Бессердечный повеса (ЛП) - Клейпас Лиза - Страница 49

– Мистер Уинтерборн, мне следует оставить вас, чтобы вы отдохнули.

– Поговорите со мной.

Она заколебалась.

– Если вы хотите. О чём мы поговорим?

Он хотел спросить её, ослеп ли он навсегда. Если кто-нибудь и говорил ему об этом, он был слишком одурманен лекарствами, чтобы запомнить. Но он не мог заставить себя задать вопрос вслух. Он слишком боялся ответа. И невозможно было перестать думать об этом, пока он был один в этой тихой комнате. Ему нужно было отвлечься и успокоиться.

Ему была нужна она.

– Рассказать вам про орхидеи? – спросила она в тишине. И продолжила, не дожидаясь ответа, устраиваясь поудобнее. – Это слово пришло из греческой мифологии. Орхис был сыном сатира и нимфы. Во время пира в честь Бахуса, Орхис выпил слишком много вина и попытался силой обратить на себя внимание жрицы. Бахус был очень недоволен и разорвал Орхиса на куски. Они были разбросаны повсюду, и где бы ни приземлялись, вырастала орхидея. – Помедлив, она на несколько секунд отстранилась, за чем-то потянувшись. Что-то мягкое и нежное коснулось его губ. Кончиком пальца она нанесла мазь. – Большинство людей не знают, что ваниль, это плод вьющейся орхидеи. Мы держим одну в теплице поместья, она настолько длинная, что растёт вдоль стены. Когда бутон одного из цветков полностью созревает, утром он раскрывается, и если не опыляется, то вечером закрывается и больше никогда не распускается вновь. У белых цветков и ванильных стручков внутри них самый сладкий аромат в мире.

Пока её нежный голос продолжал звучать, у Риса было ощущение, что он парит, красная волна жара отступала. Как странно и приятно было лежать в полудрёме у неё на руках, возможно, даже лучше, чем секс. Но эта мысль вела к непристойному вопросу о том, как это может быть с ней... как она может лежать спокойно под ним, пока он вкушает всю эту мягкость лепестков и ванильную сладость... и он медленно заснул, на руках у леди Хелен.

Глава 22

Во второй половине дня Девон покинул кровать с намерением присоединиться к семье в столовой для рождественского чаепития. Он сумел одеться с помощью своего камердинера, но это заняло намного больше времени, чем он ожидал. Вначале потребовалось достаточно крепко перевязать его торс, чтобы поддерживать треснутые рёбра и ограничить резкие движения. Даже с помощью Саттона было мучительно больно продевать руки в рукава рубашки. Легчайшее движение приводило к резко пронизывающей боли по всему телу. До того, как Девон смог надеть свой пиджак, ему пришлось принять половину дозы настойки опия, чтобы приглушить боль.

Наконец Саттон завязал ему шейный платок в аккуратный узел и отошёл, чтобы оценить внешний вид хозяина.

– Как вы себя чувствуете, милорд?

– Достаточно хорошо, чтобы ненадолго спуститься вниз, – сказал Девон. – Но сейчас меня сложно назвать проворным. Если я чихну, то более чем уверен, начну рыдать как ребёнок.

Камердинер слегка улыбнулся.

– У вас не будет недостатка в людях, готовых прийти вам на помощь. Лакеи буквально вытаскивают соломинки, чтобы решить, кому достанется привилегия сопровождать вас вниз.

– Я не нуждаюсь в сопровождающих, – сказал Девон, будучи не в восторге от того, что с ним обращаются как с каким-то стариком, страдающим подагрой. – Для устойчивости я буду держаться за перила.

– Боюсь, Симс непреклонен в этом вопросе. Он прочитал всем лекцию о необходимости оградить вас от возможных дополнительных травм. Более того, вы просто не можете разочаровать слуг, отказавшись принять их помощь. Вы стали для них своего рода героем, после того, как спасли тех людей.

– Никакой я не герой, – усмехнулся Девон. – Любой на моём месте поступил бы также.

– Я думаю, вы не понимаете, милорд. Согласно сводке в газетах, женщина, которую вы спасли жена мельника, она отправилась в Лондон, чтобы забрать оттуда своего маленького племянника после недавней смерти его матери. А мальчик и его сёстры дети фабричных рабочих. Их отправили в деревню пожить с бабушкой и дедушкой. – Саттон сделал паузу, чтобы отдельно выделить следующую фразу: – Все они пассажиры второго класса.

Девон с неодобрением посмотрел на него.

– Рисковать своей жизнью ради другого уже героический поступок, – сказал камердинер. – Но тот факт, что мужчина вашего положения захотел пожертвовать всем ради кого-то из людей низшего сословия... В любом случае, каждый в Приорате Эверсби убеждён, что это равносильно тому, как если бы вы сделали подобное для любого из них. – Саттон начал улыбаться, когда увидел смущённое выражение лица Девона. – Это означает, что в ближайшее десятилетие слуги вас просто изведут своим преклонением и обожанием.

– Чёрт побери, – пробормотал Девон, его лицо начало гореть. – Где настойка опия?

Камердинер расплылся в улыбке и отправился звонить в колокольчик для слуг.

Как только Девон покинул комнату, он был оглушён избытком нежелательного внимания. Не один, а сразу два лакея сопровождали его вниз по лестнице, охотно указывая на такие опасности на их пути, как край ступеньки, который был недостаточно ровным или участок изогнутых перил, которые были скользкими после недавнего натирания. После обсуждения очевидных опасностей на лестнице Девон продолжил идти по главному вестибюлю, вынужденный остановиться на своём пути, так как выстроившиеся в ряд горничные присели в реверансе и хором произнесли: "Счастливого Рождества" и "Да благословит вас Господь, милорд", а также с жаром пожелали хорошего здоровья.

Девон улыбнулся и поблагодарил их, смущённый той ролью, в которую он был невольно вовлечён. Он продолжил свой нелёгкий путь в столовую, пышно украшенную рождественскими цветами и развешанными вечнозелёными, переплетёнными золотыми лентами и гирляндами.

– Мы поняли, что вы уже подходите, – сказала Пандора, обращаясь к Девону, – когда услышали все те счастливые голоса, раздающиеся из вестибюля.

– Он не привык к тому, что люди так радостно приветствуют его, когда он появляется, – заметил Уэст самым серьёзным тоном. – Обычно они радуются, когда он уходит.

Девон послал наиграно угрожающий взгляд брату и прошёл к своему месту возле Кэтлин. Старший лакей, который ожидал в стороне, сразу же отодвинул стул для Девона и с преувеличенной осторожностью помог ему сесть.

Казалось, Кэтлин было трудно встретиться взглядом с Девоном.

– Вам не стоит перетруждать себя, – сказала она с мягкой заботой.

– Не буду, – ответил Девон. – Я выпью чаю и помогу семье поприветствовать арендаторов, когда они придут. После этого, я думаю, с меня будет достаточно. – Он оглядел людей, сидящих за столом. – Где Хелен?

– Она составляет компанию мистеру Уинтерборну, – бодро ответила Кассандра.

Как так вышло? Девон послал вопросительный взгляд Уэсту, который слегка пожал плечами.

– У мистера Уинтерборна выдался довольно трудный день, – объяснила Кэтлин. – Его лихорадит, и от настойки опия ему становится плохо. Это против всех правил приличия, но Хелен спросила, может ли она попробовать помочь ему.

– Это очень мило с её стороны, – сказал Девон. – И с вашей, что разрешили.

– Миссис Чёрч сказала мне, что мистер Уинтерборн больше не кричит и не рычит, – высказалась Пандора. – Он лежит на подушках и пьёт чай из орхидей. А Хелен болтает, как сорока, уже в течение нескольких часов.

Кассандра выглядела изумлённой.

– Хелен болтает в течение нескольких часов? Не могу в такое поверить.

– Никогда бы не подумала, что ей особо есть о чём рассказывать, – согласилась Пандора.

– Может, это потому, что ей никогда не удаётся и слова вставить, – мягко высказался Уэст.

Несколько секунд спустя, в него полетел целый дождь из кусочков сахара.

– Девочки! – возмущённо воскликнула Кэтлин. – Прекратите немедленно. Уэст, а ты не смей поощрять их своими насмешками.

Она послала угрожающий взгляд Девону, который отчаянно пытался подавить своё веселье.