Единственная для оборотня и теща в нагрузку (СИ) - Вудворт Франциска - Страница 42

– И что вы планируете дальше делать?

– Жить, – кратко ответила я. Это действительно было именно тем, что я собиралась делать. А еще у меня созрел план, и я была полна решимости его исполнить.

Леди Паттерсон повернула голову в сторону, и предупредила:

– С вами хотят поговорить.

К нам приближался Владыка. Та бросила на меня обеспокоенный взгляд, молчаливо спрашивая, надо ли ей остаться.

– Все хорошо, – успокоила ее. С ним действительно нужно было поговорить. Не ожидала, что он появится так скоро, но бегать от него не собиралась.

Леди Паттерсон нас покинула, а мы так и остались стоять, смотря друг на друга. Я вот думала, как отреагирую на него, но не ожидала, что в душе будет пусто. Так воспринимаешь клиентов в банке, с которыми на работе общаешься. Смотрела на него спокойно, без вызова, как на чужого человека. Он не вызывал эмоций.

– Как вы себя чувствуете?

До всего произошедшего я бы не удержалась и ехидно поинтересовалась, с какой целью интересуется, но сейчас лишь вежливо ответила, что хорошо. Он смотрел, как бы ожидая продолжения, но я на вопрос ответила и молчала.

– Давайте пройдем в беседку, – наконец предложил он. – Вам полезен свежий воздух, но лучше не переутомляться.

Я сделала вид, что не заметила предложенной руки, идя к ближайшей беседке. Пусть я спокойна и все такое, но не до такой степени, чтобы к нему прикасаться.

Придя туда, я тут же села, сложив руки на коленях. Люциан остался стоять, замерев напротив. Он напряженно смотрел на меня, а потом заговорил:

– Я виноват перед вами. Хочу извиниться за то что сделал и наговорил. – Слова давались ему с трудом. Сразу видно, что не привык он признавать свою неправоту.

Не сомневалась, что нечто подобное он и скажет. Ему нужны дети, а мое ранение существенно тормозит реализацию данных планов.

– Ольга, скажите же хоть что-нибудь! – не выдержал он моего молчания.

– Что это меняет в тех планах на меня, что вы озвучили? – Смотреть на него снизу вверх мне не хотелось, и я рассматривала тонкую работу резьбы, украшавшей беседку.

– Все! – он присел, опустившись на одно колено передо мной. Привлекая к себе внимание, и заставляя посмотреть на него. Сегодня он был гладко выбрит. Глаза решительно блестели, и что-то изменилось во взгляде. Лишь через мгновение я поняла, что в нем нет привычного высокомерия и отвращения. – Обещаю, я сделаю все, чтобы загладить свою вину.

Звучит замечательно, только я не верила его обещаниям, и что-то мне подсказывало, что способы заглаживания мне по душе не придутся.

– Почему вы оказались раздеты на берегу? Вы упали с лошади?

– Нет. Зашла с ней в воду напоить ее и поскользнулась на камне.

– Простите…

– Не важно. Я не совсем понимаю, что изменилось в вашем виденье моего будущего?

– Я приложу все усилия, чтобы сделать вас счастливой.

Крутой поворот. Отправит меня с дочерью домой? Не думаю, что он подразумевал это. Мне надоели эти расплывчатые непонятные ответы, и я решила задать конкретные вопросы.

– Вы решили отказаться от брака со мной?

– Нет, – тут же напрягся он. – Ольга…

Но я его перебила, продолжая:

– Вы поставите мне метку?

– Да. Я…

– Почему вы хотите связать со мной жизнь, если я вам физически не приятна?

– Это совсем не так. Вы красивая женщина.

Понятно. За время болезни я похудела, и теперь кажусь ему привлекательной. А потом он будет мне намекать, чтобы я сбросила еще и еще, сидела на одном салате и прилагала все усилия к достижению его виденья идеала.

– Ясно. Я похудела и теперь вы согласны делать мне детей на постоянной основе, – сделала вывод я.

– Все совсем не так. Дело не в этом.

– Вы отказались от желания сделать мне ребенка?

– Нет… Ольга! – воскликнул он, теряя выдержку от такого допроса.

– Когда торжество свадьбы? – спросила я. Мне все было ясно, и иных вопросов я к нему не имела.

– Через пятнадцать дней. Ольга, я обещаю, что теперь между нами будет все по-другому. – Этому я поверила. Между нами УЖЕ все изменилось. – Я хочу объяснить.

– Не надо. Я все понимаю. Леди Паттерсон перед вами уже сделала это. – Увидев его замешательство, пояснила: – На своем опыте она рассказала, что как бы мужчина-оборотень не вел себя, нет более верного и любящего мужа после того, как он поставит метку своей избраннице.

– Это так, но я хотел бы объяснить свое поведение после вашего переноса сюда.

– Здесь я тоже все понимаю. Андриан пояснял, что отсутствие обоняния стало причиной вашей повышенной раздражительности. К тому же вы ожидали обрести пару, а получили ребенка. Потом вместо ребенка ею оказалась я, что тоже вас несколько разочаровало. Я не юная дева и значительно отличалась от вашего идеала женщины.

– Зачем вы так? – вскинулся он.

– Но это правда. Я все понимаю. К тому же вы Владыка и привыкли к повиновению, а у меня другое воспитание и я не приучена подчиняться приказам. Любой выйдет из себя. Если вы действительно сожалеете и хотите загладить то, что между нами произошло, сделайте мне предсвадебный подарок.

– Все что пожелаете. Моя сокровищница в вашем распоряжении.

В первый момент я посмотрела на него непонимающим взглядом, а потом до меня дошло, что он хочет откупиться украшениями. Не знаю, что он увидел в моих глазах, но тут же спросил:

– Чего вы хотите?

Наконец-то мы добрались до главного. Мысленно представила встречу с придворными, их взгляды, вопросы… и заговорила с откровенной искренностью:

– Я не хочу никого видеть. Мне тошно от внимания слуг, придворных. Окружающие сгорают от любопытства желая знать, что произошло между нами. Они будут внимательно оценивать каждое наше слово, жест… Я хочу избежать пристального внимания и просто набраться сил. Провести время с дочерью в уединенном месте, где нет ни одного придворного, где никто не знает, кто я.

– Это затруднительно сделать. Мы не можем сейчас уехать. Перед торжеством надо решить много организационных вопросов, вам заказать платье, ознакомиться с ходом прохождения церемонии, как себя вести с гостями… – Он замолчал под моим взглядом.

МЫ?! Он предполагает, что я захочу остаться с ним наедине после всего, что он сделал?!

– Когда я говорила об уединенном месте, я имела в виду такое, где из знакомых лиц будет лишь одно – лицо моей дочери. Где не надо держать лицо и поддерживать разговор. Может, вы постараетесь и меня понять? Если ваш целитель напичкал меня успокоительным, и на теле не осталось следов, то это не означает, что после произошедшего я так спокойна. Мне необходимо прийти в себя и обрести душевное равновесие. К тому же мне надо подготовить дочь к тем изменениям, что произойдут в нашей жизни. Я о многом не прошу, хотя бы дней семь. Если телу этого времени хватило, то может и душе достаточно, чтобы исцелиться. – От волнения я встала, и он тоже тут же поднялся.

– Я даже не представляю, как исполнить вашу просьбу и где найти такое место, чтобы я был спокоен за вашу безопасность.

– Кажется, я знаю, – в беседку зашел Арквиэн.

– Не вмешивайтесь! – ощетинился Люциан. – Вас позвали снять браслет и только.

– Я могу помочь. У меня есть поместье в прекрасном тихом месте. Соседи далеко и у нас не принято нарушать личное пространство без приглашения. Вас там точно никто не знает, и вы сможете обрести необходимый вам покой. Я могу провести вас туда. С вашего позволения, – с достоинством поклонился он Люциану.

– Мне это не кажется хорошей идеей. Что вы задумали? – Оборотень был напряжен и не скрывал своего недоверия.

– Хочу лишь оказать услугу. Я ни на что не претендую и тут же вернусь к вашему двору, как только отдам указания слугам и управляющему. В наших лесах безопасно. Я бы никогда не подверг вашу избранную опасности, осознавая последствия. Могу поклясться, что против вас ничего не замышляю.

– Не надо меня сопровождать. Думаю, для слуг этого будет достаточно, – я оголила браслет. – Это именно то, чего я хотела. Там меня точно никто не знает, и я проведу время на природе с дочерью. Вы сделаете мне такой подарок? – посмотрела я на Владыку.