Неизвестные тайны России (СИ) - Северюхин Олег Васильевич - Страница 33

Характеристику утвердили, а рядом со мной спало прелестное создание чуждого нам капиталистического мира.

Воздушный праздник

В десять утра мы уже были в Ле Урже. Почти весь свет и бомонд собрался на приготовленных деревянных трибунах, чтобы посмотреть искусство летчиков Ранции.

Немного поодаль возвышалась махина «бурана», уменьшая и без того маленькие фигурки людей и представленные самолеты.

Мариэтт находилась на трибунах, а я в своем летном костюме стоял у приготовленного для меня биплана «Ьюпор-17» и слушал объяснение летчика-инструктора об особенностях управления самолетом. В принципе, если человек умеет ездить на велосипеде, то он сумеет поехать и на мотоцикле. Не такое уж сложное управление «Ьюпора» я освоил налету и немного порулил по свободной полосе. Все нормально и я приготовился ждать объявления моего вылета.

Высоко в небе летали два истребителя с ранцузскими и ерманскими опознавательными знаками. «Ерманец» попался упорный и никак не хотел поддаваться «ранцузу». Бой шел нешуточный. Амбиции и стремление к победе обоих были высокими. Еще чуть-чуть и бойцы пойдут в лобовую атаку. Но вот они оба прекратили атаки и вместе приземлились под аплодисменты собравшихся.

Ведущий шоу объявил:

— Колонель Снежинин, тот, который управлял самолетом-гигантом, сейчас покажет свое искусство на истребителе «Ьюпор».

Эхо громкоговорителя разнесло звук по всему аэродрому. Я отжал от себя сектор газа и начал разбег. Самолет легко оторвался от полосы, и я круто начал набирать высоту, делая круги над центром аэродрома. В течение десяти минут я набрал высоту до четырех тысяч метров и свалил самолет в крутое пике под углом до шестидесяти градусов. Мотор ревел, но ревел ровно и уверенно. На высоте примерно в пятьсот метров я вывел истребитель из пике и сделал подряд три «мертвые» петли. Затем набрал высоту до тысячи метров и стал выполнять переворот Иммельмана, бочку, перевороты и повороты на горке и под конец сделал колокол, когда самолёт находится носом вверх на нулевой скорости, а хвост раскачивается из стороны в сторону как язык колокола.

Посадка прошла в полной тишине. Я даже удивился. Неужели я плохо выступил? Наконец, ведущий шоу просто закричал в микрофон, что до этого никто еще не видел такие фигуры пилотажа и все находятся в диком восторге от того, какие возможности имеет современный самолет Ранции. Подошедшие пилоты с чувством пожали мне руки и сказали, что восхищены моим полетом. Командир эскадрильи, полковник, взял с меня слово, что я выступлю с лекцией перед пилотами эскадрильи и расскажу о фигурах, выполненных сегодня мною.

Подбежавшая Мариэтт вся была в слезах. Какой-то специалист рядом с ней сказал, что летает самоубийца и что ему сегодня не сносить головы. Поэтому она сразу прибежала ко мне и стала брать с меня слово, что я больше никогда не буду так летать. Я дал ей такое слово. Я больше не буду так летать. Я буду летать намного лучше. И раз уж у меня есть звание летчик-космонавт, то я должен стать настоящим летчиком.

После обязательного фуршета по окончании шоу мы ехали на автомашине в Ариж. Мариэтт дремала, склонившись на мое плечо, а я думал о том, что не зря мне был дан фильм об истории Земли за первые полвека прошлого столетия. Кто-то предполагал, что противовес планеты Земля окажется точно такой же и мне придется встретиться с такими же людьми как я, живущими много позже или намного раньше, чтобы можно было поучиться у них или сделать работу над ошибками прошлого и настроить наши часы на одно и то же время.

Не зря меня учили, как часового мастера регулировать взаимодействие всех частей сложного механизма. Вот он, механизм, весь передо мной. Бери, регулируй. Можно сказать, что развитие Вропы пойдет уже по другому пути. Сейчас нельзя сказать, что Итлеры приходят и уходят, а Вропа остается. Сейчас все понимают, что основной опасностью для мира в целом является национал-социализм как высшее проявление фашизма и даже в солнечной Талии собираются предпринять все, чтобы к власти не пришел сумасшедший журналист Уссолини.

Уже всем стало понятно, что нужно формировать единый антифашистский фронт не тогда, когда фашизм придет с ножом в руке, а тогда, когда он еще не пришел к власти. Тот же мизер, господа. Карты на столе и мы знаем, что фашизм снес в прикупе. «Паровозик» нужно подцеплять, и немедленно!

Завтра мы выезжаем в Оссию. По дипломатическим каналам визит согласован. Мне гарантирована дипломатическая неприкосновенность на уровне посла суверенной державы. На этом настоял я сам. Знаю «наших». Тем более, что я в золотых погонах. В период противостояния весь мир в Лиге наций, а весь Коммунистический интернационал — в Оссии.

Пограничники коммунизма

Граница с Оссией ознаменовалась приходом хмурых военнослужащих в буденовках с зелеными звездами, в шинелях с зелеными «разговорами» и петлицами. Тщательно проверили документы. На мои погоны особое внимание. Кокарда и красная звезда на фуражке — полное недоумении. Заставили предъявить багаж. Я на их языке, который один в один, как и мой — русский, объясняю им, что у меня дипломатическая неприкосновенность.

— Предъявите багаж, господин подполковник, — строго сказал командир с одним кубиком взводного на рукаве, — иначе задержим для разбирательства и выяснения личности.

Все понятно. Все документы и печати побоку, когда перед тобой белогвардеец. Все как обычно. В России фильм посмотрели, по самым грубым подсчетами, десятка два особо доверенных человек. Никто и ничего не знает. Привычка секретить все и вся сыграет с товарищами комиссарами нехорошую шутку в будущем.

— Что это такое? — пограничник ткнул пальцем в электробритву.

— Электробритва, работает от электрического тока и предназначена для сбривания растительности на теле, — четко дал я определение.

— Вот, смотрите, товарищи красноармейцы, самый яркий пример использования достижений техники для пропаганды капиталистического образа жизни, — сказал командир и, повернувшись ко мне, сказал, — с вещами на выход.

Я собрал вещи, успокоил Мариэтт, успокоил работника МИДа Ранции, который сопровождал меня, и пошел под конвоем на выход. Интересно, поведут куда-нибудь или расстреляют прямо у вагона в назидание капиталистам.

Мы стояли полчаса и за это время успели «переобуть» только три вагона из нашего состава. Значит, стоять будем еще часа два. Чтобы было понятно. В нашей Северной Америке, Европе и в Китае ширина колеи один метр сорок три сантиметра, в России — один метр пятьдесят два сантиметра. Представляете, что такое девять сантиметров? Это чуть поменьше двух коробков спичек. Проще говоря, это как ружье, которое стреляет очень редкими патронами.

Самое главное объяснение, которое приводят сторонники российской колеи, состоит в том, что ширина колеи имеет стратегическое значение для военных действий. Я представляю, как матерились немцы в Отечественную войну, осуществляя железнодорожные перевозки на оккупированные территории, и как матерились наши железнодорожники, поставлявшие военные материалы нашим войскам в Европу, и как сейчас матерятся все железнодорожники, которым приходится ехать через Россию или везти товары по российским железным дорогам.

Сейчас уже поздно переделывать колею. Колею переделать можно, всего лишь один рельс передвинуть на два спичечных коробка. А что делать с подвижным составом? Все менять нужно. Сколько колесных пар потребует перемены? Миллионы. Сколько это металла? Миллионы тонн. А сколько в денежном выражении? Сумма космическая. Одна глупость влечет за собой другую глупость. Если бы Россия была родоначальником железнодорожных перевозок, то с нее бы стали брать пример в стандартах. Но стандарты появились не у нас, и заявлять новые стандарты, которые никем не поддерживаются, это и есть один из элементов политики изоляционизма от внешнего мира и великодержавной глупости.

В лапах ЧК

— Товарищ комендант, беляка поймали, — доложил взводный командир какому-то военному в защитной гимнастерке и в синих бриджах, который что-то диктовал машинистке, пишбарышне, как их тогда называли.