Удавка для опера - Колычев Владимир Григорьевич - Страница 29

– Двое их было, – продолжал он. – Лозовой и какая-то женщина. Молодая блондинка...

– Блондинка?.. Она?! – встрепенулся Шаман.

Матвей Данилович недовольно глянул на него. Но тот этого как будто и не заметил.

– С этим, ну... Мухиным... блондинка была. Какого-то хмыря искала, а нашла его. А потом куда-то исчезла. Вместе с Лозовым. Или раньше. А может, позже... А получается, вместе с ним... Да, надо было сразу срубить...

Надо было. Но не срубил. Потому что ума не хватает... Нырков не мог скрыть своего недовольства.

– Эта блондинка застрелила двоих у дома Мухина, – сказал Чусов. – И машину она вела. И в джип патрульный она врезалась. «Шестерку» у мужика с бабой угнала. И, между прочим, без перчаток была... Но отпечатков пальцев нигде не оставила. Специальным составом руки обработаны... Словом, не добровольная она помощница. Профессионалка...

– Откуда она взялась? – Нырков обеспокоенно посмотрел на Чусова.

– Оттуда, где сейчас Лозовой прячется... Она его из-под удара вывела. И это не первый раз. Дымовая завеса в бывшей парикмахерской? Откуда она?

– Блондинку нужно найти, – сказал Нырков.

– Ищем, – кивнул Чусов.

– А ты ищи Лозового, – Нырков пронзил Шамана взглядом.

– Найду.

– Все, свободен...

Шаман исчез. В каминном зале остались Нырков и Чусов.

– Как думаешь, кто такой этот Лозовой? – спросил Нырков.

– Ничего серьезного, – с ходу ответил Чусов. – Просто мент, попал в переплет, решил скрыться бегством...

– И ничего о нашей организации не знает?

– А вот этого я исключить не могу... Не нравится мне блондинка. Возможно, она приобщила его к своему делу.

– Думаешь, кто-то взялся за нас?

– Возможно...

– Почему же тогда молчит Москва?

– Значит, наши покровители не в курсе. Что-то прошло мимо них...

– Что будем делать?

– Прежде всего надо сгладить последствия вчерашней ночи. Эта шумная акция с патрульными машинами, с ночной стрельбой должна кануть в Лету. Никаких официальных документов, никаких материалов расследования. И со свидетелями работу надо провести.

– Правильно мыслишь. Этим и займись.

– И материалы следствия по Лозовому нужно вывести из оборота... Не было у нас такого, не привлекался, под стражей не содержался... Не нравится мне этот тип. И его друзья не нравятся.

– Что за друзья?

– Есть в столице такой мент. Майор Круча. Его в уголовном мире Волчарой называют. И боятся. Уж больно крутой мент. У него своя команда. Четыре крутых опера. Не люди – машины. По крайней мере, так утверждают столичные источники.

– И Лозовой из этой команды?

– В том-то и дело... Лозовой уже звонил в Москву, по номеру своего начальника. Мент в законе уже в курсе всего. В наши края нагрянуть может. Со своей командой. И начнет порядки свои здесь устанавливать.

– Да мы его под орех...

– Разделаем, не проблема. Но будет много треска... Не лучше ли сразу их убрать? В столице. Связаться с нашим человеком, он все устроит. Все необходимое у него для этого есть...

– Хорошо, поступим так. Я занимаюсь столичными ментами, а ты наведи мне порядок здесь, в Семиречье... Да, кстати, надо заняться Артемом Лозовым. Он наш человек. И должен плясать под нашу дудочку. В смысле, если вдруг с Лозовым попытаются связаться из Москвы... Впрочем, я сам займусь им.

– Понял... Только вот самого Лозового бы найти...

– Найди!

* * *

Поздний вечер. А ресторан наполовину пуст. Нет постоянных клиентов. Братков Шамана. И Артем знал, почему. Брата его ищут.

Артем и сам хотел бы его найти. Чтобы помочь. Но не сможет он найти брата. Знает Рома, что их дом и сам Артем под постоянным контролем братков Шамана. Вчера всю ночь у них в доме три бойца вооруженных просидели. И у соседа дяди Вани засада. И не зря. Приходил Рома к соседу. И на засаду нарвался. С летальным исходом. Для братка... Стороной теперь Рома будет обходить и дом свой, и всех своих родных. Не дурак он.

Артем приложил усилие, чтобы набросить на уста угодливую улыбку, когда в ресторане появился Нырков. Со свитой телохранителей.

Солидный, важный, холеный. Хозяин жизни. Страшный человек. Все боятся его. И Артем боится, чего греха таить...

– Матвей Данилович, почему без предупреждения? – рассыпался перед ним Артем.

– Ничего, Артем, что-нибудь на скорую руку сообрази. В моем кабинете. И самого себя подай.

– Как это?

– Поговорить мне с тобой надо.

Артем знал, о ком пойдет разговор. О Роме. За последние сутки на эту тему он разговаривал с Шаманом, с его людьми. Но с Нырковым впервые. Знать, крепко засел Рома у босса в печенках.

Стол накрыли в отдельном кабинете. Нырков выпил сто граммов водки, ковырнул салат. И жестким взглядом впился в Артема.

– Ты уволен...

– Что?! – Артем не поверил своим ушам.

– Уволен... Временно... Пока не возьмем твоего братца.

– А-а...

– Потом снова на прежнем месте работать будешь. Даже зарплату поднимем. Тебе ведь семью кормить надо. Свою собственную...Ты вроде как жениться собираешься...

– Да...

– На Валерии Максимовой. Так?

Нырков достал из внутреннего кармана пиджака фотографию. Посмотрел на нее сам. Положил перед Артемом.

– Симпатичная девушка. Жаль, если с ней что-нибудь случится...

Во рту у Артема пересохло. Из воздуха, казалось, выкачали весь кислород – дышать стало невозможно.

– А что с ней может случиться?

– Да все может быть, – с издевкой усмехнулся Нырков. – Машина может сбить...

Артем понял, к чему клонит Нырков. Ох и гад!

– Что я должен делать?.. Сдать брата, если он вдруг выйдет на меня?

– Это само собой... Ты будешь сидеть на телефоне. И если ему позвонят из Москвы, ты должен выдавать себя за него.

– Но у нас разные голоса...

– А ты ангиной заболей. Знаешь ведь, вода у нас в реке очень холодная...

– Я понял.

– Вот и хорошо... Смотри, если напортачишь, останешься без своей невесты.

Артем сделал глотательное движение.

– Я все сделаю.

Рому он не сдаст. А вот на телефоне вместо него посидит. Что ни говори, а Лера слишком ему дорога.

* * *

Новый джип остановился посреди заброшенного хутора. Из него вылезли два бритоголовых крепыша в кожанках. И тут же со двора бревенчатого дома вышли бойцы в камуфляже. Со спецназовскими «дробовиками». Подошли к крепышам.

– Привет, мужики! – поприветствовал их один браток из джипа.

Те лишь молча кивнули.

– Тетку принимайте, – хмуро сказал второй крепыш.

Автоматчики тоже нахмурились.

Обычно им привозили шлюх. Одну или двух на боевую «пятерку». А сегодня им привезли жену босса. Точнее, ее труп.

– Надо все по-быстрому сделать, – сказал браток.

– Мы в курсе, – кивнул старший «пятерки».

Труп выбросили из машины. Два боевика взяли его за ноги и потащили во двор. Братки направились за ними.

За домом, где раньше был огород, сейчас находилась вольера с клетками для волков. Хищные четвероногие твари. Злые, агрессивные, необычайно сильные.

– Мутанты, блин, – тихо сказал один браток.

Ему стало не по себе, когда боевики бросили труп Нырковой и спустили на нее волков.

– Оборотни, бляха! – завороженно протянул другой.

Картина жуткая. Рычание, бешеная энергия, всплеск дикой ярости – три здоровых волка с легкостью рвали на части труп женщины. Вырывали из тела куски мяса, сжирали их с голодной жадностью.

Боевики привычно наблюдали за этой картиной. Они даже не прятались от волков. Зачем? Их эти твари не трогают. В генной системе хищников заложен код – запрет. Можно трогать всех, но только не людей, на которых введен запрет.

Наконец кровавый пир закончился. Волков убрали. От покойницы осталось только кровавое месиво. Кости с окровавленными кусками мяса, ободранную до неузнаваемости голову упаковали в брезентовый мешок. Бросили его в джип. И повезли обратно.

Останки госпожи Нырковой будут сброшены неподалеку от города Семиречья. Так решил ее муж, ныне безутешный вдовец. Жена его будет не более чем очередной жертвой нападения волков. И для города это будет чуть ли не обыденное явление. И еще одно напоминание, что в тайгу соваться опасно. Тайга – это смерть...