Маятник Судьбы - Чекалов Денис Александрович - Страница 78

– Я должен знать все, – сказал я.

Демонесса задержалась. На лице старика снова появилось обиженное, упрямое выражение.

– Все, – повторил я. – Если вы хотите остановить архи­вампиров.

Старик прокашлялся.

– Никто не знает, правда ли это, – произнес он. Я молчал, и ему пришлось продолжать:

– Тело Иоахима, темного магистра архивампиров, тоже захоронено в склепе. Некоторые считают, что если раскопать его…

– Могущество архивампиров, которое они утеряли, будет освобождено? – произнес я.

– Это только слова, – зло бросил старик. – Древнее проклятие, которое наложил на коуди Иоахим, когда умирал. Только поэтому его тело пришлось поместить в основание склепа – это место сочли самым безопасным. Однако теперь…

Сполохи пространства, успокаиваясь, дрожали вокруг ведического кольца.

14

– Скорее же!

Шесть мощных светильников озаряли Октавио Карго, но ни один из них не имел достаточно силы, чтобы на красный каменный пол падала хотя бы бледная тень от стоявшего архивампира.

Высокие фигуры лепились у стен, точно наросты лишайника. Шесть силуэтов, во много раз превышающие рост человека. Скупые, лишенные деталей, выточенные из скальной породы изображения людей.

Лиц у них не было, хотя на голове, там, где положено природой, имелись глаза, нос и прямая линия рта. Не имея сходства с человеком, эти безжизненные черты не могли принадлежать даже маске, ибо каждая маска что-то изображает, эти же были пусты.

Шестеро отталкивающих скульптур, наполовину погруженные в камень, из которого им не суждено было освободиться никогда. Шесть прямоугольных крышек, закрывавших монументальные саркофаги. Шесть тел, которые принадлежали когда-то древним пророкам хоттов, а теперь навечно стали заложниками в собственном склепе.

– Коуди хоттов стали воплощением того, что было для этого народа самым священным, – говорил я. – Обыкновенности. Их мир был лишен магии. Каждого чужеземца хотты считали странным, а поэтому злым.

Их пророки были обычными людьми. Согласно традициям хоттов, их посмертные маски были выбиты на крышках их каменных гробов. Все шесть масок лишены деталей. Каждый коуди похож на другого. Они олицетворяли эталон мироздания, и все иное подлежало уничтожению.

– Вы должны работать быстрее.

Каменотесы, умелые строители из Фрея, не покладая рук работали у основания саркофагов. Головы их были закрыты защитными шлемами – без такого на работу не выйдет ни один фрейский каменотес. Короткие толстые хоботы, подрагивая, болтались на их черных матовых лицах, и руководитель отряда отдавал приказания своим рабочим.

Четверо тапиров вскрывали каменный пол, тяжелые отбойные молотки, усиленные энергетическими обручами, мерно дрожали в лапах каменотесов.

Два их товарища следили за движениями гоблинов-подмастерьев, которые собирали с пола отваленные куски камня и на тележках свозили их в углы помещения склепа.

Главный каменотес подошел к Октавио Карго, поправляя маленьким хоботом край каски.

– Придется подрывать один саркофаг, эфенди, – произнес он. – Иначе нельзя.

– Взрывайте, – коротко приказал архивампир.

– Саркофаг древний, – пояснил тапир. – Он может стоить больших денег.

– Взрывайте, черт побери.

– Хотты не владели магическими силами. Они открыли эти силы в других. Хотты ненавидели детей мрака. Они дали своим врагам могущество, равного которому не знала Вселенная.

Тьма есть иное измерение астрала. Она существует вне нашего мира. У нее собственные законы и свое течение времени. В маленьких точках происходит слияние мирозданий. Порождения мрака приходят в наш мир, чтобы поселиться в нем и принести с собой крылья сумерек.

Дети тьмы всегда жили рядом с детьми света, смешавшись друг с другом, более неотделимые друг от друга.

Пророки хоттов нарушили ход астральных часов. Они пошли против велений вечности, что пронизывает собой каждую секунду обманчивого времени. Коуди заставили сумерки сгущаться. Капли мрака текли по универсуму, собираясь в дрожащие озерца.

И тогда в мир пришли архивампиры.

Глаза каменных пророков смотрят вниз, к подножиям своих саркофагов. Один из них уже взорван, нижняя его часть превращена в каменную крошку. Маленькие юркие гоблины относят ее в дальние углы помещения. Но этих существ словно нет на дне склепа, как нет и одетых в защитные каски каме­нотесов.

Они подобны бликам, скользящим по поверхности стекла, – сейчас они есть, сверкая и отбрасывая отражение, так что уставший взгляд не в состоянии разобрать, что там, под прозрачным листом, а через мгновение они сгинут, и станет ясно: в действительности их никогда не существовало.

Бурая пыль поднимается столбами, высекаемая дрожащими наконечниками отбойных молотков. Широкие лучи ламп, установленных на касках каменотесов, ловят клубы новорожденного песка.

Черные дыры, грубо проверченные в плитах, устремляются вглубь. Каменный пол гробницы растекается, струясь вверх столбами пыли и скважинами низвергаясь вниз. Острыми спицами пронзают они пространство, и каменотесы движутся между ними серыми тенями. Иногда свет падает на одного из них, и тогда из серого он становится красным, чтобы через мгновение сумерки стен вновь поглотили его очертания.

– Вселенная прикасается гранями к другим вселенным. Дети мрака способны открывать двери, что соединяют собой сферы астрала. Это под силу только самым сильным из них. Для всех остальных дорога в иные измерения отрезана.

Архивампиры существовали на стыке нескольких мирозданий. Они находились одновременно и в царстве Света, и в царстве Тьмы. Это наделяло их силой, равной которой не было ни в одной из сфер астрала, замкнутых каждая в себе самой. Питаясь энергией мрака, архивампиры умели переправлять ее в мир света, принося разрушения и искривляя реальности.

Первым из архивампиров был Иоахим. Его называли ма­гистром. Он раньше других осознал могущество, которое обрел, и научил других пользоваться им. Страх охватил хоттов, когда они осознали содеянное Но больше, чем смерти, боялись они запятнать имена пророков.

Иоахим был схвачен. Даже под жесгокими пытками он отказался назвать имена других архивампиров. Тайна коуди, с помощью которой им удалось одолеть астральную силу вурдалака, сгинула вместе со страной хоттов.

Но перед своей смертью всплеском энергии тьмы Иоахим проклял шестерых пророков. Он обещал им смерть, он обещал, что имена их будут забыты, а потомки преследуемы. Он сказал, что архивампиры смогут вернуть себе власть мрака, стоит лишь одному из них дотронуться до его могилы.

Шесть лебедок скрипят, задыхаясь в облаках каменной пыли.

Шесть подъемных устройств, принесенных и смонтированных каменотесами у краев вырубленного ими отверстия. Крепкие веревки натягиваются, проходя через лучи ламп, лучи, никогда не знающие покоя.

Стрелы энергетических домкратов гнутся, с неимоверным трудом справляясь с тяжестью груза. Они стоят под саркофагами пророков, каждый у основания гроба. Рабочие более не ходят вокруг глубокой ниши в полу. Их фигуры замерли возле подъемных механизмов.

Октавио Карго возвышается над краями пролома. Расплывчатые лучи света скрещиваются за его спиной. Они оставляют его лицо невидимой темной маской и образуют нимб вокруг его головы. Не отрываясь, он смотрит вниз, где фут за футом вползает на каменные склоны шестиугольный гроб.

Каменные изваяния взирают под ноги, не смея заглянуть дальше.

– Вселенная почти забыла о деяниях тех, кто захоронен в склепе. Забыла о нем самом. Ненависть слабее любви, но настоящая любовь встречается в тысячи раз реже, чем настоящая ненависть.

Ненависть Иоахима пережила столетия. Она захоронена вместе с ним и вернется, когда будет отворена крышка гроба. Иоахим не знал, когда это произойдет. Но он был уверен, что мир всегда будет готов ее принять.

15

Врата склепа начали растворяться. Тяжелые створки пустились в круговой путь, который им приходилось совершать слишком редко, чтобы они могли привыкнуть к этому. Они двигались с глухим стоном, который поднимался, казалось, со дна самих гробниц коуди, принося с собой пепел из далекого времени, когда народ хоттов вел крестовую войну против всех народов.