Полуночная звезда (ЛП) - Лу Мари - Страница 27

Несколько моих кенетерианских кораблей пришвартовались у западной бухты Аламора. Здесь же простирается широкая равнина с растениями, усеянная пустынными кустарниками и низкими травами. Острые срезы скал выстилают горизонт, где начинается город. Рассвет окрашивает пейзаж алым туманом, изменяя цвет морской пены в красный и оранжевый. На берегу трепещут на ветру знамена моих кораблей. Я чувствую, как тяжесть бремени в моей груди становится легче, и шёпоты радостно суетятся. Я больше не пленница. Я снова королева.

Процессия замедляется, когда мы приближаемся. Теперь я вижу свои войска, ждущие нас, выстроившись вдоль берега. Белые одежды Инквизиторов тоже выглядят оранжевыми и кремовыми под этим ранним светом, а перед нами ждёт Серджо, по-прежнему красующийся в тёмно- красных одеждах братства Розы. При виде меня он выпрямляется.

Не так далеко от моих войск стоят солдаты Тамурании во главе с одним из трёх королей, в компании Мишеля и Люценты. Затем я вижу Виолетту. Она далеко от меня, в окружение патруля тамуранских солдат. Один из них, огромный бородатый мужчина, несёт её на руках. Она проснулась эти утром, и живее чем, когда я её впервые увидела. Её глаза направлены на меня.

Я не могу отвернуться от её взгляда. О чём она думает, когда смотрит на меня? Странный прилив облегчения поднимается в моей груди, затем быстро обрывается гневом. Я провела большую часть года, вводя свои войска на чужие территории, представляя, что это помогло бы найти Виолетту, прячущуюся среди незнакомцев. Сейчас я её нашла, и она с опаской смотрит на меня. У неё есть возможность собрать силу Кинжалов, но она не хочет этого. Тёмные отметины протягиваются вдоль её шеи, исчезая под её одеждой. Они напоминают мне о том, что с ней происходит, почему мы все находимся здесь. Это бросает меня в дрожь.

Виолетта изучает меня. На мгновение, я думаю, что она собирается подавить мою силу и забрать её, как она сделал однажды. Я чувствую внезапную волну паники, но она отворачивается. Она не говорит ни слова.

Я испускаю небольшой вздох. Она боится тебя, говорят шёпоты, но я тоже отворачиваюсь.

Затем я замечаю Магиано. Он был закутан в тяжелую мантию, ожидая вместе с Тамуранцами, но теперь он видит меня и спускается с лошади, на которой сидел. Непрошенная улыбка появляется на моём лице, и я инстинктивно разворачиваю свою лошадь в его сторону. Рядом со мной молча наблюдает Рафаэль, без сомнений, он почувствовал мои эмоции. Но меня это не волнует. Магиано здесь. Даже с такого расстояния я могу видеть его появляющуюся улыбку, привычную радость на его лице.

Наши процессии, наконец, встречаются. Рафаэль кивает тамуранским войскам, и они позволяют Магиано пройти вперёд, когда я спускаюсь из своего седла. Я держу руки сложенными перед собой, когда он приближается. Мы останавливаемся близко друг перед другом. Магиано выглядит уставшим, как и все мы, но в остальном, с ним всё в порядке. Его длинные косы сегодня распущены и поддуваются слабым ветром.

— Что ж, Ваше Величество, — говорит он, с дразнящими переливами в голосе. — Кажется, они поймали вас.

— И тебя, — отвечаю я, не сумев сдержать улыбку.

Рафаэль вышагивает первый, совершенно незащищённый, и кивает Серджо.

— Здравствуй, Повелитель Дождя, — говорит он. Серджо одаривает его холодным взглядом:

— Рад тебя снова видеть, Посланник.

Рафаэль кидает на нас быстрый взгляд, затем возвращается к нему.

— Тамуранцы приняли решение освободить вашу королеву. Нам нужно обсудить некоторые вещи.

В эту ночь, когда наш флот остался на пристани, Рафаэль созвал Серджо, Магиано, Люценту и меня для встречи в моих королевских покоях.

— Мы должны отправиться в это путешествие вместе, — сказал нам Рафаэль. Его выражение тёмное, но его голос остаётся спокойным и безмятежным.

— Но мы не можем это сделать, если не доверяем друг другу. — Его выражение лица снова твердеет. — Доверие будет появляться медленно, для обеих сторон. Мы окажем вам некоторое доверие; вы окажете нам.

— И кто отправится в это путешествие? — говорит Магиано, наклонившись вперёд, как будто защищая меня.

Люцента отвечает на его жест одним из своих собственных, поворачиваясь к Рафаэлю.

— Каждый из Элиты каким-то образом соответствует богам, — отвечает Рафаэль, складывая руки за спиной. Оранжевый свет свечи мерцает на его одежде. — Группа Элиты, которая отправится вместе с нами, должна состоять из всех двенадцати богов. Отсутствие хотя бы одного, не обеспечит нас необходимой комбинацией энергии, которая нужна, чтобы выйти за пределы смертного мира: прикосновение бессмертия может погубить нас. И это будет неизбежно.

Драгоценные камни. Способ, которым Рафаэль испытывал каждого из нас. Воспоминания медленно возвращаются ко мне, как он медленно кружил вокруг меня, наблюдая за моей энергией, осветившей лунный камень и янтарь, алмаз, розеит и веритиум. Теперь он должен протестировать Виолетту ими тоже. Он так же давно испытывал Серджо, когда тот ещё был членом Кинжала. Кто пойдёт с нами?

Рафаэль смотрит на меня. Его глаза сверкают, как драгоценные камни, и блестят, медово-золотой и изумрудно-зелёный, кажется, будто они смотрят сквозь меня.

— Я хорошо помню твои, Аделина, — говорит он. — Страх и ярость. Амбиции. Страсть. Мудрость. Пять из двенадцати. — Он кивает мне. — Твоя сестра тоже связана со страхом.

Страх. Я нисколько не удивлена. Страх — это то, что я и Виолетта разделили ещё в самом детстве.

— Помимо этого, она связана с радостью и сочувствием — счастье и чувствительность.

Радость. Чувствительность. Я думаю о Виолеттиных детских заморочках, о её звонком смехе, о том, как она тщательно расчесывала мои волосы. Она — это все эти вещи; я не сомневаюсь в Рафаэле ни на секунду. Моё сердце болит, когда я думаю о ней. Виолетта сейчас отдыхает в своей каюте на корабле. Она до сих пор не сказала мне ни слова.

— Какие же твои? — спрашивает Серджо у Рафаэля, не сумев сдержать неприязни к нему в своём голосе. — Ты никогда о них не упоминал.

Рафаэль одаривает его лёгким кивком.

— Мудрость, — отвечает он. — И красота.

Конечно же. Серджо хмыкает, не желая признавать слова Рафаэля, когда он продолжает:

— Включая соответствия Люценты, у нас девять богов из двенадцати. Серджо, твои соответствия совпадают с теми, что и у Мишеля. Поэтому нам нужно найти других с тремя оставшимися соответствиями: смерть, война и жадность. — Он останавливается, чтобы посмотреть на Магиано. — Я бы хотел провести с тобой тот же самый тест, который проводил с Кинжалами.

Магиано скрещивает руки на груди, внезапно возмутившись, но потом он смягчает свой взгляд. Рафаэль делает ему характерный жест. Он нехотя поднимается из-за стола и встаёт в середине, на полу.

— Я полагаю, ты не поверишь мне, если я просто угадаю свои соответствия, — бормочет Магиано.

Рафаэль достаёт сумку, в которой лежат необработанные драгоценные камни, так же он однажды делал со мной. Он тихо расставляет все двенадцать камней в круг вокруг Магиано. Магиано продолжает стоять, его тело неподвижно. Я чувствую нотку страха над ним, облако настороженности в намерениях Рафаэля, но он не двигается. Когда Рафаэль заканчивает, он проходит вокруг Магиано один раз, рассматривая, какие из камней отреагируют на его энергию. Через некоторое время, три камня начинают светиться.

Алмаз, бледно белый. Празем, утончённо зелёный. И сапфир, синий, как глубокий океан.

Рафаэль начинает вызывать каждый из драгоценных камней связанных с Магиано, так же он делал в прошлом, когда он тестировал меня. Из-за этого Магиано имел такую склонность к сапфирам, почему он пытался украсть все драгоценности из королевской казны в прошлом, почему так сильно хотел кулон Ночного Короля?

Магиано слегка вздрагивает от неожиданности, когда Рафаэль проникает в первое из его воспоминаний. Интересно, что видит Рафаэль, и, на мгновение, мне тоже хочется взглянуть на прошлое Магиано. Он реагирует на каждый из тестов Рафаэля, но остаётся спокойным на протяжении всех манипуляций. Они, наконец, доходят до последнего камня — бледно- зелёного празема.