Чудесное наследство - Каришнев-Лубоцкий Михаил Александрович - Страница 9

Иногда Пугаллино ловил на себе удивленные, а то и насмешливые, взгляды редких прохожих, но не придавал им большого значения: мало ли на свете любопытных! Он только с достоинством подтягивал дырявые штаны и поправлял на себе линялую рубашку без пуговиц: в этот момент ему хотелось выглядеть если не щеголем, то хотя бы приличным гнэльфом в чужих глазах.

Прогуливаясь по Мерхендорфу, Пугаллино не сразу обратил внимание на какое-то странное чувство, поселившееся где-то внутри него. Но с каждым часом это чувство разрасталось и к середине дня стало просто нестерпимым. "Наверное, я хочу есть, - догадался, наконец, Пугаллино. - Хрю-Хрю и Ме-Ме постоянно болтали о муках голода, но я не придавал их словам никакого значения... Теперь я понимаю, почему они меня не боялись: они хотели есть!".

Сообразив, в чем кроется причина его недомоганий, мальчик остановился и старательно принюхался. И его чуткий нос уловил аромат вареных сосисок. "Кажется, это там!" - Пугаллино по-солдатски развернулся на стертых каблуках на девяносто градусов влево и зашагал к продавцу мерхенбургеров, стоявшему на углу Жасминной улицы и Проспекта Столетних Лип.

- Вам один мерхенбургер или два? - любезно спросил молодого покупателя длинноногий гнэльф в белом фартуке и фирменной кепочке на кудрявой голове.

- Можно три, - не раздумывая, ответил Пугаллино.

- С вас шесть гнэльфдингов!

- А что это такое?

Рука, протянувшая, было, три мерхенбургера клиенту, отдернулась назад.

- Это - деньги.

- У меня их нет...

- Очень жаль!

Мерхенбургеры нырнули в какую-то металлическую посудину и

сверху прикрылись крышкой.

- Я хочу есть... Вы не можете дать мне их без денег? - Пугаллино смотрел на продавца с надеждой и некоторой долей удивления: живой настоящий гнэльф, а ведет себя как огородное пугало!

- Иди, иди отсюда, мальчик! - замахал на попрошайку длинными руками хозяин мерхенбургеров. - На всех не напасешься!

Пугаллино обиженно хмыкнул и отошел в сторонку. Вскоре его взгляд отыскал среди немногочисленных в этот обеденный час прохожих фигуру солидного усатого гнэльфа в красивой форме с погонами. На голове усача красовалась фуражка с золотым гербом, на ногах сияли начищенные до блеска черные ботинки, а весь вид этого бравого мужчины говорил, "Если у вас есть проблемы - обращайтесь ко мне! На меня вы спокойно можете положиться!". Пугаллино решил откликнуться на этот молчаливый призыв и смело подошел к гнэльфу в красивой форме.

- Простите... Вы не знаете, где можно раздобыть деньги? - взял он сразу быка за рога.

Вопрос слегка озадачил мужчину, но только на секунду-другую. Он посмотрел на мальчишку в рваной одежде и обуви и, тихо крякнув что-то неразборчивое себе в усы, медленно проговорил:

- Где раздобыть деньги? Есть несколько адресов, где их видимо-невидимо. Например, в банке, в магазине... Но ты туда не ходи, лучше сразу загляни в мою контору, - он махнул рукой куда-то в сторону Проспекта Столетних Лип и добавил: - Многого не обещаю, но стакан кофе и бутерброд ты у нас получишь.

- А как называется ваша контора?

- Полицейский участок. А я - сержант Эдвард Штурм.

- Очень приятно, меня зовут Пугаллино.

- Это твоя кличка?

- Нет, имя.

- Что ж, бывают имена и похуже. Ну что, приятель, пойдем?

И Эдвард Штурм повел Пугаллино в полицейский участок пить

кофе с бутербродами.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Эдвард Штурм сдержал свое обещание: в полицейском участке юного оборванца досыта накормили бутербродами с сыром и колбасой, напоили вкусным кофе со сливками, а на десерт задали несколько пустяковых вопросов, на которые Пугаллино дал честные ответы.

- Твое имя, мальчик?

- Пугаллино.

- Фамилия?

- У меня ее нет.

- Где ты живешь?

- Пока нигде.

- А раньше?

- В саду господина Шрайбера.

- Кто твои родители?

- Не знаю.

- У тебя есть родственники, друзья?

- Кажется, есть дядя. Но он живет далеко-далеко. А друзья у меня, конечно, имеются: поросенок Хрю-Хрю и козочка Ме-Ме.

- Так-с... Вопросов больше нет... - Начальник участка перевел взгляд с мальчишки, уминающего с аппетитом его бутерброды, на сержанта Штурма. - Что будем делать?

- Пусть погостит до вечера у нас. А если родные его не объявятся, то сдадим в приют. Ты хочешь попасть в хорошую компанию? - обратился усатый полицейский к Пугаллино.

- Я хочу домой. Спасибо за угощение, мне пора.

Пугаллино поднялся со стула и двинулся к дверям. Но путь на улицу ему преградил еще один полицейский, который как раз в это время стоял у выхода и внимательно наблюдал за представлением.

- Ты куда? - спросил он, растопыривая руки в стороны, словно огородное пугало. - Кажется, тебя еще не отпустили!

Пугаллино понял, что попал в довольно неприятную историю, и,

вспомнив, как поступал в подобных случаях хитроумный Хрю-Хрю, быстро нырнул между ног блюстителя порядка и опрометью бросился бежать по Проспекту Столетних Лип.

- Держи! Лови! Хватай! - закричали полицейские, не ожидавшие такого поворота событий, и кинулись вслед за удиравшим во все лопатки мальчишкой.

Но также, как никто и никогда не мог поймать быстроного Хрю-Хрю, так никому не удалось и сцапать ловкого Пугаллино. Увертываясь от прохожих, перепрыгивая через случайные преграды, он промчался, словно вихрь, по проспекту и свернул на тихую улочку Розовых Грез. Пробежал по ней два-три квартала и полетел, не снижая скорости, по улице Белый Акаций. А когда, наконец, остановился, чтобы перевести дух, то понял, что погони за ним давно уже нет и что мчится он ради, пожалуй, одного: ради собственного удовольствия.

Виновато улыбнувшись, Пугаллино вытер рукавом пиджака со лба обильный пот, заправил в штаны выбившуюся рубашку, сорвал со шляпы надоевший брякающий колокольчик, бросил его в ближайшую урну и медленно зашагал по пустынной улице на северо-восток: туда, где по его расчетам, стоял домик учителя Шрайбера и где зеленел, шелестя листвой. родной тенистый сад с роскошными огородными грядками в самом дальнем его углу.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Маркиз лежал, растянувшись на мягком хозяйском диване, и наслаждался послеобеденным сном. В доме никого не было - господин Шрайбер ушел отдыхать в летнюю беседку, - и никто не мешал коту окунуться с головой в чудесный мир сновидений.