Перекресток Теней (СИ) - Гельман Юрий - Страница 32

- Тогда я прикажу подать обед прямо сейчас, и мы совместим беседу с трапезой, так сказать, приятное с полезным.

- И покормите мою спутницу, любезный брат.

- Об этом, ваша милость, можно было не просить, - с легким смущением ответил де Шамбро. Потом добавил, понизив голос: - Она - наша сестра?

- Скорее, доната, - ответил де Брие. - В моем лице эта девушка посвятила себя Ордену. И прошу заметить, это особенно ценно теперь, когда папа своей буллой расформировал нашу организацию, а Великий магистр казнен четыре недели назад. Эстель дала обет послушания мне, прецептору Франции, и теперь повсюду сопровождает меня как верный и надежный секретарь.

- Если бы не крест, которому я служу уже много лет, я бы позволил себе заметить, что ваша спутница удивительно хороша собой.

- Да, это так, брат, - сказал де Брие. - Молодая и красивая женщина естественным образом привлекает к себе больше внимания, но и способна выполнить более деликатные поручения, нежели та, на которую не хочется взглянуть второй раз.

- Возможно, вы правы, сеньор, - согласился де Шамбро. - Мне трудно судить, поскольку в нашем командорстве женщин не было никогда.

Он встал и вышел отдать распоряжения. Де Брие тем временем снова закрыл глаза и, полулежа в кресле, наслаждался покоем и тишиной. "Странно, - думал он, - последнее письмо от Северина я получил четыре года назад. Но брат ни словом не обмолвился, что живет в Англии. Более чем странно..."

 ***

- Я никогда не был в монастыре, - каким-то жалобным голосом произнес Луи. - Тем более женском...

- Теперь тебе будет чем похвастать перед друзьями, - с иронией ответил Тибо.

Их заперли на ночь в одном из душных помещений, расположенных в пределах внешнего ограждения. Здесь было темно и сухо, пахло какими-то травами. В полумраке они так и не поняли, куда привели их стражники.

- Подумай до утра, Тибо Морель! - сказал при этом епископ Боне. - Твоя будущая жизнь находится в твоих же руках. Ты называешь мне адресата письма графа де Брие, я отпускаю тебя и твоего друга на свободу, да еще и дам денег в придачу.

- Заманчивое предложение, ваше преосвященство, - усмехнулся Тибо. - Над ним действительно стоит подумать до утра.

И вот теперь в темноте какой-то кельи, где в крошечное оконце, забранное крепкой решеткой, едва пробивался свет луны, сидели на полу двое друзей и размышляли о своей дальнейшей участи.

- А о чем спрашивали тебя, Луи? - Тибо хотел бы посмотреть в глаза приятелю, но это было невозможно. - Расскажи без утайки.

- Наверное, о том же, о чем и тебя, - ответил бывший карманник. - Кто мы, да что мы, да куда едем.

- А ты?

- А что я? Ты ведь даже не сказал мне, куда мы едем на самом деле. Как же я мог ответить на этот вопрос?

- И то правда, - согласился Тибо. - Извини, что втянул тебя в это дело.

- Да что уж там. Где наша не пропадала! - сокрушенно вздохнул Луи. - Я же за тебя, дружище, горой!

- Приятно слышать.

- Ну, а сейчас-то ты мне уже можешь сказать, куда мы с тобой ехали? Завтра все равно повезут в Париж... Де Брие отправил нас не просто ведь прогуляться?

- Да, не просто.

­- Ну, расскажи.

-А ты все передашь им...

- Если на тебя наденут "испанский сапог", ты им тоже все расскажешь!

- Посмотрим...

- Знаешь, Тибо, если честно... Я ведь не такой фанатик, как вы со своим рыцарем. И мне вовсе не хочется сгнить в подземелье Жизора!

- И мне не хочется! - помедлив, сказал Тибо. - Только предавать друга для собственного спасения я все равно не стану.

- Но я ведь тебе тоже друг!

- Ты - приятель детства. Дружба - это нечто другое. Она проверяется поступками, а не соседством.

- Но я надежный приятель! Ты ведь не станешь этого отрицать?

- Мне трудно об этом судить, - сказал Тибо, ища глазами в темноте силуэт Луи. - Но в Орлеане нас настигли люди папы. Каким образом они узнали, куда мы направляемся?

- Ты хочешь сказать...

- Я хочу сказать только то, что сказал, потому что об Орлеане говорил тебе накануне отъезда.

- Но мы же не расставались с тобой ни на минуту, Тибо! Если бы я хотел тебя предать, как бы мне удалось это сделать?

- В этом, приятель, мне и хотелось бы разобраться...

Они замолчали. Каждый был погружен в свои мысли. Луи хотел было еще что-то сказать, но осекся, понимая, что Тибо сейчас готов прицепиться к каждому слову.

А у бывшего оруженосца в голове вереницей мелькали мысли, и "как выбраться отсюда" -была первой из них. Опершись спиной о стену кельи, Тибо закрыл глаза и старался сосредоточиться. Он понимал, что только спокойное размышление, без суеты и отчаяния от сложившейся ситуации, способно породить какой-нибудь подходящий план действий. Шло время. Оно неумолимо приближало рассвет, а с ним и развязку. Ни сна, ни решения о побеге у Тибо все еще не было. Неподалеку тихо и ровно сопел Луи.

Вдруг в дверном замке осторожно пошевелился ключ. Тибо встрепенулся и открыл глаза. На расстоянии вытянутой руки по-прежнему ничего нельзя было разобрать. Рядом пошевелился Луи.

- Ты слышишь? - шепнул он, и Тибо понял, что бывший карманник тоже не спал.

- Да, слышу.

- Кто бы это мог быть?

- Сейчас узнаем, - сказал Тибо. - Ангел это или бес, уже не имеет значения. Но то, что не стража - это точно.

Тем временем дверь в келью бесшумно отворилась, и на пороге возникла темная фигура  со свечой в руке.

-Эй! - позвала она женским голосом. - Эй, сеньоры!

- Мы здесь, - сдержанно ответил Тибо. - Кто вы?

- Это не важно, - сказала монахиня. - Я пришла вывести вас отсюда. Идемте же, пока никто ничего не услышал.

Тибо и Луи вскочили на ноги и направились к двери.

- Хвала Всевышнему! - произнес бывший оруженосец.

- Ступайте тише, - предупредила монахиня. - Я погашу свечу, и мы возьмемся за руки.

- Сначала их нужно развязать.

- Бедолаги... - вздохнула монахиня, опуская свечу на подоконник.

Затем она по очереди развязала веревки, которыми были стянуты руки пленников.

- А где солдаты? Где их преосвященства? - сдавленным шепотом спросил Луи, потирая замлевшие пальцы.

- Солдаты напились и спят, - ответила монахиня. - Долго галдели, я не могла прийти раньше.

- А прелаты? - спросил Тибо.

- Что дети малые, - сказала женщина. - Аббатиса предоставила им комнату для гостей, а там всего одна кровать, так они улеглись вдвоем - так и спят в обнимку.

- Все равно нам следует поторопиться, - шепнул Тибо. - Куда идти?

Через полминуты они уже полной грудью вдохнули свежего воздуха. Стояла ясная и прохладная ночь. Высоко в небе висели мелкие кучерявые облачка. Они медленно двигались на север, напоминая стадо послушных кудлатых барашков. И выпасая это стадо, между ними сновала ущербная с правого бока серебряная луна.

Выбравшись из приземистого строения, беглецы в сопровождении спасительницы пересекли небольшое поле, на котором послушницы монастыря выращивали лечебные травы для больницы, и приблизились к деревянной изгороди. Монахиня уверенно шла впереди. Она уже высвободила свою руку из крепкой ладони Тибо, и теперь просто вела двух мужчин за собой. Те шли молча, то и дело оглядываясь и, казалось, всё ещё не веря в собственное спасение.

Через несколько десятков шагов женщина остановилась.

- Здесь нужно отодвинуть доску в заборе, - сказала она. - Попробуйте, какая поддастся.

Луи выступил вперед и стал проверять прочность изгороди. Вскоре он отыскал доску, которая была закреплена слабее остальных, и сдвинул ее с места. В образовавшуюся щель протиснулся Тибо, уже снаружи перехватил доску, чтобы дать возможность пролезть своему приятелю. Но когда Луи оказался рядом с ним, Тибо просунул голову обратно. Монахиня стояла чуть поодаль, как черное изваяние посреди серебристой ночи. Ее лицо было скрыто капюшоном.

- Сеньора, а вы? - позвал Тибо. - Не накажут ли вас за столь дерзкий поступок?