Безумия любви (СИ) - "Дита" - Страница 6

— В следующий раз я подумаю, прежде чем обещать тебе «всё», — проворчал Гай и с блаженным вздохом закинул ногу ему на бедро. — И где ты научился-то? Я про масло… и остальное.

Видеть Робина смущенным было столь же приятно, как то, чем они только что занимались.

— Так где? — Гай вопросительно выгнул бровь.

— У шлюхи одной спросил, — буркнул наконец Робин и подгреб его поближе.

— Ну, тогда передай ей от меня спасибо, — усмехнулся Гай. Лежать так было хорошо и уютно, однако через несколько минут в голову полезли не слишком веселые мысли. — Что нам теперь делать, Робин?

Робин молча поглаживал его по плечу, ерошил волосы, и Гай не заметил, как задремал.

— А чего ты хотел бы? — прорвался сквозь сон тихий голос.

— Не знаю, — Гай открыл глаза. — Убраться подальше отсюда, куда угодно, туда, где никто нас не знает.

Робин грустно улыбнулся, тронув его губы своими.

— Послал же тебя дьявол, Гисборн! Но есть кое-что ещё…

— Что?

— Леди Мэриан… она спасла меня.

— Знаю. А она знает о нас, Робин. Она умная девочка.

В следующий миг Робин стальным захватом стиснул плечи Гая, вжал его постель.

— Ты сказал ей о нас?! — лицо его перекосилось от ярости. — Ты посмел?!

— Робин, я…

— Ты рассказал ей о нас, ты, подлая дрянь!

— Я не…

— Ты, чертов норманнский ублюдок!

Гай вывернулся из захвата, будто распрямившаяся пружина, отшвырнул Робина от себя и сел на кровати.

— Вот, значит, как, — процедил он. — Стало быть, на леди у тебя есть виды. А я для тебя — лишь ночная утеха. Но да, хорошо, что теперь она знает о нас. Потому что эта женщина заслуживает лучшего, чем такая сволочь, как ты, Гуд! Пошел вон отсюда, пока я не позвал стражу!

— Стражу? — переспросил Робин, поднимаясь с пола. — Ну, давай, зови! Интересно, что скажет стража, увидев тебя таким?

— Какая же ты мразь на самом деле, — Гай скрипнул зубами. — Ни чести в тебе, ни совести. Хотел усидеть сразу на двух стульях? Заполучить и кузину короля в жены, и меня в постель?

— А ты как думал? Что я откажусь от такой партии? И расскажу Мэриан о нас? — усмехнулся Робин. — Расскажу, что иногда кидаю тебе кость, как собаке? И что ты — моя подстилка?

Гаю казалось, что он падает в пропасть.

— Ты всего лишь моя девка, Гисборн, — хрипловатый голос приторным ядом вливался в уши. — Моя красивая потаскушка, которую я нагибаю, когда мне хочется…

— Гай, проснись, Гай! — его с силой встряхнули за плечо.

Он открыл глаза, всё ещё во власти липкой чёрной безысходности, от которой внутри всё сжималось и переворачивалось. Над ним склонился встревоженный Робин. Гай сипло выдохнул.

— Ты…

— Я, — Робин улыбнулся, но взгляд оставался внимательным и серьёзным. — А ты кого ждал?

Гай сглотнул. Сон! Просто кошмарный сон! Иисусе… Но где-то внутри грызло и свербело, подтачивало, словно червь. Гай притянул Робина к себе за волосы, чтобы не дать ему отвернуться, видеть его глаза.

— Мэриан всё известно о нас с тобой, — выпалил он одним махом, будто в омут кинулся. — Известно, что я приходил к тебе в темницу. И что выпустил её из замка, зная, что она идёт к твоим людям.

— Тем лучше, — мягко произнес Робин, даже не поморщившись, когда пальцы Гая судорожно сжались на его волосах. — Я всё равно не смог бы ей врать. Такая женщина заслуживает лучшего, чем муж, который любит другого мужчину.

Гай медленно расслабил пальцы и рассмеялся, нервно хватая ртом воздух. Робин поспешно накрыл его губы своими, заглушая предательские звуки. И это стало последней каплей. Гай уткнулся лицом в подушку и впервые за много лет рыдал взахлеб, то и дело срываясь в болезненный, истерический смех. Страшное напряжение последних дней постепенно отпускало, вытекало вместе со слезами, как вытекает яд из вскрытого нарыва. Робин молча гладил его спину, плечи, целовал затылок.

Потом слёзы иссякли, и Гай затих, только вздрагивал всем телом. И вдруг развернулся, дернул Робина к себе, впился в губы — неловко, отчаянно, не столько с желанием, сколько в поисках тепла. Тот ответил на поцелуй с такой нежностью, что Гай задохнулся, обмяк в его руках, позволил себе плыть по течению, принимая ласку.

— Ты когда последний раз нормально спал? — спросил Робин, когда они оторвались друг от друга.

— Не знаю, — пробормотал Гай. Он был измотан, глаза слипались, но засыпать было страшно — на краю сознания все ещё маячил недавний кошмар. — Не помню.

— Тогда спи, — Робин вытянулся на боку и подпер рукой голову. — А я посторожу до утра.

— До утра? — Гай не сумел скрыть радости в голосе, он и не надеялся, что Робин останется.

— А ты думал, я променяю мягкую, тёплую кровать и тебя под боком на жёсткую землю с кочками и храп Маленького Джона? — тихо рассмеялся Робин. — Спи.

Гай хотел съязвить в ответ, но не успел — заснул, едва голова коснулась подушки.

========== Часть V. Любовь ==========

Робин ушел на рассвете и с тех пор не давал о себе знать. Дни летели, словно листья, гонимые ветром. Гай не находил себе места, старался любым способом отвлечься, только ни охота, ни пиры, ни изматывающие тренировки не помогали. Он ждал хоть какого-то знака от Робина, но тот словно в воду канул. И постепенно холод и безумие, изгнанные было его ласками, вернулись, голодными псами вгрызлись в душу.

Да еще и Мэриан уже несколько дней избегала его и смотрела с какой-то странной, жуткой жалостью. Гай перехватил ее взгляд, когда они выезжали на охоту, потом — дважды в замке, и это совсем выбило его из колеи. В один из вечеров, когда от тягостных мыслей хотелось выть и крушить все вокруг, он решил нанести Мэриан визит. Однако разговора не получилось. Мэриан смотрела на него с плохо скрываемым ужасом и отвращением, а в глазах ее кормилицы читалась неприкрытая ненависть.

— Вы лгали, — наконец, не выдержала Мэриан, когда он в третий раз спросил, чем провинился, и что происходит. — Вы солгали, когда сказали, что вы… что у вас… — она густо покраснела.

— Вашей служанке следовало бы удалиться, — Гай бросил выразительный взгляд на Бесс, которая с таким остервенением сматывала в клубок нитки, будто представляла на их месте чье-то горло.

— Бесс, оставь нас, пожалуйста, — Мэриан нервно дернула кружево на рукаве, и оно с треском порвалось. Кормилица возмущенно фыркнула и вышла, не осмеливаясь перечить госпоже.

— Так что вы хотите от меня? — Мэриан все-таки посмотрела Гаю в глаза.

Он слабо улыбнулся.

— Вы ведь помните ту ночь, когда отправились в «Голову сарацина», чтобы спасти Робина?

Она вздрогнула и отступила на шаг.

— Не смейте произносить его имя. Он рассказал мне все. И то, как вы пытали его в тюрьме, и то, что его спасение было лишь трюком с вашей стороны. Вы… вы отвратительны, сэр Гай, вы чудовище! У вас нет ничего святого!

Гай отшатнулся. Пытал? Трюк? Что за бред? Робин приходил к Мэриан и сказал — такое? Дышать стало тяжело, словно вокруг шеи затянули удавку.

— Ну, конечно… откуда взяться святому у такого, как я? — севшим голосом ответил он. — Святой — это ваш ненаглядный Локсли. Лишь он правдив во всем. Непогрешим, словно Папа Римский.

— Да, он честный человек! И заботится о народе, о людях…

— Честный? — Гай горько усмехнулся. — Что ж, оставляю вас его чести и честности, миледи. И честности ваших ненаглядных смердов.

Он резко развернулся и вышел, даже не закрыв за собой дверь. Хотелось или крушить все вокруг, или умереть. Гай жалел, что сейчас не война, или что он не в Святой земле. Тогда можно было бы выплеснуть боль и ярость на врагов, утопить в крови. Из-за угла вывернул молодой слуга, тащивший четыре тяжелых кувшина. Перед глазами Гая мелькнула светлая прядь, и этого хватило, чтобы его захлестнуло бешенство. Бедный парень, не успев сообразить, что происходит, отлетел к стене, кувшины разбились, вино выплеснулось на пол темной лужей. Гай вздернул его в воздух, будто он ничего не весил. Тот захрипел, застучал ногами по стене, судорожно пытаясь отцепить стиснувшие горло стальные пальцы.