Горечь Пепла (СИ) - Фален Элен - Страница 37

в работу, выполняя свой опасный жизненный долг, тем самым, заставляя ее проводить

долгие вечера в одиночестве. Но я настолько сильно любил ее, что хотел обзавестись

семьей, поэтому пытался начать все сначала. Однако Эмма стала отгораживаться, и в один

момент я потерял ее… и не только ее. Тогда я потерял смысл жизни. — Замолкаю, когда

каждая деталь того вечера отсвечивает в моем воспоминании.

— Ох, Крис! Даа! Не останавливайся!

Я слышу скрип кровати и характерные звуки совокупления, происходящие по другую

сторону комнаты.

Врываюсь без приглашения.

Просто охренеть! Эти ублюдки даже не постарались щелкнуть на замок дверь.

Эмма, опираясь руками и коленями, стоит на кровати и откровенно прогибается в

спине, пока мой так называемый «друг» долбит ее сзади.

Так я и знал. Всё это время меня водили за нос, плели интриги за моей спиной. И кто

же? Девушка, которую я люблю больше собственной жизни и сраный друг детства.

Мне плевать, кончил он или нет, когда я налетаю на Криса и хватаю его за горло.

Отшвыриваю от нее, как какую-то тряпичную куклу. Словно оцепеневший, стою и не

могу двинуться с места. От сцены, которая только что дошла до моего сознания, по

телу пробегает шок, будоражащий всеми своими силами мою ярость. Вместо того

чтобы проявить и обрушить этот гнев на Криса, я оборачиваюсь и смотрю на Эмму.

Ничего не чувствую, кроме боли в груди. Но это совсем другое ощущение, иное страдание

— не физическое, а душераздирающее.

Эмма сидит на кровати, крепко сжимая вокруг своего тела простыню, и громко

рыдает. По ее лицу растекается тушь. Когда-то я любовался этим личиком и небесного

цвета глазами. Мне казалось, они всегда светились счастьем, пока я находился рядом. А

губы. Еще недавно я целовал их. Они шептали «я люблю тебя» и целовали меня в ответ. А

сейчас они опухшие, как у шлюхи.

— Почему? — только и могу спросить я.

Она прячет от меня свой взгляд, затем вскакивает с кровати и подлетает к Крису.

Вот и весь ответ.

Тяжело вздыхаю, разворачиваюсь, и, не оглядываясь, выхожу. Нахрен всё! Пусть

катится со своей любовью к чертовой матери!

Дилан еще долго молчит. Но я вижу в ее взгляде миллион вопросов и ни одного

намека на повествование своей истории в ответ.

— Поверить не могу, что ты вот так просто взял и ушел. Разве ты, не знаю… хотя бы

не ударил его, не накричал на нее, не сказал гадких слов напоследок? Где был в тот

момент неистовый Кейн, которого я так хорошо знаю? — негодует Дилан.

Пожимаю плечами.

— Знаешь, тогда для меня все было настолько мерзким и… грязным, что я не имел

никакого желания прикасаться к ним. Я просто ушел, надеясь, что больше никогда их не

увижу.

— И ты действительно больше их не встречал? — с опаской спрашивает Ди.

— Нет. Джон говорил, что, однажды видел Эмму, она извинялась и сказала ему, что

улетает из нашего штата навсегда. Брат говорил куда именно, но мне было абсолютно все

равно, и я не запомнил.

Я откидываюсь на покрывало и тяну за собой свою малышку.

Обнявшись, мы лежим и любуемся звездным небом. Не могу не почувствовать

напряжение в теле моей Ди, поэтому поворачиваю к ней голову, приподнимаюсь на локте

и заглядываю ей в глаза.

Давай же, детка, я жду, поделись со мной. Но вместо этого, она тяжело выдыхает и

поднимается, стряхивая и поправляя наспех свою одежду.

— Ладно, Кейн. Уже поздно, — бегло смотрит на часы на левом запястье. — Завтра

нам обоим нужно выполнять свой долг, поэтому — пора. — Накидывает на плечи легкий

платок и, не дожидаясь меня, шагает в сторону мотоцикла.

Молча встаю, складываю покрывало и следую за ней, когда осознаю, что она вовсе

не собирается рассказывать мне о своем прошлом.

Глава 23

Дилан

Вся моя недосказанность, которая возникла перед Кейном, невыносимо давит на

меня. Но о чем я должна была рассказать ему? О том, что Майкл таскался от юбки к юбке?

Что я не смогла удержать его в своей постели? Сама суть измены для меня — это моя

ошибка: занятость и неспособность удовлетворить мужа. Тогда какой смысл это

обсуждать? Мне стыдно.

Кейн хочет, чтобы я раскрылась. Но я пока не готова к этому. И тот момент с моим

болтливым языком и дурацким признанием! Сама от себя не ожидала, что вот так при

множестве свидетелях объявлю о своих чувствах. Но он не ответил. Сделал вид, что так и

должно быть. Более того, я думаю, он хотел сбежать. Но Джон был в кафе, и Кейн,

возможно, не хотел опозориться перед ним.

На душе словно камень. Мое признание встало мне самой поперек горла. Я

старательно делаю вид, что все осталось неизменным. Но не могу смотреть Кейну в глаза.

Я как будто вешаюсь ему на шею. Упрашиваю: «люби меня».

Мне больно. Неуютно рядом с собой, что уж там говорить о нем.

— Дилан, ты уже оделась? Я готов, — вздрагиваю от стука в дверь ванны.

— Почти. Еще пару минут, — собираю волосы в хвост и выхожу.

Кейн одет в клетчатую рубашку и джинсы. Они невероятно смотрятся на его

сексуальной заднице. Прохожу взглядом по его телу снизу вверх. Задерживаюсь в области

паха, облизываю губы. Скорей по инерции. Вспоминаю ночные игры.

— Ты покраснела, — ухмыляется. — Уверен, еще пара минут, и я завалю тебя на

кровать и оттрахаю. Но мистер Девис вряд ли будет рад опозданию.

Безуспешно пытаюсь собрать свои мысли в кучу. Достаточно одного взгляда, чтобы я

потерялась в нем. Все, что я должна была помнить или сделать, разлетается как стая

глупых птиц.

— Прости, — прохожу мимо него, в поисках своей обуви.

— Дил, ты уверена, что все в порядке? Ты какая-то потерянная, — он идет к двери,

когда на мой телефон приходит сообщение.

— Майло пишет, что сегодня у вас совместная операция, — играет желваками. —

Может, ответишь?

— Майкл. И… и он написал просто, чтобы предупредить. Ничего личного, —

старательно делаю вид, что не слышу злобу в его голосе.

Мы выходим на улицу. Кейн своими ключами закрывает дверь дома.

Да! Мы сделали ему ключ. Он вроде как негласно живет со мной. Не могу понять его

перемены настроения.

— То есть, Келли не могла тебе написать об операции? Именно еб*нный Майло,

мать его, супер доктор. Какая-то херня, — выезжает на дорогу, смачно сплевывая в окно.

— Это свинство, — отворачиваюсь от него.

— Да мне насрать. Еб*нный доктор пишет моей девушке, и это не свинство. А я,

бл*дь, должен быть образцом культуры, — ударяет ладонью по рулю.

— Я думаю, стоит отменить поездку к родителям. Ты не настроен на встречу, — я не

боюсь его.

И меня не шокирует его поведение. Просто сказал бы, что не так и все.

— Мы обещали, и мы едем, — включает радио и делает вид, что меня нет.

Я закусываю губу. Хмыкаю от абсурдности ситуации. Я ему говорю, что люблю.

Именно у него ключи от моей квартиры. Все его вещи в моем доме. А он психует из-за

Майкла. И вообще, вот это пренебрежение именем. Мне все равно, в то же время, это не

правильно. Майкл, конечно, не образец для подражания, но и Кейну он ничего плохого не

сделал. Я постоянно переживаю, что Кейн что-нибудь выкинет в больнице.

С этими мыслями мы подъезжаем к дому моих родителей. Я протягиваю руку и

сжимаю его кулак.

— У нас ведь все хорошо? — тихо спрашиваю его.

— Извини. Я после смены. Жутко хочу спать. Ночка была еще та, — перетягивает

меня через консоль себе на колени. — Иди ко мне, малышка. Я не хотел. Правда.

Тянусь к его губам. Я так соскучилась по его поцелуям. Он целует меня нежно,