Крымская война. Соотечественники (СИ) - Батыршин Борис - Страница 25

- А вы, господа, бутыль, часом, не прихватили? - осведомился другой юнкер, вооруженный редкостным «Винчестером» с рычажным затвором. - Не оставлять же этим мизераблям?

Адашев скромно потупился.

- И что, их тоже в расход? - спросил другой юнкер. Он стоял, опершись на пехотную трехлинейку с прикрученным телескопом; его трубка была аккуратно замотана чистой портянкой и перевязана шнурком.

- Да нет, зачем? - пожал плечами Штакельберг. - По зубам вдарили прикладами и погнали к свинячим чертям.

-А я говорю, надо было их тоже! - сумрачно сказал Михеев, до сих пор не принимавший участия в разговоре. - Они-то Сашеньку не пожалели...

- Как вы можете, так говорить, Николай?

Голос у доктора Геллера оказался высоким и каким-то надтреснутым. Упомянутое пенсне - и верно, без одного стеклышка, - хирург держал в руке и для убедительности им размахивал.

- Вы так молоды, а уже привыкли к жестокости! Саша, душенька, скажи ему! Да, ужасы Гражданской войны делают из многих чудовищ, но надо как-то этому сопротивляться! У вас вся жизнь впереди, как можно прожить ее в ненависти?

Михеев промолчал, лишь глянул на Фаддея Симеоновича исподлобья.

- Господин врач, а как вышло, что вас забыли? - спросил Адашев. - А его превосходительство уверял, что госпиталя давно отправлены..?

Геллер поднял на юнкера глаза - голубые, по-детски яркие. Адашеву сразу сделалось неловко, будто он случайно сказал тому что-то обидное.

- Я телефонировал в канцелярию начальника порта... да. Целых три раза. Обещали прислать грузовик, солдат. Мы ждали, но никто не приехал, а телефон перестал отвечать. Я послал санитара, был у нас один, из малороссов. Фамилия у него забавная такая - Пидпузько... Но он почему-то не вернулся.

- Сбежал мерзавец. - Адашев сплюнул под ноги. - Решил не тратить время на всякую ерунду, а заняться спасением собственной драгоценной персоны.

- Эй, господа, что у вас там за дискусьён? - раздалось с борта крейсера. - Шустрее, Михеев, а то так и провозитесь, пока красные не придут!

- Вольно вам, Виктуар, советовать - лениво ответил Адашев. - Нет, чтобы помочь товарищам и поискать тали и грузовую сетку. Раненых мы сдали, осталось эти сокровища мировой мысли. На себе по трапу тягать - комплекция не позволяет, тут нужен Поддубный, или господин Моор-Знаменский. Тот в цирке рояль на спине носил, причем, вместе с тапером. Ну а мы люди слабосильные...

И кивнул на кули с книгами, которыми был завален кузов второго грузовика.

- Где я ее вам возьму, князь? - удивился караульный. - Матросы все шибко занятые, некого спросить, сразу посылают по такой-то матери! Мы с утра кукуем в караулах, а третий взвод с добровольцами куда-то умотал на грузовиках. Вернулись все в копоти, в саже - говорят, в городе горят продовольственные склады, мародеры подпалили.

- Куда же патрули смотрели? - удивился Михеев. Разъезжают, понимаешь, на броневиках, а у них под носом всякая шваль склады жжет!

- Ничего, - Адашев снова сплюнул на доски причала. - Красные придут, умоют их кровью.

О чем вы, граф? - удивился Штакельберг. - Они же этих, классово близкие! Ворон ворону глаз не выклюет.

- Эй, на пирсе!- снова донеслось с «Алмаза». - Проводите господина врача с дочкой на крейсер. Для них каюту уже подготовили!

Доктор полез из грузовика, прижимая к впалой груди саквояж. Сашенька подхватила отца под локоток, Коля Михеев подскочил, поддержал с другой стороны.

«Ну все, пропал Михеев. Экая семейная идиллия... А жаль, лихой был юнкер!»

IV

Гидрокрейсер «Алмаз»

- Вы все обмозговали, братцы? - спросил Эссен. - Вот ты, Скрыпник - окончательно решил? Смотри, а то не поздно и передумать. Я буду рад: специалист ты отменный, да и служака, каких поискать.

- Спасибо на добром слове, вашбродие, а только не передумаем. - ответил сорокалетний гальванер с унтер-офицерскими нашивками. - Все мы, одиннадцать душ твердо решили - остаемся. Ежели надо, бумаги могем подписать, что решились сами, по своей доброй воле. Чтобы с вас, значит, после спросу не было за недостачу.

- Какие еще бумаги... - махнул рукой лейтенант. - Да и кому с нас спрашивать? Я только удивляюсь, что вы тут-то забыли? Трудные времена, а будет еще труднее...

Гальванер усмехнулся в усы.

- Мы, вашбродие там, в ихнем будущем, не только ананасы с мороженым трескали да фильму всякую по этому... тивизиру глядели. Мы еще и учились. Так что, воля ваша, а дорожки наши расходятся. Здесь простые люди наново жисть строят, так мы им малость подсобим. Знаем, небось, какая она должна быть... и какая не должна. Верно я говорю, братва?

Матросы закивали.

- Так что, прощевайте, вашбродие, и легкой вам дороги! А у нас и тут дел невпроворот.

- Ну, коли так... - медленно произнес Эссен, - Коли так, то и вам, братцы, удачи!

- А позвольте полюбопытствовать - когда отбываете?

Эссен кивнул на «Можайск» с «Помором».

- Эти два утром, с восьмой склянкой. С ними семеро наших уходят- мичман, двое кондукторов, да четыре матроса.

- Захотели, значит, легкой жизни. - унтер покачал головой. - Что ж, виноватить не стану: намаялись люди, наскитались. Пущай теперь булок с маслом пожуют.

- Хлобыстов, из кочегарки, семью с собой везет - вставил сигнальщик Рубцов. - Уж как радовался, когда разыскал! Я, говорит, в раю земном пожил, пусть и у детишков моих такая жисть будет! Чем они тамошних хужее?

- Ничем. - согласился гальванер. - Пушай. Ежели для детишков - тогда ничего, можно.

- А «Алмаз» когда отправится? - поинтересовался третий матрос

- После третьей склянки отойдем, если не задержимся. Сам видишь, сколько еще...

Лейтенант обвел рукой штабеля ящиков рядом с укутанным в брезент фюзеляжем "Сопвича".

- Тогда мы, вашбродие, братве малёха подсобим с погрузкой. На прощание, значить.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

I

Из записок А. Митина.

«Наше пребывание в Севастополе подходит к концу, и самое время подвести итоги. Войска Фрунзе остановились и ждут, избегая решительных действий. Наши боевые пловцы сменили морскую стихию на земную твердь, и разбойничают в тылах красных - режут линии связи, указывают цели «Финистам». Махновские банды, подступившие к городу с приморского направления, удалось отбросить сравнительно легко. К сожалению, об этой угрозе узнали слишком поздно; рота Константиновского училища, больше суток держащая оборону против «армии украинских повстанцев» понесла тяжелые потери. Зарин предложил юнкерам отправиться с «Алмазом», подробно растолковав, куда на самом деле мы собираемся попасть. Надо ли говорить, что предложение было с восторгом принято?

Поразительно, как много удалось сделать «попутчикам» за столь короткое время: суда эвакуационного каравана готовы, погрузка заканчивается, моряки и юнкера рыщут по городу и с упоением предаются мародерке. В казармах управления порта развернут фильтропункт: отбирают тех, кто отправится с алмазовцами. А вот куда предстоит попасть - они не знают. В курсе только юнкера, Стогов и Глебовский; остальные рассчитывают добраться до Константинополя, а вместо этого окажутся... впрочем, вряд ли при Николае Первом им будет хуже, чем при «красном терроре».

Неэтично? Возможно. Но ничего, сами потом скажут спасибо...

На суда поместится тысячи три народу, но желающих куда больше. Надо извернуться, но забрать всех; Зарин из кожи вон лезет, пытаясь натянуть сову на глобус - обеспечить суда каравана командами. Слава богу, надо всего лишь выбраться из бухты и отойти на несколько миль в море. Многие суда не могут двигаться сами, их потянут на буксире. Котлы «Живого» тоже не внушают доверия, но Адриан Никонович уверяет, что несколько часов, на половинном давлении пара выдержат. А больше и не надо.

Глебовскому в нашем положении цены нет. Инженер-путеец, знаток паровых машин - за что бы он не брался, все начинает действовать, проворачиваться, обдирая ржавчину. Набрать из мастеровых ремонтные бригады? Запросто. Несколько распоряжений, отданных негромким голосом - и рабочие уже на своих местах. За сутки реанимировать брошенные посыльные суда? Десяти часов не прошло, как «Казарский» отошел от пирса и дал победный гудок. Починить паровой кран, чтобы проще было перекидать невесть сколько тонн «стратегических грузов» на «Березань»? Портовики под руководством Глебовского распотрошили два других крана, и с помощью лома и известной матери собрали рабочий редуктор.