Полуночная звезда (ЛП) - Лу Мари - Страница 30

Рафаэль смотрит на Виолетту. Я смотрю на сестру, упираясь в плечи Серджо. Она шевелиться, её лицо пепельно-бледное, затем она позволяет Серджо помочь ей спуститься. Её энергия пошатывается, когда она подходит ко мне ближе, и облако страха парит над ней. Я не могу сказать, опасается ли она из-за Терена и меня, или нас обоих. Тем не менее, она смотрит в сторону Терена, сжимает руку в кулак и тянет.

Глаза Терена расширяются. Он выпускает резкий вздох, затем понимает, что его руки цепляются за камни под ним. Я даже отшатываюсь, наблюдая за этим. Я слишком хорошо понимаю то, что он чувствует — будто воздух вдруг выкачали из моих лёгких, и потоки, которые заставляют моё тело натягиваться, угрожают разорваться. Терен издаёт тихий стон, затем снова смотрит на нас с ненавистью в глазах.

Виолетта опускает руку и делает глубокий вдох. Она слегка встряхивается; свет фонаря освещает её дрожащие одежды. Она смогла в таком состоянии использовать свою силу?

— Он готов, — шепчет она.

Серджо крепит верёвку, которая перенесёт нас через ров. Терен наблюдает, как мы приближаемся, сначала его глаза смотрят на меня. потом на Рафаэля. Его взгляд задерживается на лице Рафаэля. Я смотрю на Рафаэля, ища выражение его реакции, но он натренированный консорт, он в спокойном состоянии, его страх сейчас — тонкое глубинное течение под вуалью из стали. Он встречает взгляд Терена. Если он и замечает на запястьях незаживающие раны, то не показывает этого.

— Что ж, Ваше Величество, — говорит Терен в своём обычном тоне, адрессованом мне без единой насмешки в его глазах, направленных на лицо Рафаэля. Небольшая улыбка играет на его губах, посылая муражки по моей спине. — Вы привели общего врага в этот раз. Ваши вкусы в пытках, кажется, развились.

— Он даже дружелюбнее, чем я помню, — лопочет Магиано с другой стороны рва.

Я ничего не говорю. Вместо этого, я жду, пока мы собиремся в нескольких футах от него, останавливаясь на безопасном расстоянии, чтобы Терен не мог достичь нас в своих цепях.

Глаза Терена снова находят меня.

— Почему он здесь? — спрашивает он низким голосом.

Я поворачиваюсь к Серджо и киваю.

— Освободи его.

Удивление мелькает на лице Терена. Он застывает, когда Серджо подходит к нему. одна рука покоится на рукояти меча, и он наклоняется к запястьям Терена. Серджо крутит ключ в кандалах. Они по-одному ударяются о землю.

Я настраиваю себя. В последний раз, когда я навещала эту камеру, Терен бросился на меня; он может сделать это и сейчас ещё раз, даже с отнятыми силами. Но вместо этого, он подталкивает себя встать на ноги и смотрит на меня.

— Что ты хочешь, волчонок? — говорит он.

На другом краю, через ров, двигается Магиано. Я чувствую его беспокойство, и моя энергия тянется к нему. Я позволяю этому усилить меня. Я врала Терену раньше, я могу сделать это снова.

— Разве не ты всегда ненавидел существование Элиты, Терен? — спрашиваю я. — Разве не ты надеялся увидеть нас уничтоженными, забранными в Преисподнюю?

Терен не отвечает. Ему не нужно, конечно же, все итак знают ответы на эти вопросы.

— Хорошо, — отвечаю я, — думаю, боги могут исполнить твоё желание после всего этого.

Жуткая улыбка Терена исчезает.

— Не играй в игры с богами, Аделина, — говорит он. — Ты хочешь услышать большего?

Терен оскаливается на меня. Он делает шаг ближе, достаточно близко, чтобы он протянул руку и схватил меня за горло, если захочет.

— У меня есть выбор?

— Мы можем уйти, конечно же. Ты можешь вернуться в свои оковы. Здесь ты можешь просидеть всю вечность, никогда не увидеть свет, никогда не умереть. Это же тоже является частью твоей силы, не так ли? Слишком сильный, слишком непобедимый, чтобы умереть и закончить свои страдания? Какая ирония. — Я склоняю голову в его сторону. — Итак. Ты хочешь услышать большего?

Я быстро смотрю на Рафаэля.

— Ты должен доверять нам, на мгновение.

Терен смеётся над этим. Он качает головой.

— Какое доверие когда-либо имело значение для всех вас?

Но, когда Рафаэль шагает вперёд, чтобы поместить камни в широкий круг вокруг Терена, он не реагирует. Он наблюдает, отмечая каждый из камней.

Когда Рафаэль заканчивает, он делает шаг назад и скрещивает руки. Я тоже вытягиваю шею во внезапном любопытстве. Какие воспоминания увидит Рафаэль из прошлого Терена? Какие соответствия ему принадлежат?

Что, если в конце концов, он не совпадёт с тем, что нам нужно?

Камера погружается в тишину. Рафаэль хмурит брови, концентрируясь, когда он изучает каждый из драгоценных камней. Когда мы всматриваемся в темноту, три из драгоценных камней начинают светиться. Один белый, который я сразу узнаю как алмаз, как амбициозность; затем смелость, блестящий синий; наконец, камень, алый цвет которого настолько сильный, что камень похож на кровотечение. Я выпускаю свой вздох. Я узнаю синее свечение — это одно из моих соответствий — соответствие Сапиентусу, мудрость и любопытство. Но алый…

Когда Рафаэль тянется, Терен застывает, а потом задыхается. Его глаза расфокусировываются, будто он находится в своих воспоминаниях, тогда он морщится, сжимает свои глаза, закрывая их, и отворачивается. Я завороженно смотрю, вспоминая своё собственное тестирование. Я никогда прежде не видела Терена таким уязвимым, его разум открыт не только для другого человека, а для кого-то, кто является его врагом. Снова и снова Рафаэль протягивает руку, и снова и снова Терен пятиться от него.

Амбиции. Мудрость. И…

Наконец, Терен издаёт рык и бросается на Рафаэля. Рафаэль быстро отходит, когда Серджо встаёт между ними. Он вытянул свой меч, прежде чем я успела моргнуть. Он сильно ударяет Терена в грудь рукоятью меча, затем отталкивает его назад. Терен спотыкается и падает на колени. Я жду, сердце колотится в горле, Терен стоит там, с опущенной головой. Его дыхание тяжёлое. Он ничего не говорит.

Теперь Рафаэль выглядит бледно. Он кивает, подтверждая то, о чём мы догадывались.

— Рубин, — говорит он, его голос раздается эхом по подземелью. — Тристус, сын времени и смерти. — Его взгляд блуждает по мне. — Ангел Войны.

Я снова выдыхаю. У Терена то соответствие, которое нам нужно.

— Зачем ты здесь? — шипит Терен.

Все намёки на его привычные насмешки улетучились, сменившись сырым гневом.

— Чего вы хотите? Чего ты хочешь?

Я шагаю к нему и наклоняюсь к его уровню глаз.

— Терен, — говорю я тихо. — Кое-что происходит с миром. С тобой, со мной, со всеми нами. Бессмертие Подземного мира проникает в реальный мир, отравляя все, что в нём находится.

Я объясняю то, что Рафаэль сказал мне о яде в тёмных водах, умирающих барилах, его ранах, которые заживают намного медленнее, чем раньше.

— Мы верим, что мы единственные, кто может прекратить это. Элита. И ты связан с бессмертным миром связью, в которой мы нуждаемся.

Голова Терена всё ещё склонена, и непонятно как, но часть меня ноет от понимания. Что Рафаэль вынудил из его прошлого?

— Я хочу, чтобы ты пошёл с нами.

Терен выпускает ломанный смех. Он поднимает голову, и моё дыхание перехватывает, когда его бесцветные глаза находят мои, окна, полные безумия и трагедии.

— У нас есть общая неприятная история, волчонок, — говорит он. — Что заставляет тебя думать о том, что у меня есть желание помогать тебе?

— В последний раз, когда мы работали вместе, был кто-то, стоящий между нами, — отвечаю я.

Терен наклоняется вперёд. Он так близко, что я чувствую его дыхание на моей коже.

— Этот кто-то, стоящий между нами, была ты, — огрызается он. — Мы можем быть только врагами.

Я подавляю в себе ненависть к нему.

— Когда мы впервые встретились, ты сказал мне, что я заслужила того, чтобы вернуться в Преисподнюю. Что вся Элита — мерзость, которая не должна ступать на земли этого мира. — Я сужаю глаз на него. — Но скажи мне, Терен. Если ты демон, и я демон — мерзость в глазах богов, тогда почему боги дали мне Кенетерианский трон? Почему я правлю Морскими землями, Терен, и почему все армии пали передо мной? Зачем, Терен, боги продолжают вознаграждать меня?