Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Светлячки на ветру - Таланова Галина - Страница 66
92
А как вы справляетесь с накатывающим мерзким ужасом, липнущим холодной слизью, засасывающим вас, словно гнилое болото, когда понимаете, что медленно погружаетесь в бездну и до кочки уже самому не дотянуться, а шест протянуть некому? Одна. Страшила даже не смерть, которая казалась еще далеко, а операция… быстрое погружение в мир причудливых сновидений, откуда не будет возврата. Тяжело было не столько отказаться от операции, сколько противостоять близким, которые были убеждены, что, если у тебя рак, то надо идти, как на плаху, на стол хирурга и что не может быть уже лучше, может быть только хуже и хуже — и после постановки диагноза жизни уже не будет, той, где «прекрасное далеко» еще впереди, будет только марафонский бег к гробу, в котором тебе дают напиться теплой воды из заботливых рук на обочине дороги и промокают твой лоб в бисеринках пота, похожих на капли росы, хорошо сознавая, что этот забег неожиданно может оказаться и бегом на короткую дистанцию.
Бог забывается во время предсмертных мук. Страдание, ужас, чувство несправедливости заполняют собой весь мир. Воспоминание о Боге становится чем-то маленьким, все меньше и меньше, и наконец уходит куда-то за край. Твое бытие остается единственным, что имеет какой-то смысл. Остальное все — призраки, бесплотные и бесцветные. Все желания высыхают и опадают, словно ягоды вишни, брызнувшей соком от клюва настырных птиц.
Бессильные, полные горечи мысли все об одном и том же потянулись в ее голове, как замедляющий ход запыленный товарняк на железнодорожном переезде, перекрывший дорогу.
Много плакала, в основном когда никто не видел. Слезы текли неостановимым потоком, словно из крана со стертыми прокладками, изъеденного коррозией. Однажды, когда дорыдалась до такой усталости, что не хотелось двигать ни рукой, ни ногой, тело стало как мешок, набитый сухим цементом, неподъемное: хотела бы окаменеть, стать холодной и спокойной, — не получалось. В голове было пусто и гулко, как в недостроенном и разрушенном здании, хотелось закричать, но боялась захлебнуться собственным криком. И вдруг услышала отчетливый мужской голос в своей голове: «Ну, ты же сама просила!» И она вспомнила, что много раз и после аварии с Глебом, и, когда узнали, что сын у них тугоух, и после его нелепой гибели действительно просила: «Господи, у меня больше нет сил жить в этом мире, забери меня к себе!»
Вика была так ошарашена своим открытием, что-было стыдно после этого просить Бога: «Исцели!» После этого она перестала плакать, так как решила, что кому-то болезнь послана за грехи, а ей как бы в исполнение ее желаний, даже как подарок, потому что высшие силы слышат не каждого и просьбы не каждого выполняют. Она вспомнила о том, что слышала когда-то еще в детстве, что мысли материализуются.
Вспомнила одну притчу: «Однажды на море корабль попал в страшную бурю. Ветер ураганной силы; волны вздымаются до почерневших небес; пассажиры в ужасе и истерике; капитан кричит: «Рубить мачты!» И только один Мудрец спокойно взирал на ревущую стихию. Наконец спасенный лишь каким-то чудом да искусством капитана корабль, весьма потрепанный, с разорванными парусами, приходит в порт. Пассажиры на подгибающихся ногах сходят на твердую землю. И один мужчина обращается к Мудрецу с такими словами: «Вы были так спокойны в эту ужасную бурю… Вы что, разве не понимали, что от смерти нас отделяла всего какая-нибудь пара жалких досок?!» — «Да, — отвечает тот, — но здесь, на суше, нет даже и их».
93
Операция прошла благополучно, но Вика очень долго приходила в себя. Лежала целыми днями в дреме и не могла поднять веки, казалось, что ресницы из чугуна. После облучения и химиотерапии ее замучили постоянная тошнота и рвота, сдало сердце, и она долго пребывала где-то на грани яви и небытия, потеряв волю и желание жить. Внезапно Вика поняла, что она больше ничего не ждет от жизни, ничего в ее жизни больше не будет, но не испытала при этом ни малейшего отчаяния или хотя бы грусти, только облегчение. Ей было все безразлично и даже иногда хотелось, чтобы все скорее кончилось. Иногда ей казалось, что врачи тоже этого хотят, и тогда она пугалась, что ее жизнь, как и жизнь всех других, не представляет для них никакой ценности — и они не желают тратить дорогостоящие препараты и свои нервы на больную, которая должна покинуть этот мир.
Дышать, дышать… Знакомые шаркающие шаги реаниматора по коридору… Входит в палату, белея своим круглым лицом, как луна в полнолуние. Прослушивает сердце и легкие, считает аритмичный пульс, пропадающий, как азбука Морзе в камере заключенных при входе надзирателя, глубокомысленно рассматривает ее обломанные ногти, напоминающие опавшие лепестки синей герани. Холодок фонендоскопа теперь кажется Вике каким-то пресмыкающимся, лягушкой, скачущей по телу. Вика готова услышать его слова: «Ну что, поехали в реанимацию?», но врач молчит, смотрит в пол, наклоняется к своей штанине и поправляет сползший носок. Она видит спину врача, зеленая пижама выглядывает из халата, завязанного кокетливыми бантиками на спине, точно маленькие крылышки у Карлсона. «Божья коровка, улети на небо…» Это она улетит… как божья коровка, скоро… Твое сердце еще бьется, а все считают тебя мертвой. Ужас от этой мысли пополз холодной змейкой по груди, змейка растет и становится на стоящим удавом, сжимая горло… Никто и пальцем не пошевелит, чтобы облегчить страдания, ведь у нее рак, ей недолго осталось… Зачем продлевать агонию? Дышать, дышать…
94
Если бы кто сказал чуть более года назад, что она будет мечтать жить на химиях и с операциями, похоронив единственного сына… Кто ж себе такую жизнь захочет? Но внезапно все поменялось. Ее выписали с больничного, дав инвалидность, хотя ей оставалось сделать еще два курса химиотерапии. Взяла сначала очередной отпуск, потом еще три месяца административного. Работать практически не могла: была заторможенной и еле передвигалась, как божья коровка с прилипшими к спине крылышками, очнувшаяся между зимних рам в октябре от пущенного отопления, которая медленно ползала, но взлететь не могла, да и не смогла бы: стекло бы не позволило.
После удаления лимфоузлов ее рука стала похожей на розовый воздушный шарик в форме огромной сардельки, перетянутый веревочкой около кисти. Она перестала носить платья с короткими рукавами и с усмешкой констатировала, что ее все еще заботит ее внешность: переживает она из-за своей раздутой руки, кажется, больше, чем из-за того, что ее жизнь подходит к концу, превратившись из полноводной реки в пересыхающий ручеек, виляющий среди кочек и еще тихо журчащий под ногами. Она нашла в интернете несколько вариантов инструкций, как красиво повязать платок на голову, и сшила из шейных платочков несколько головных уборов на выход. Волосы у нее все никак не начинали расти, но ей было как-то все равно, хотя она и обязательно накручивала чалму или нечто подобное, выходя на улицу. Делала это скорее из-за того, чтобы на нее не оглядывались, но почему-то все равно многие оборачивались: рассматривали ее головной убор, который ей удивительно шел, создавал свой шарм и делал ее даже элегантной. Но ей представлялось, что все читают по нему, что она совсем лысая после химиотерапии. Купила два парика, которые ей были на редкость к лицу — казалось, что она только что вышла из салона-парикмахерской: один из искусственных светлых волос со стрижкой «каре», другой из натуральных — тоже оттенка «блонд». Их приходилось постоянно укладывать: мыть, накручивать на бигуди, посадив парик на трехлитровую банку, делать начес и заливать лаком. Без них на улицу она теперь не выходила. Дома она разглядывала в зеркале свой лысый блестящий череп с красноватым отливом, как у набирающего цвет грейпфрута, и думала о том, как в одно мгновение может круто поменяться жизнь.
Наступил еще один тяжелый год, когда неожиданно погибли три ее хорошие подруги. У одной из них оторвался тромб; другая разбилась на машине, непонятно почему выехав на встречную полосу, по которой ехал КамАЗ, стремительно вильнувший от нее в сторону, но все равно смявший ее легковушку, как консервную банку, — и оставила двоих детей престарелой маме, которая недавно перенесла операцию; третья утонула, хотя неплохо плавала и никогда не боялась воды, глубины и волн: наехал скутер, который несся как оглашенный, таща за собой лыжника: в крови обоих потом обнаружили и алкоголь, и наркотики. И тогда Вика стала думать, что она счастливица, что «Бог не дает креста, который ты не можешь нести». Ее подруг нет, а она живет, ее не забрали быстро, но предупредили, дали возможность осознать, смириться, морально подготовиться и попытаться закончить свои дела. Да какие дела! Она давно просто переползала изо дня в день… Еще тогда, в детстве, когда лежала в больнице, она поняла, что наступает день, когда люди находятся на грани двух миров и повлиять на то, что должно произойти, не может никто и ничто: ни знания, ни опыт, ни деньги, ни любовь. Еще тогда она поняла, что, пока живы наши близкие, которые любят нас и которым мы необходимы, как воздух или вода, которые не представляют, как они будут жить без нас, мы должны пытаться выплыть из любого затягивающего вниз водоворота, как бы ни хотелось нам сложить лапки и перестать барахтаться.
- Предыдущая
- 66/74
- Следующая