Культура, Истоки вражды - Елизаров Евгений Дмитриевич - Страница 6

Да, человек - является человеком только тогда, когда он творит. Однако не одним только храмом исчерпывается сфера его созидания, ибо храму противостоит дело рук человеческих же:

"Каменщик, каменщик в фартуке белом,

Что ты там строишь, кому?

Эй, не мешай нам, мы заняты делом,

Строим мы, строим тюрьму..."

И, наверное, без особого преувеличения можно сказать, что вот эти храм и тюрьма образуют собой своеобразные пределы всего диапазона созидаемой нами культуры, и все в этом диапазоне - дело рук и ума человеческого. Но ладно, если бы только тюрьма представала бы в этом, сотворенном нами самими, мире как символ предельной бездуховности. Куда хуже другое: какая-то странная непостижимая аберрация человеческого духа ведет к тому, что зачастую именно тюрьма оказывается символом самой высокой нравственности, а храм - местом абсолютного отсутствия духа.

Не может быть? Но вот ведь - все эти Моры и Кампанеллы как храм возводили именно тюрьму; стараниями Робеспьеров, Сталиных и Полпотов сегодня это оказалось вполне доказанным. Что же касается храма... Придется (пусть иносказанием) поговорить и о нем; здесь исследуются не столько результаты аберрации, сколько ее причины, поиск же истоков приводит именно к храму.

Вглядимся.

Одним из ярчайших проявлений человеческого гения является наука. Не вызывает никаких сомнений то, что творчество занимает здесь ничуть не меньшее место, нежели в искусстве. Но вот что странно, более того, до абсурда, до дикости парадоксально: объективированный результат научной деятельности полностью исключает из себя всякий намек на какую бы то ни было духовность. Любое проявление человеческой индивидуальности здесь предстает как нечто опорочивающее результат. Нам говорят, что отображаемая наукой действительность никоим образом не зависима ни от воли, ни от сознания человека...

Как же так, ведь еще совсем недавно весь окружающий человека мир был прямым воплощением какой высшей формы духовности, еще совсем недавно исследователь, проникая в тайны мироздания, постигал великий замысел Творца, вечную гармонию добра и блага, воплотившуюся в порожденной Им материи. Так почему же сегодня высший взлет творческой мысли человека оказывается не только полностью противостоящим человеческой духовности началом, но и сущностью, прямо исключающей эту духовность. Как же могло произойти полное изгнание души из этого мира, изгнание его подлинного создателя, творца? Ведь творчество в принципе неотчуждаемо от человеческой души. Ни "Давид", ни "Пьета" просто не существуют независимо от нашей воли и сознания, и Микельанжело говорит в сущности именно об этом:

"Когда скалу мой верный молоток

В обличия людей преображает,

Без мастера, который направляет

Его удар, он делу б не помог."

...Ну что ж, так, вероятно, и должно было быть: логика поиска оснований культуры должна была привести нас к самым началам человеческого духа, и если мы действительно хотим разобраться в ее истоках, разговора о самом сложном нам не избежать...

В философии есть такое понятие - "субъект-объектное отношение" (для краткости (S-O). С субъектом здесь все ясно, это человек. Правда, философия, как правило, понимает под человеком отнюдь не отдельно взятого индивида, но нечто собирательное, до предела обобщенное, как, впрочем, и все, что попадает в сферу ее внимания. Поэтому субъект - это скорее синоним всего человеческого рода, то есть даже не той совокупности людей, которые в настоящий момент времени живут на планете Земля; сюда включаются и те, кто жил задолго до нас, начиная с некоторого условного "нуль-пункта" истории, и все те, кто еще только будет наследовать нам. Остается лишь представить эту предельно обобщенную сущность как бы сконцентрированной в отдельно взятом индивиде, и мы поймем, что именно имеет в виду философия, говоря о человеке в контексте постижения им действительности. С объектом тоже не сложно: это в принципе любой предмет, процесс, явление, событие, любая совокупность предметов, процессов, явлений, событий, наконец, весь мир в целом. Субъект же объектное отношение предстает таким образом как своеобразная формализация взаимодействия человека с этим миром.

Казалось бы, все просто: вот - человек, вот - вне его и независимо от него существующий материальный мир (объект), а вот - процесс их взаимодействия. Но эта видимая простота очень обманчива. В элементарном обыденном представлении, где все составляющие (человек, предмет, наконец, собственно взаимодействие) изначально существуют самостоятельно и автономно друг от друга и только благодаря некоторому синтезу объединяются в какое-то целое (собственно S-O отношение), нет и тени истины. Примитивизм и убожество такого представления не требуют его опровержения; в философии ему попросту нет места. Там господствуют совершенно иные понятия.

"Нет субъекта без объекта!" - утверждают едва ли не все течения философской мысли (по крайней мере в рамках европейской культуры) от радикального материализма до субъективного идеализма. Человек, существующий отдельно от всех предметов, процессов, явлений, в конечном счете отдельно от всего мира,- это абсолютный философский нонсенс. Можно, конечно, каким-то героическим усилием мысли вообразить себе существо, находящееся как бы в безвоздушном пространстве, а где-то далеко от него (во всяком случае вне пределов его досягаемости) - мир материальных вещей, которым еще только предстоит объединиться в рамках целостного отношения, - но ведь это же вздор...

Ничуть не меньшие трудности и с объектом.

Основной постулат материализма гласит: мир объективной реальности существует вне и независимо от человека. (Арбитражным началом здесь может служить вопрос о том, существовала ли природа до появления человека; именно этот ход мысли был развит В. И. Лениным в его, пусть и спорной, но все же оставившей весьма заметный след в истории книге "Материализм и эмпириокритицизм".) Но этот постулат в традиционно понимаемой его форме справедлив только в рамках так называемой онтологии, иначе говоря, в философском учении о бытии. В теории же познания он теряет свою кажущуюся простоту и самоочевидность. Для того, чтобы в этом убедиться, достаточно сопоставить этот постулат с другим: "Нет объекта без субъекта". Может показаться, что второе положение прямо противоречит первому и категорически исключается незыблемой материалистической истиной. Однако верующие в алгебраическую строгость гуманитарных истин будут разочарованы: утверждение о том, что нет объекта без субъекта абсолютно так же и в рамках материализма.

Трудно понять, но это действительно так: предмет и в самом деле существует вне и независимо от человека, но это требует доказательства. В системе же доказательств (а в сущности именно ею и является вся теория познания) никакой изначальной независимости предмета не существует. Напротив, есть только одно субъект-объектное отношение как нечто целостное и неразложимое. На философском языке это означает, что ни один предмет не существует независимо от нас, вне взаимодействия с ним человека. Больше того, в теории познания не срабатывает даже арбитражный ленинский вопрос о том, существовал ли объект до субъекта. Вернее сказать, он просто не вправе быть поставленным здесь.

Спешу заверить: я и сам знаю, что и мой компьютер, на котором пишутся эти строки, и моя кошка, которая постоянно мешает мне в работе, в отличие от зеркального их отображения, продолжают существовать даже тогда, когда я выхожу из комнаты. Впрочем, в реальности подобных вещей не сомневался и Беркли (а первым обо всем этом заговорил именно он); и это совсем не его вина, а порок нашего образования в том, что бытие всех объектов не распространяется нами далее собственной сетчатки глаза знаменитого епископа. Проще говоря, это мы, не будучи в состоянии до конца понять всю тонкую метафизику его построений, приписываем ему отрицание самостоятельного существования вещей. Сам же Беркли категорически протестовал против такого понимания его учения, вот его собственные слова: "Я вовсе не оспариваю существования какой бы то ни было вещи, которую мы можем познавать посредством чувства или размышления. Что те вещи, которые я вижу своими глазами, существуют, - реально существуют, в этом я нисколько не сомневаюсь (курсив мой - Е.Е.).