Перекресток Теней (СИ) - Гельман Юрий - Страница 31

- Нас вскормила горничная, а в строгости и воздержании воспитывал отец. Мы очень его любили. Наверное, потому, что боялись... Когда-то он тоже был рыцарем и участником крестового похода.

- А разве страх перед кем-то способен родить любовь?

- Любовь может стать порождением всякого иного чувства, моя девочка, даже ненависти.

- Странно, я об этом никогда не думала. А что было потом?

- А потом случилась одна история, и я подался в Орден тамплиеров. Я побывал на востоке  - на Кипре, в Тунисе, Палестине и Египте, потом вернулся во Францию. Через десять лет мне сообщили, что рыцарем стал и мой брат Северин. В Орден его принимал сам Великий магистр Жак де Моле. Это было в тысяча триста четвертом году. С того времени мы написали друг другу всего несколько писем.

- Я бы так не смогла. - Эстель с сочувствием посмотрела на покровителя. - Я бы обязательно придумала, как все-таки повидаться.

- Знаешь, в этом не было необходимости. Мы служили в Ордене, правда, в разных местах. Каждый из нас выполнял свой священный долг. Через других людей я кое-что узнавал о брате, он - обо мне.

- Вы, наверное, когда-то поссорились?

- Не то чтобы поссорились... Это давняя история, Эстель, она тебе ни к чему.

- Я понимаю, поэтому не лезу с расспросами.

Венсан де Брие отхлебнул вина из бутылки, передал ее девушке. Несколько минут они сидели молча, доедая остатки провизии, взятой в дорогу на последнем из постоялых дворов.

- Я послал их к Северину с письмом, в котором просил его приехать в наш дом в Брие. Мне нужно обсудить с ним одно важное дело. Самое важное, какое только может быть. С ним и больше ни с кем. Я не хотел звать его в Париж - теперь это очень опасно. Но когда я узнал, что папские ищейки арестовали Тибо, я принял решение самому ехать к брату. И сегодня я надеюсь встретиться с ним.

- Где? - Эстель встрепенулась, торопливо проглатывая кусок хлеба. - В этой глуши?

- Там.

Венсан де Брие посмотрел в сторону вершины холма. Девушка проследила за его взглядом.

- А что там?

- Командорство Кампань-сюр-Од, - ответил рыцарь. - Северин служит здесь каштеляном.

- Кем?

- Комендантом крепости.

- Господи, помоги этому человеку осуществить задуманное! - воскликнула Эстель.

 ***

Филипп де Шамбро чем-то был похож на де Брие. Он тоже был высок и могуч в плечах, как подобало настоящему рыцарю, правда, его волосы были светлее, и он носил окладистую бороду. Темно-серые глаза каштеляна едва заметно косили, что временами придавало лицу умудренного жизненным опытом человека неожиданную детскость. Вместе с тем голос де Шамбро оказался на редкость низким, гудящим, больше похожим на звериный рык.

Они сидели в гостиной комендантского домика в глубоких плетеных креслах. Де Шамбро длинной кочергой пошевеливал поленья в камине и слушал гостя. Поленья взвизгивали и трещали, искры, не успевая подслушать разговор двух тамплиеров, торопливо уносились ввысь.

Венсан де Брие впервые за последние несколько недель позволил себе вытянуть ноги, сползти в полулежачую позу и расслабиться. Здесь, в заброшенном на окраину Франции командорстве, он чувствовал себя в полной безопасности.

- Признаться, ваша милость, в первый момент, когда я увидел вас, мне в голову полезли нехорошие мысли, - произнес де Шамбро. - Если уж сам Северин де Брие - а я ведь принял вас за него - через несколько лет отсутствия вдруг явился в Кампань-сюр-Од, стало быть, подумал я, наши дела плохи, потому что ваш брат и бывший комендант приехал о чем-то предупредить. Сейчас ведь можно ожидать чего угодно.

- Да, я заметил крайнее удивление на вашем лице, сеньор, - ответил де Брие. - Поэтому и развеял все сомнения с первых же слов разговора.

- Вы с Северином удивительно похожи!

- Только внешне, - улыбнулся де Брие. - Уверяю вас, любезный брат, что с детства мы всегда были разными - и по характерам, и по поступкам. Это позднее судьба указала каждому из нас один и тот же путь.

- С вашим братом, сеньор, мы были очень дружны. И я говорю это вовсе не для того, чтобы завоевать ваше расположение.

- Я верю, любезный Филипп. Вы - настоящий тамплиер, а это значит, что искренность и прямота являются главными чертами вашего характера.

- Благодарю за комплимент, ваша милость. В последнее время нечасто встретишь собеседника, понимающего человеческие души.

- Когда был еще жив и могуч Орден, мне приходилось немало встречаться с разными людьми, - сказал де Брие. - Я воочию наблюдал все человеческие пороки и добродетели, я научился читать по лицам людей, понимать их стремления и слабости. Сперва это забавляло меня, потом, с годами, начало отягощать. Уж слишком много темного и ужасного накопилось в этом мире, и слишком мало светлого и чистого осталось для борьбы со злом.

- Да, вы правы, любезный брат, - прорычал де Шамбро. - Когда до нас докатилась весть о смерти Великого магистра, многих братьев командорства охватило настоящее отчаяние. Со дня на день мы ждали, что кровавые лапы инквизиторов дотянутся и до Ренн-ле-Шато.

- Вам нечего опасаться, дорогой Филипп, - успокоил коменданта де Брие. - С того самого дня, когда по всей Франции прокатились аресты наших братьев, папа Климент особым своим распоряжением взял под личную опеку ваше командорство. Разве вы не получали сведений на этот счет?

- Да, еще когда каштеляном крепости был ваш брат, мы получили письмо от его высокопреосвященства с уверениями о всемерной поддержке. Но дальнейшие события, о которых мы узнавали здесь - эти многочисленные суды, эти ужасные казни, - как-то подорвали в братьях веру в покровительство папы.

- Но ведь за эти несколько лет ни один из рыцарей командорства не был арестован, не так ли?

- Это правда, - рыкнул де Шамбро. - Мы по-прежнему все вместе и по-прежнему исправно несем службу, много лет выполняя поставленную задачу.

- А сколько людей живет в крепости?

- Восемнадцать рыцарей и две дюжины слуг. У нас небольшой, но крепкий гарнизон.

- Это радует, - улыбнулся де Брие. - Мне хорошо известна ваша основная задача, и я не сомневаюсь, что никто в ближайшем будущем не помешает вам ее выполнять. А папа... коль скоро он является потомком Бертрана де Бланшфора, приложит для этого все мыслимые и немыслимые усилия.

- Ваши слова, сеньор, в свою очередь радуют меня! - воскликнул де Шамбро. - Я непременно поделюсь хорошими новостями со своими братьями по гарнизону.

- Да, конечно, весть о моем приезде уже, вероятно, дошла до всех. Вам следует успокоить братьев, чтобы не сеять в гарнизоне ненужные слухи.

- С вашего позволения я отдам распоряжения, - сказал де Шамбро, поднимаясь. - Отдыхайте, сеньор. Я прикажу вскоре подать обед.

С этими словами комендант вышел. Де Брие прикрыл глаза и погрузился в размышления. Они текли медленно, вяло, спотыкаясь и наслаиваясь, - как могут чередоваться мысли безумно уставшего человека. Так продолжалось несколько минут. Наконец, вернулся де Шамбро.

- Вашей спутнице, сеньор, отвели скромную, но уютную комнату во флигеле, - сказал комендант. - Там ей будет удобно и спокойно.

- Это хорошо, девочка заслужила несколько часов покоя.

- Несколько часов? - уточнил де Шамбро. - Вы так долго ехали из Парижа, чтобы погостить у нас всего несколько часов?

- Конечно же, нет. Просто я очень рассчитывал встретить здесь Северина.

- Северина де Брие еще в шестом году отозвал из Кампань-сюр-Од сам Жак де Моле. По моим сведениям, ваш брат сейчас живет в Англии, у меня записан его лондонский адрес. Правда, он давно мог его поменять...

- Я непременно съезжу в Англию, - задумчиво сказал де Брие, - при первой же возможности. - Потом добавил, поразмыслив: - Впрочем, любезный брат, с вами я тоже могу и даже готов обсудить кое-какие вопросы.

- К вашим услугам, сеньор. Полагаю, дело, которое привело вас к нам, носит весьма важный характер?

- Именно так. И не столько важный, сколько секретный.