Снайпер - Чейз Джеймс Хедли - Страница 12

Она посмотрела мне в глаза.

– Именно потому, что я понимаю, как важно для тебя выполнить это поручение, я стараюсь тебе помочь.

– И твоя помощь состоит в том, что ты уводишь его на прогулку?

– Ты загоняешь его в себя… я пытаюсь помочь ему раскрыться.

– Что значит… загоняю его в себя? – рыкнул я. – Я и так глажу его только по шерстке. Я оставил его с тобой, лишь бы он стрелял. И что из этого вышло? Вы ушли гулять!

– Ты, похоже, не понимаешь, что пугаешь людей, Джей.

– А теперь ты хочешь сказать, что я пугаю и тебя, не так ли?

Она кивнула. Ее пальцы сжались в кулачки. Выглядела она такой юной, испуганной, ранимой.

– Да. С тех пор как все это началось, ты стал совсем другим. Да, ты пугаешь меня.

Я шлепнул ладонями по коленям. От резкого звука она даже подпрыгнула.

– Извини. Я не хотел тебя испугать, но для меня очень важно научить его стрелять. И для тебя тоже. Времени-то у нас совсем ничего, – я искал способ разрядить обстановку. – Хочешь пива?

– Да, пожалуйста.

Я поднялся, прошел на кухню, достал из холодильника банку, открыл ее, налил полный стакан и отнес его Люси. Она сидела лицом к тиру. Я дал ей стакан, пододвинул стул, сел рядом.

Напряжение спало. Я наблюдал, как она пьет пиво. Ее рука чуть дрожала. Я ждал.

– Видишь ли, Джей… он не хочет стрелять.

Я уставился на Люси.

– Он не хочет стрелять?

– Нет.

– Прекрасно! Изумительно! Только этого мне сегодня и не хватало! – я отбросил недокуренную сигарету. – Значит, он не хочет стрелять? Так какого черта он приехал сюда? Его папаша говорил, что этот подонок осознает всю ответственность. А теперь ты заявляешь, что он не хочет стрелять.

– Он боится своего отца.

Я пробежался пальцами по волосам.

– Но тебя он не боится… это интересно.

– Мы очень похожи.

– Как бы не так! Не сравнивай себя с этим оболтусом, Люси. Мне это не нравится.

– Мы думаем одинаково, Джей.

Я вновь закурил.

– Я тебе не верю, да это и не важно. Давай начнем сначала. Ты поговорила с ним. И выяснилось, что ему наплевать, потеряет его отец полмиллиона долларов или нет?

– Он этого не говорил.

– И ему, естественно, плевать, получим ли мы пятьдесят тысяч, – я наклонился вперед. Мое лицо перекосило от ярости. – Но мне-то не плевать! И его отцу тоже! Поэтому он будет стрелять, даже если мне придется избить его до полусмерти. Он обещал отцу, что будет помогать мне, и другого выхода у него нет!

Люси поставила на стол недопитый стакан, положила руки на колени и пристально разглядывала их, словно видела впервые в жизни.

– Ты не сможешь заставить его стрелять, Джей, пока он этого не захочет. И ты это знаешь.

– Так я заставлю его захотеть!

Долгая пауза, затем она подняла глаза на меня.

– И как ты это сделаешь?

Да… вопрос на засыпку.

– Я поговорю с ним, – ответ не показался убедительным даже мне самому. – Я постараюсь доказать ему, что это очень важно.

– К деньгам он безразличен, Джей. Мы говорили об этом.

– Конечно. Это же не его деньги. Это деньги его отца и мои. Чему уж тут удивляться.

– Он безразличен и к собственным деньгам.

Я старался держать себя в руках.

– А теперь послушай, Люси. В армии мне попадались такие, как он, и я превращал их в хороших стрелков. Поначалу всегда идешь им навстречу, но потом приходится их ломать. – Я помолчал, затем продолжил: – Я прихожу к выводу, что у Саванто были основания завести разговор о твоем отъезде. Я хочу, чтобы ты собрала чемодан и поехала в Парадиз-Сити. Номер в отеле я тебе сниму. Я хочу, чтобы ты пожила там девять дней и забыла о Тимотео. Я хочу, чтобы ты уехала немедленно.

– Ты хочешь, чтобы я уехала, потому что намерен обращаться с Тимотео так, как не решился бы в моем присутствии. Я права, Джей?

Она не ошиблась, хотя признаваться в этом я не собирался.

– Не болтай ерунды. Этот парень должен понять, что такое дисциплина. В армии, как ты знаешь, женщин нет. Вот я и хочу, чтобы ты уехала. Это важно. Не к чему тебе здесь оставаться.

– Я приготовлю ленч.

– Люси! Ты слышала, что я сказал! Я хочу, чтобы ты уехала!

Она поднялась.

– Я приготовлю ленч, – и ушла на кухню.

Я посидел еще пару минут, выпуская пар, затем последовал за ней.

Она разглядывала стоящие на столе банки.

– Это наш ленч, Джей?

– Если ты не возражаешь.

Люси начала открывать консервы.

– Я хочу, чтобы ты уехала после ленча.

– Я не уеду, – она вылила суп в кастрюльку. Посмотрела на меня. Я не уеду, Джей, – ее глаза блестели от слез, но губы решительно сжались. – Ты сказал: «Что бы ни случилось, Люси, я тебя люблю. Потом ты оглянешься назад и простишь меня, если я тебя обидел». Вот что ты сказал, – по ее телу пробежала дрожь, она отвернулась к окну. – Сейчас ты обижаешь меня, но я оглянусь назад и прощу тебя.

Меня словно обдало холодной водой. Ярость испарилась, как дым. Я поднял руки.

– Хорошо, Люси, ты победила. Я не собираюсь терять тебя из-за пятидесяти тысяч долларов. Поэтому я отказываюсь от своего обещания и скажу Тимотео, чтобы он выматывался отсюда к чертовой матери. Будем жить, как прежде, и постепенно встанем на ноги. Ты этого хочешь?

Люси смотрела на вскрытую банку с куриным мясом.

– Выглядит аппетитно. Ты голоден?

– Ты слышала, что я сказал?

Слезинка скатилась по ее щеке.

– Да, я слышала, – у нее задрожали губы. – С тобой иногда трудно, Джей, бывает, ты груб, но я знаю, что ты не из тех, кто останавливается на полпути.

Какие-то мгновения я стоял и смотрел на нее. Когда же до меня дошел смысл ее слов, я схватил Люси, поднял на руки и метнулся в спальню.

– Джей! Что ты делаешь? – она попыталась вырваться из моих объятий. – Джей! Надо же готовить ленч! О, Джей, ты сумасшедший!

Я расстегнул пуговицу на ее джинсах, дернул вниз молнию и рывком стащил с нее джинсы, поставив ее чуть ли не на голову.

Она протестовала, смеясь и плача одновременно.

Я не мог найти подхода к Тимотео Саванто, но не к своей жене.

Хемингуэй как-то написал, если мужчина и женщина вместе достигают вершины блаженства, то содрогается земля… не часто, но иногда.

Ну в этот раз земля дрогнула наверняка.

– Джей… я могу забеременеть.

Я открыл глаза, уставился в блики солнечного света на потолке, затем повернулся на бок и посмотрел на Люси.

– Ты бы этого хотела?

– Да. А ты?

– Наверное. Я бы научил этого мальчугана стрелять.

– Может родиться девочка.

Я улыбнулся.

– Тогда ты будешь учить ее, как стать такой же красивой, доброй, чуткой и сексуальной, – наши взгляды встретились. – Извини, дорогая. Незачем мне было выходить из себя. Извини.

Она коснулась моей руки:

– Все нормально, Джей… правда.

По ее улыбке я понял, что это так.

– Ты действительно думаешь, что можешь забеременеть? – спросил я.

Люси хихикнула.

– Именно так делаются дети. Все возможно, – она соскользнула с кровати, надела джинсы. – Посмотри на часы!

12:43.

– Я его приведу. А ты готовь ленч.

– Нет… не ходи. Он сказал мне, что не придет на ленч. Он ест раз в день.

Я пожал плечами, подумав, что он настоящий чудик.

– Хорошо, но помни, пожалуйста, что я ем три раза в день.

– Как будто я могу об этом забыть.

И она упорхнула на кухню.

Я тоже встал. Час в постели явно пошел мне на пользу. Я чувствовал, что наладил отношения с Люси, теперь предстояло налаживать их с Тимотео.

После ленча мы с чашечками кофе сидели на веранде.

– Что ты собираешься делать. Джей?

– Пойду на пляж и поговорю с ним. Не волнуйся, Люси, я не собираюсь кричать на него, буду гладить по шерстке. Ты дозвонилась до наших шестерых учеников?

– Я… я забыла, – она даже покраснела.

– Неважно. Телефон не работает.

Люси вопросительно взглянула на меня.

– Что с ним?

– То же, что и с машиной. Мы отрезаны от мира на девять дней. Раймондо обеспечивает секретность.