Искажённая правда (ЛП) - МакДональд Мария - Страница 15

Мне нужна минута, чтобы унять гнев внутри, и, если это мне не удастся – я просто сгорю. Пробираясь сквозь темноту парковки к своему автомобилю, я резко останавливаюсь, вдыхая холодный ночной воздух. Он вонзается в мою грудь, словно инопланетное вторжение, и, откашлявшись, я пытаюсь восстановить эмоциональное равновесие.

– Айзек.

Шелли нарушает мой момент тишины. Зажмурившись, я пытаюсь усмирить хаос своих мыслей.

– Ты был так близко, – женщина замолкает, обдумывая свои слова. – Мы работаем вместе столько лет, и я никогда не видела тебя таким… запутавшимся.

Опустив голову, я вновь прикрываю глаза.

– Не надо.

Это слово словно выжигает что-то во мне.

Вздохнув, Шелли опускает голову, но потом её глаза встречаются с моими, и в них горит огонь, а это означает, что женщина всё же скажет то, что хотела. Сжав зубы, я позволю ей это. Шелли бесчисленное количество раз спасала мою задницу, поэтому это меньшее, что я могу для неё сделать.

– Ты всегда был излишне профессиональным, Айзек, – Шелли прислоняется к машине, и я наблюдаю за некой борьбой, что происходит внутри неё. – Хладнокровным. Вот каким ты был. И лишь очень редко мне удавалось увидеть твою более мягкую сторону. А потом мы приходим сюда… – Вскинув руку, она указывает на окружающую нас темноту. – И ты изменился, Айзек.

Я смотрю на неё, а внутри меня кипит гнев.

– Ты был счастлив всё время, что мы здесь… И это были не короткие вспышки эмоций… Не просто вспышки.

Слова замирают на её языке, когда женщина отводит взгляд. Подавшись вперёд, Шелли обнимает себя за живот, крепко сжав руки. Я смотрю на её костяшки, на то, как они белеют от того, насколько сильно она сжала кулаки.

– Мне нравится видеть тебя счастливым, Айзек.

Нахмурившись, я не понимаю почему её слова так удивили меня. Повернув шею, Шелли смотрит в мои глаза.

– Но ты потеряешь это, если хочешь продолжить работать с нами.

Шелли вновь напоминает мне, кто я. И у меня такое ощущение, что мне запихали в горло лёд.

Открыв дверцу автомобиля, я указываю женщине на противоположную сторону, жестом предлагая ей забираться внутрь, понимая, что сегодня я не один, кто чувствует себя не в своей тарелке.

– Кого ты пытаешься убедить, Шелли? Меня… Или себя?

Сжав губы и сузив глаза, женщина пристально смотрит на меня, но потом, даже не моргая, садится в машину, оставив мой вопрос без ответа повиснуть в воздухе.

– Как она?

– Она будет в порядке. Ей зашили рану на руке, но хотят оставить на ночь под наблюдением из-за лёгкого сотрясения, – ответил папа по ту сторону телефона.

– Хорошо.

– Айзек…

– Не надо.

– Айзек, ты будешь меня слушать, – приказывает папа. Я не отвечаю, только жду, что он скажет дальше, отчаянно пытаясь не вспылить. – Тебе нужно поговорить с Тоби.

– Нет, – выплёвываю я.

– Да. Он очень зол на себя.

– Он и должен быть, чёрт возьми!

– Айзек, он твой брат. Он любит тебя.

Отложив чистку пистолета, я покачал головой.

– Отлично. Где он?

– Он всё ещё в больнице.

– Он там?

Я сжимаю кулак.

– Он – семья, Айзек. Ты прекрасно знаешь, что, что бы ни случилось, Лив захочет его увидеть. В любом случае, мне неприятно напоминать тебе об этом, но он был её опорой в течение последних пяти лет… Он.

Чёрт, это чертовски больно узнать, что мой брат заботился о моей девушке… моей кузине, проклятье. Покачав головой, я пытаюсь избавиться от неприятных мыслей.

– Знаю, папа, я поговорю с ним. Хорошо?

Едва слышный вздох облегчения от папы рушит что-то внутри меня, и я чувствую себя дерьмово из-за того, что заставил его беспокоиться.

– Мне пора.

Я сбрасываю звонок, едва увидев, как ко мне приближается Шелли.

– Что случилось?

Мой голос требователен. Я готов действовать.

– В Crackers было замечено оживление. Звонил Дарвин, они заметили, что люди Милтона за последние шесть часов прибывают и уезжают.

– Чёрт, почему никто мне не сказал?

– Они сделали это. Только что. Мы были заняты, и ничего не происходило, поэтому парни только следили.

– Что изменилось?

Собрав пистолет, я потянулся к своим излюбленным ножам.

– Задание. Несколько минут назад они забрали его.

– Чёрт, – прикрыв глаза, я заставляю себя быть рассудительным.

– Это хорошо. Это то, чего мы ждали, – Шелли говорит мне о том, что я и так знаю.

Открыв глаза, я пробормотал:

– Скажи Дарвину, пусть не высовывается. Я скоро позвоню ему, и я хочу, чтобы он смог рассказать мне всё подробно, если что-то произойдёт. Скажи Виктору и Клинту пусть следят за домом, если это ловушка – не хочу, чтобы они добрались до Крэйга и Николы.

Шелли кивнула, убегая передать мои указания.

Взяв секунду, чтобы прийти в себя, я тянусь к своему телефону. Мне нужен ясный разум. Если мои мысли будут заняты чем-то другим во время операции – я умру. Другие умрут. Это просто часть моей работы.

– Правильно, – бормочу я, и едва это слово сорвалось с моего языка, как мои мысли оказываются вовлечёнными в операцию.

Я вновь становлюсь Кэйном. Тайным наёмником. Убийцей. Я готов, чёрт возьми. Прикоснувшись к сенсорному экрану телефона, я прислонил его к уху.

Мне тут же отвечают.

– Алло.

– Направляйся в Crackers, держись позади и приведи Кинга. Ты поймёшь, когда будешь нужен.

– Понял, – ответил мужчина, и я сбрасываю вызов, тут же набирая ещё один номер.

– Дарвин, – пробормотали на том конце.

– Ты видишь задание?

– Да.

– Как много людей вокруг него?

– Двое. Ещё четыре снаружи. Двое рядом, и четверо о чём-то спорят рядом с дверью.

– По моему сигналу ты сможешь вытащить его оттуда и держать в безопасности?

– Тебе обязательно спрашивать меня об этом? – Прорычал Дарвин, от чего я не смог сдержать улыбку.

– Увидимся в десять.

Едва эта фраза сорвалась с моих губ, как я вновь сбросил вызов.

Дважды проверив свой пистолет, я возвращаюсь в главный дом, чтобы забрать свою кожаную куртку.

– Едем на байках? – Спрашивает Шелли, выглядя удивлённой.

– Ага, – отвечаю я, потянувшись за шлемом.

– Что насчёт меня?

– Сзади ещё четверо. Арло и Кинг. – Шелли кивнула. – Двое рядом с заданием. Дарвин. – Женщина ещё раз кивает. – Двое спереди. Твои.

– Отлично. А ты? – Спрашивает она.

– Четверо у внутреннего входа.

– Хорошо, я займусь своими двумя, а потом приду на помощь, – ухмыльнулась женщина.

– Помни об этом.

Ухмыльнувшись в ответ, я направляюсь в гараж. Выбирая между своими Kawasaki Ninja и Honda CBR1000, я не сдержал вздох.

– Прости, старый друг.

Это извинение сводит мои зубы, потому что я понимаю, что мне придётся выбрать Honda. Я люблю свои байки. Они оба чёрные и такие же тёмные, как и я. Ненавижу это, но я сделаю всё, что от меня зависит. Всегда.

– Готов? – спрашивает Шелли, останавливаясь рядом, сидя на своем Ducati[15].

Я киваю в ответ.

– Когда мы прибудем на место, наблюдай за моими руками – я подам сигнал, а после – остановись на мгновение. Когда увидишь, как я иду – отсчитай пять секунд, а потом выжми полный газ и разберись с этими двумя парнями.

Шелли кивает, и, натянув свой шлем, я выезжаю из гаража.

Приблизившись к тёмному складу, я понимаю, что у меня будет только одна попытка. Уже поздно, и большая часть промышленной зоны вокруг нас закрыта. Тем не менее, мельница по соседству работает постоянно, создавая низкий гудящий шум. Этого достаточно, чтобы замаскировать мой байк, но они услышат меня всего через мгновение. Шелли едет рядом, и мы воспринимаемся как одно целое, потому как оба погасили фары. Едва приблизившись ко входу, я понимал, что они могут раскрыть меня в любую секунду, потому машу правой рукой. Шелли чуть отстаёт, и я вырываюсь вперёд на полной скорости.