Операция «Странник». Тетралогия (СИ) - Цуркан Валерий - Страница 30

Глыба похвалил лейтенанта за напоминание и задумался.

– Их последний раз использовали против шахтёров на Венере. При полной подзарядке можно человека убить. Но Беглеца? Хм… навряд ли. К тому же придётся к нему почти вплотную подходить, чтобы выстрелить. Не факт, что подпустит.

Паранорм высказал готовность подойти к Беглецу с шокером и попытаться его уложить. За ним то же самое сказали новобранцы. Командир отправил Шахназарова и Белова в оружейку – вытащить и подзарядить конденсаторы шокеров.

Железнов, наблюдавший за окрестностями, вдруг ахнул и заорал, едва не сорвавшись в истерику:

– Смотрите! Он жив!

Из догорающей кабины бота, лежавшей у подножия холма, выбрался обугленный скелет, который недавно был Жаном Лафайетом, начальником станции МНС-1. На нём не осталось ни одежды, ни плоти – только чёрные от копоти кости. Перевалился через пролом в корпусе, упал, едва не рассыпавшись, поднялся на ноги, и прихрамывая, зашкандыбал в сторону двух титанов, выясняющих отношения. Это означало только одно – архив Силы, который выкрал беглец, всё ещё цел.

Чернов навёл на него орудие и дал залп. Лафайет, вернее, то, что от него осталось, продолжал ковылять дальше, приволакивая левую ногу.

Шах тем временем подзарядил конденсаторы и все, кроме него, вышли на поверхность. К ним подоспели Прошин и Железнов. Осталась такая малость – спасти человечество от катастрофы.

Егора Глыба оставил за орудием, а остальные столпились у трапа.

– Первым делом – навалиться на Лафайета с шокерами, – приказал Андрей. – Раз уж пули, снаряды и огонь его не берут, попробуем электричество.

– А если не поможет? Что тогда? – спросил Сергеев.

– А надо постараться, чтобы получилось. За спиной Москва, Петруха. Там люди живые. А мы тут с какой-то копчёной мумией справиться не можем. И да, не вздумай мне тут перезагружаться, ты мне живой нужен.

Шокеров на всех не хватило, двигаться придётся парами – один с шокером, второй с пулемётом. Андрей посоветовал ставить мощность на максимум и добавил, что при этом количество выстрелов в два раза уменьшится. Итого каждый шокер может выстрелить по пять-шесть раз.

– Действует шокер на близком расстоянии, – объяснял майор. – Не дальше пятидесяти метров. В идеале надо подойти вплотную.

Прошин оказался в двойке с Железновым на левом фланге цепи, растянувшейся на полусотню метров. Они стали приближаться к Лафайету, благо тот брёл медленно, хромая и волоча одну ногу.

Беглец тем временем занимался Странником, дуэль титанов продолжалась. Главное – не дать Лафайету добраться до Беглеца, иначе все их старания улетят в чёрную дыру.

Время от времени бухали залпы орудия, которым управлял Шахназаров. Егор стрелял то по Лафайету, то по Беглецу, но тщетно.

Чернов с Сергеевым, Глыба с Беловым, Прошин с Железновым, и остальные бойцы, разбившиеся на пары, бросились вслед за ковыляющим Лафайетом. Едва они его догнали – засадили в него по заряду из шокеров и сделали по несколько выстрелов из подствольников.

Обугленный скелет остановился и развернулся. Его чёрный череп дымился, а глазницы чуть подсвечивались – внутри него ещё что-то тлело, – он походил на хэллоуинскую тыкву.

Серия выстрелов не причинила ему никакого вреда, но отвлекла. Постояв немного, словно в нерешительности, захромал к Чернову и Сергееву.

Ещё раз хлопнул орудийный залп, но чёрный скелет со светящимися глазами продолжал идти к выбранной цели.

– Не действует на него пушка… – выкрикнул Женя.

– Шокеры тоже! – ответил Петя. – Бесплатный электромассаж.

Лафайет остановился в метре от Сергеева и смотрел на него пустыми светящимися глазницами. Затем сделал резкий выпад, – кисть отгорела, остались только лучевые кости – ими и ударил, словно шпагой, пронзив скафандр солдата.

– Вот сволочь, скафандр пробил, – выдохнул Петя. – И, кажется, меня тоже.

Капитан бросился к солдату, и попытался пластырем из ремкомплекта заклеить дыру, но она оказалась слишком большой – воздух туманной струйкой вырывался из скафандра.

Лафайет развернулся и снова заковылял к Беглецу.

К Чернову подоспел Прошин, они подхватили Сергеева и понесли к шлюпу.

– Петруха, ты давай, держись, не перезагружайся, – говорил Женя, успокаивая, скорее, себя, чем раненого товарища.

– Умирать не хочется, – ответил Петя. – И ведь рейд никакой не виртуальный… реальный. Настоящий… Не перезагрузишься после смерти… А я так хотел…

Рядовой замолчал и Чернов так и не узнал, чего же так хотел его боевой товарищ. Оставив тело у пригорка, они поспешили на помощь к ещё живым друзьям.

Битва титанов продолжалась, и перевес был явно не в пользу Странника. Беглецу удалось сбить его с ног, и он упал, опрокинувшись на спину.

На этот раз серия выстрелов и орудийных залпов отвлекла Беглеца, и Странник, как паук, оттолкнулся от грунта руками, и спустя мгновение стоял на ногах. И сразу сшиб своего противника одним мощным ударом – Беглец, отлетев на несколько метров, покатился, как полено. Полежав несколько мгновений, вскочил, но не кинулся на врага, а наоборот, побежал в другую сторону. К Лафайету, который нёс ему архив.

Однако Странник его опередил. В два прыжка оказался перед Лафайетом. Схватив его всеми руками, встряхнул. Вокруг Лафайета заколыхалось белесое облачко, будто инопланетянин выбивал из него пыль. Встряхнул второй, третий раз, и облачко становилось всё плотнее.

Странник втянул в себя этот клочок тумана, как курильщик, и отошёл от Лафайета – чёрные кости осыпались, череп упал и покатился по камням. Глазницы уже не светились.

В Странника будто вмонтировали новые батарейки, обрёл второе дыхание. Одним ударом поверг Беглеца наземь, затем подскочил к нему, присел рядом и ударил ещё два раза. Беглец дернулся и затих. Над его головой заколыхалась прозрачная дымка. В ней вдруг мелькнуло лицо Чанова, затем оно вытянулось, преобразившись в Строгина, потом в радиста Игоря, в астрофизика Евсеева и в Лафайета. Беглец будто отпускал души убитых землян. Дымка рассеялась.

Странник поднялся, отшатнулся в сторону и сел на валун. Видно, что смертельно устал – руки его безжизненно висели. Он смотрел на особовцев и что-то говорил на непонятном языке.

Язык Странника понимал только Прошин, эмпат видел образы в голове пришельца и переводил их на русский:

– Он говорит, что серьёзно пострадал и теперь обязательно умрёт.

– Это что, выходит, что всё закончилось? – спросил Железнов. – Одного убили, второй сейчас помрёт… то есть мы можем вздохнуть свободно?

– Думаю, что мы победили, – ответил Женя. – И можем уже сверлить дырочки для орденов.

Прошин увидел, как от Странника отделяется то самое облачко, которое он вытряхнул из Лафайета, и устремляется к Чернову. Тот схватился за грудь и стал царапать броню скафандра пальцами в жестких металлических перчатках. Облачко, проникло внутрь, просочилось сквозь плотный материал боевого скафандра. Женя выпрямился, что-то захрипел и в этот миг облачко оставило его. Покружив вокруг его головы, отлетело в сторону и метнулось к майору Глыбе. Женя упал, ноги его несколько раз дернулись, и он затих.

Вслед за Черновым упал и майор, и его скафандр сразу отметил отключение всех жизненных функций.

Двое солдат бросились к капитану, двое к командиру, но поздно. Оба были мёртвы.

Странник что-то громко сказал, поднялся во весь рост, вытянулся как по стойке «смирно», и так же, не меняя положения, рухнул крокодильей рожей на камни. Облачко, метавшееся между Черновым и Глыбой, исчезло. Паранорму в какое-то мгновение показалось, что оно втянулось в скафандр майора, но он не был в этом уверен.

Где-то послышался рёв двигателей. Это звездолёт Странника, ни боты с МНС, ни шлюпы ОсОба не издавали таких звуков. Яркая искра метнулась в небо и растворилась в нём.

Тело Странника исчезло, словно успело разложиться, оставив на том месте, где оно лежало, темный отпечаток. Беглец тоже растворился, будто его и не было.