Astia vala femundis (СИ) - "Soul-keeper" - Страница 51

Вот и всё.

Легко ли? Он ведь никогда не будет прежним.

Раньше мир вокруг имел четкие границы. Фенрис знал, что делать можно, а чего нельзя. Знал это, исходя из собственного опыта и воспоминаний, хоть и не долгих. У него было свое понимание мира. До тех пор, пока злая старуха судьба не свела его с НЕЙ.

Она выдолбила дыру в груди, а затем поселилась там, насмешливо улыбаясь ему в лицо!

Фенрис поднял взгляд на изрисованную стену над столом уже специально. Словно запоминая каждый рисунок, каждую букву. Это была их история, на этой стене была вся их гребаная история, которой не должно было случаться никогда! Эльф стукнул кулаками об стол, услышав, как жалобно хрустнули доски, прогибаясь под ударом.

Отчего он написал, что вернется?! Зачем он вообще решил что-то написать?!

Ему нужно бежать из этого города, немедленно. Что у него внутри? Нет границ, хаос, вихрь мыслей, воспоминаний. Их было так много, что они лились через край. Как мотыльки, слетающиеся на огонь его воспаленного разума. Если бы не осознание, что все это происходит на самом деле… Он счел бы себя безумным, выйдя прогуляться в переулки Нижнего города с криками-мольбами о том, чтобы кто-нибудь прекратил его бессмысленную жизнь прямо сейчас.

Но нет, куда там. В данный момент он четко осознавал, что происходит.

Смотри Фенрис, запоминай. Жилище мрачного эльфа. Мариан Хоук.

МАРИАН ХОУК!

МАРИАН ХОУК!

Горькие, щемящие душу воспоминания, сменялись в голове новыми, незабываемыми ощущениями, он тонул в них, и тут же выныривал, будто собственными руками вытаскивая себя за волосы и прикладывая головой обо что-нибудь очень твердое.

Ты ничтожество, ты позволил всему этому случиться. Ты вспомнил ВСЕ. И забыл большую часть, погружаясь в этот запах, в это тело, в эту постель. Как ты мог?

Воображение услужливо подкинуло лицо Мариан, тонкую переносицу, распахнутые глаза, тянущиеся к нему влажные, слегка приоткрытые губы.

Он тонул. Так глупо, так нелепо, как в той книжке, что успел прочесть… Тонул в глазах. Тонул, когда проводил руками по ее нежной коже. Как бархат, как шелк, как что угодно, демон раздери!

Волны блаженства в ней, проникая в самую суть, она подчинялась, принадлежала ему! И это все, что было нужно в данную минуту. Обладать ею, видеть ее, дышать одинаково!

И вдруг эти воспоминания. Щелчок в голове — и словно водопад сверху!

Отрывисто: то лица, то слова. Обрывки диалогов, запахи, ощущения.

И тело Мариан Хоук, подающееся вперед, выгибающееся в его объятиях. Он пытался заглушить голоса у себя в голове, не хотел видеть этих образов, вспыхивающих яркими огоньками, отмахивался от них, как от назойливой мошкары, чтобы не отвлекали от главного.

Весь мир сжался в этой маленькой точке, в ее постели: вот он держит ее в объятиях, она слизывает каплю пота, стекающую по его шее… КАФФАР!

Он рычал, вздрагивал, отдаваясь блаженству, вмещая в себя чудо, такую родную, такую ЕГО.

Как он мог выкинуть из головы все эти воспоминания? Прошлую жизнь, мать, сестру — просто взять и выбросить, поддавшись безумству?!

Ты виновата в этом, Хоук. ТЫ и твоя демонова магия…

Фенрис чувствовал себя потерянным, словно его нет, а осталась тень — шальная, безумная, нервная.

Он плохо помнил, что сказал ей под утро. Только этот цепкий, такой Хоуковский взгляд засел в голове, четкой и ненужной картинкой, сбивающей с толку. Что он делал сейчас?

Фенрис еще раз посмотрел на листок бумаги, нахмурившись. Он оправдывался перед ней? Знал ведь, что она придет и прочитает это.

«Сними, если не захочешь меня видеть».

Фенрис вперил взгляд в красный лоскут ткани на столе.

Едва не привязала к себе! В голове били колокола, усталость и жуткая пустота не давали нормально вдохнуть. Кто-то будто бы тянул воздух у него из легких, тихо посмеиваясь, озорно глядя…

Мариан, ты и твои смешинки в глазах, будто искорки. Твои движения, немного угловатые и порой до смеха нелепые.

Фенрис с ужасом наблюдал за течением собственных мыслей.

Так много никогда еще не было. Его окунули в чужую жизнь, словно перо в чернильницу. Один взмах и ты в ней. Покрыт с ног до головы.

Вдруг вспомнилось собственное отражение в луже. Кровоподтек на щеке, смолянисто-черные волосы, загорелая кожа и зеленые глаза. Они глядели на него с недоумением, а тело мигом отзывалось пронзающей болью.

Когда это было? Воспоминание ускользало, развеиваясь как пыль, от дуновения сквозняка в этом демоновом поместье.

А перед глазами, словно заполняя эту тягучую пустоту, появлялось лицо Мариан Хоук.

А ведь и правда так, она заполнила его изнутри. Он пришел в Киркволл без особой цели и надежды на спасение. Бегство двигало его ногами, перемежаясь с желанием выжить, приспособиться, понять.

Встретив ее, он поверил в то, что сможет. Все получится. Не это ли она без конца твердила ему, улыбаясь? И он глядел на нее во все глаза, разинув рот. В какой-то момент, всего лишь дело случая — из открытого рта потекли слюни.

Фенрис хрипло рассмеялся. Тихо и пусто, зыбким эхом, смех отразился от стен его спальни. Какая ирония. Сбежал от мага, чтобы встретиться с другим… И не просто встретиться…

Каффар, это все происходит на самом деле?!

И снова перед глазами появилось проклятое поместье Данариуса.

С такого ракурса он никогда его не видел. Посмотрел на шпили башен, а затем на свои ладони. Они были чистыми. ФАСТА ВАСС, ОНИ БЫЛИ ЧИСТЫМИ. Без этих страшных борозд лириума. Он жадно вдохнул горячий воздух Сегерона, раздувая ноздри. Это было так близко, это, демон раздери, БЫЛО!

Но вмиг исчезло. Он не помнил, что произошло дальше.

Эльф разбит и склеен заново. Лириумом. Какое нелепое сравнение…

Фенрис не знал с чего начать, что именно вспомнить? Ведь должны были остаться хоть какие-то приятные воспоминания?

О да. Воображение услужливо подсунуло ему ощущение, от которого свело в груди, все сжалось в комок и защемило в горле. Его руки обнимают мятый передник, он вроде бы только что плакал — глаза на мокром месте. А она гладит его по волосам, нежно убирая их за торчащие уши. Приговаривая что-то, но он не разбирает слов. Они в кухне, здесь жарко от печей, в воздухе словно замерли крохотные пылинки на солнечных лучах, пробивающихся сквозь окна. Мама. Ты так нужна…

«Создатель, помоги ему». Откуда эти слова?

Он чувствует ее запах: яблок и какой-то выпечки, ткань передника немного грубая, но это все, что у него есть сейчас, это важно!

И воспоминание разбивается на тысячи осколков. Нет, постой, подожди! Побудь еще немного здесь, позволь мне…

Фенрис сжимал голову, словно та сейчас лопнет, а ему нельзя этого допускать.

В нем поселился кто-то другой.

И он так истово ненавидел себя прежнего, так яростно сминал все мысли, рвясь на волю. Он не знал, какому себе верить. Лицо сестры проплыло перед глазами, и эльф был бы рад ухватиться хотя бы за часть образа, но запомнил только зеленые глаза. Как и у него, как и у матери. Изумрудные, яркие.

Он так любовался ими в детстве.

Остановите время, мне так хочется воскресить в голове именно эти, нежные, теплые воспоминания!

Но время шло.

Он глубоко вдохнул, еще раз оглядывая комнату, затем подхватил вещи и широкими отрывистыми шагами, покинул спальню.

Предстоял долгий путь. Снова дорога, в который раз, приводящая мысли в порядок. В размеренном движении жизни вокруг он находил особенную прелесть, в первые дни после побега. Спустя несколько месяцев, как он сошел с корабля, Фенрису довелось побывать в бесчисленном количестве городов, захолустных деревень и фермерских хозяйств. Иногда разрешали провести ночь под какой-нибудь хлипкой крышей на постоялом дворе… В те моменты он внимательно наблюдал за миром вокруг. Его очаровывали лица людей, такие непохожие голоса, запахи, жесты, незнакомая речь… Времена прошли, но привычка осталась, Фенрис отчаянно хотел делать что-то, двигаться в любом направлении, лишь бы не грызло изнутри, как сейчас.