

Отпив вина, я поморщилась. Алкоголь снова неприятно обжёг горло, но после третьего глотка это ощущение прошло.

— Но его нашли. Один из фермеров, возвращавшийся из соседнего поселения, оказался застигнут метелью… — Велиал прикрыл глаза, словно вновь прокручивал в памяти воспоминания о тех днях. — Тёмное небо озарилось тогда такой мощной вспышкой, что увидевшие это подумали: Эдем всё же решил нас всех уничтожить. Огненный шар, рухнувший в снег перед повозкой фермера, едва не прикончил его. Когда бедняга постучал к нам в дверь, на руках у него был маленький мальчик. Набериус всю ночь вливал тому энергию, и лишь утром ребёнок пришел в себя. Всё, что он смог сказать о себе, так это то, что его зовут Денница, и что он ангел Господень. Ни об Изгнании, ни о чем другом он не помнил.

— Денница — это был Люцифер? — я недоверчиво посмотрела на Велиала, забывая, что это было его именем до Падения.

— Да, это был он. Через четыре дня он изрисовал всю комнату божественным языком, едва не отправив Наба на тот свет. Я вообще удивлен, как Набериусу хватило терпения с ним возиться. Но проблема была не в том, что он маленький и неуправляемый… Проблема была в том, что он, назовём это так, сошел с ума.

— Сошёл с ума? — вот уж что я точно не могла себе представить, так это сошедшего с ума падшего ангела. Нет, теоретически это возможно, но практически…

— Однажды мы столкнулись с ситуацией, когда Денница отказался слушаться. Выражаясь языком, свойственным человеческим женщинам, раскапризничался, — пожал плечами Заган. — И тут-то выяснилось, что стоит ему начать проявлять нрав, как над личностью ребенка берет верх личность подростка, как раз переживающего на тот момент переходный возраст. Возможно, ты с ним столкнешься лично, обычно он такой на всякого рода церемониях, которые ненавидит. Если, конечно, Велиалу удастся его туда затащить.

— На коронации ему быть придется, хочет он или нет. Никто, кроме него, её вести не имеет права, пока он жив. Кроме того, Нозоми видела его глазами наблюдателя, которого послала Геката, — король допил вино и поставил пустой бокал на край стола. — И есть третья личность — истинная. Назовём её базовой. Это и есть настоящий Люцифер.

Я залпом осушила бокал, потому что поняла, что если сейчас не залью эмоции алкоголем, то у меня точно поедет крыша. Люцифер, который и так не казался милашкой, превратился в моих глазах в самое настоящее неуправляемое чудовище.

— То есть вы хотите сказать, что существо, одно из самых сильных в Геенне, имеет психологическое расстройство в виде множественной личности?

— Именно, — подтвердил Заган.

— Хорошо, я поняла. Давайте сразу о главном: какая из них опасная?

— Все три, — передёрнул плечами Роберт.

Да уж, можно было и не спрашивать.

— И какая наиболее опасная? — перефразировала я вопрос.

— У них три имени, так проще с ними контактировать и разделять их между собой. Маленький мальчик по имени Люций, — я вздрогнула, стоило мне услышать это имя. — Любит играть, но его игры практически не поддаются какому-либо контролю из-за его силы. Подарит он тебе игрушку или свернет шею — предугадать его эмоции очень тяжело и не всем удается. Подросток Люц вспыльчив и порой бывает неуравновешен. Его решения жестоки и не терпят отлагательств. А взрослый Люцифер — это правитель, и отношение к нему должно быть соответствующее… Просто постарайся ему хотя бы не хамить, как ты это любишь. Я повторюсь, Люцифер во всех трёх своих обличьях — это то существо, с которым надо быть предельно вежливым и учтивым, — Велиал посмотрел на меня каким-то грустным взглядом, словно мысленно уже прощался со мной. — И именно поэтому я хотел, чтобы ты оставалась в Гайе.

— Но почему он сошёл с ума? — я уставилась на свои руки. Теперь они дрожали.

— Всего-навсего встретился с нашим Отцом.

*

После того как короли приоткрыли тайну такого странного отношения к Люциферу, меня отправили обратно в покои Велиала в компании Роберта и Черепоголового, сказав, что с меня должны снять мерки, чтобы портной наконец мог приступить к созданию моего гардероба. Несмотря на все попытки убедить Велиала, что мне очень комфортно в джинсах, и я с радостью бы носила подобную одежду и дальше, Адрэ появился на пороге спальни в компании обворожительной ассистентки. Оба разодетые так, словно сбежали с модного показа или закрытой вечеринки, они потеснили Роберта и принялись за дело, разворачивая меня и так и сяк, о чём-то переговариваясь между собой.

— Мне кажется, что тёмные оттенки подчеркнули бы цвет её кожи и волос, — в очередной раз высказалась помощница, делая какие-то пометки в записной книге пером. Её короткое лазурное платье в сочетании с туфлями с головокружительной высотой каблуками заставили позавидовать даже меня. — У неё детская фигура, глупо наряжать её в платья с пышными юбками в пол.

— Я за цветочные оттенки. Пастельные. Они создадут эффект послеобеденных грёз в солнечный летний день. И меньше белого, иначе она будет морозить глаз, — протянул Адрэ, в очередной раз крутанул меня так, что я едва не потеряла равновесие, и мне пришлось схватить падшего за руку, чуть выше нескольких скромных браслетов из метала — они звякали каждый раз, когда он принимался за работу. Его манера речи была немного непривычной на слух — падший словно намеренно тянул слова и делал ударения не там, где нужно, отчего я не сразу начала понимать, что он вообще говорит.

— А можно мне просто штаны и рубашку? — скромно поинтересовалась я, тряхнув головой, пытаясь унять головокружение.

— НЕТ! — хором ответили те, едва ли отвлекаясь от спора между собой.

Роберт, сидящий всё это время на кушетке в компании с ассасином, хихикнул, но, словив мой раздражённый взгляд, поспешил заверить, что Адрэ, которого на деле звали куда более длинным именем, лучший в своём деле, и хуже он точно не сделает.

— Юная мисс, я отвечаю за наряды Люцифера и большинства королей и знати Геенны, — едва ли не надувшись от гордости, сообщил мне падший.

— Э… Ну здорово, — отозвалась я, пытаясь дать ему понять, что меня совершенно не интересует, кто и что у него заказывает. Мне хотелось носить то, что удобно мне, а не то, что выбрали за меня остальные. Хватало Анны. Я наивно смела полагать, что с побегом из Гайи этот кошмар с одеждой для меня закончится раз и навсегда. Если бы.