Чёрная Вдова, или Королева Смерти (СИ) - "АПОЛИЯ" - Страница 35

Она любила наблюдать за Аро. Она часто, находясь в обличии невидимки, сидела в кресле в его кабинете или же находилась с ним в библиотеке и грустно улыбалась, всматриваясь в родные черты. Ей так много всего хотелось ему сказать, ей так хотелось закончить эту игру и кинуться к нему на шею, но она не имела права. Аро должен быть счастлив. Лишь ради этого Нагайна сделала несчастной себя.

***

Джейн узнала об отсутствии Нагайны только утром, спросив об этом у Аро. Она уверенно прошла в восточное крыло, и между ней и Повелителем состоялся разговор:

— Старейшина Аро, я бы хотела с Вами поговорить, — Джейн сделала легкий реверанс, войдя в кабинет Правителя.

— Слушаю, дорогая.

— Вы не видели… Нагайну? Я не могу ее найти, — Джейн робко посмотрела на вампира.

Взгляд Аро стал пустым. Он лишь тихо ответил:

— Она ушла от нас после битвы, Джейн. Я не знаю, почему.

— Но… Но как? — у Джейн округлились глаза.

— Каллен во всем виноват.

Джейн понимающе покачала головой и спросила:

— Она вернется?

— Я не знаю. Может быть. Иди.

Джейн тихо поклонилась и незаметно выскользнула из роскошного помещения.

Она недоумевала. Она не понимала, почему Нагайна бросила их всех и ушла. Почему? Что заставило ее сделать это? Может, она просто устала. Или же, она решила умереть. Джейн понимала, что Нагайна является Смертью, но в то же время она осознавала, что если Нагайна захочет умереть, она сделает это. Джейн стало страшно за жизнь лучшей подруги. Она не знала, где сейчас находится ведьма, она даже не знала, где расположен ее замок в Петре. Нагайна могла быть в любом месте и угнаться за ней было бы бессмысленно. Деметрий бы не смог ее найти — Нагайна профессионально заметала следы. Джейн была в растерянности и негодовании от того, что не может ничего предпринять. Единственно верное для нее решение — это рассказать все друзьям. Что она и сделала…

***

Аро рассказывал неспешно, постепенно посвящая сестру в то, что так тщательно скрывал ото всех:

-…Она не такая как те, кто был у меня раньше. Ди, она…к сожалению, я не знаю, что со мной. Я пал. Впервые, Ди. Не смог сохранить холодность разума, не смог устоять, — он обреченно посмотрел на нее, — Я все эти два месяца скрывал свои чувства. Не знала даже она. И не знал даже я… Но однажды во мне что-то щелкнуло, и я понял, что обратного пути нет. Ди, я обречен. Я не могу развестись с Сульпицией просто так, поводов она не дает, ее недавно открывшейся дар пугает меня, ведь она может скрыть от меня что угодно. Нагайна исчезла, я даже не знаю, где она. У меня нет ни зацепок, ни подсказок. Она не вернется, она, наверное, думает, что сделала лучше тем, что ушла. Перед тем как исчезнуть, она попросила меня развестись с Сульпицией и жениться по любви. Она не знала и не знает, что я не могу и не смогу. Мне не нужен кто-то еще. Я не могу выбрать другую, мне противна мысль о том, что я буду с другой. С Гайей не сравнится никто. Ди, — Аро протянул руку сестре, которая недоуменно и с тоской смотрела на брата. Она отлично знала его, она видела его разным, но таким сломленным — никогда, — Нагайна…она…мне страшна мысль о том, что я не смогу быть с ней. Мне отвратительно от одного представления того, что она будет принадлежать кому-то другому. Я боюсь, что ее ранят еще раз, как ранил ее Каллен. Ди, если она будет со мной… Никто не посмеет ее тронуть. Я буду оберегать ее, хотя понимаю, что ей не нужна защита, и она сильнее меня. Я боюсь, что я потерял ее, — все это Аро говорил, не смотря на сестру. Но сейчас он поднял глаза и сжал ее руку, — Я люблю ее, Ди. Я только что сам себе в этом признался, — и он вновь опустил голову.

— Аро… С тобой же никогда такого не было…- Дидима посмотрела на брата с горечью, — Нагайна — прекрасная девушка…но я даже не ожидала, что такое возможно. Я думала, что ты не способен любить кого-либо кроме меня.

— Я тоже так думал. Но ты знаешь все. И эту историю с моим обращением тоже. Я не могу, Ди. Я погибну, если ее не будет рядом. Я не думал, что когда-нибудь полюблю. Но я все тебе сказал. И я не знаю, что делать.

— Брат…я, конечно, не знаю Нагайну настолько хорошо, как знаешь ты, но по твоим рассказам…знаешь, если бы ты не был важен ей, она бы не проводила с тобой столько времени, не позволила бы тебе тогда поцеловать ее, не позволила бы сблизиться, не вернула бы меня, не уничтожила бы румынов, не подарила бы тебе этот перстень, она бы не плакала, когда рассказывала о том, что уезжает, не говорила бы тогда, что хочет остаться, не называла бы тебя единственным близким существом. Она любит тебя, и она вернется. Даже если не скоро, но она придет.

— Ди.я надеюсь на это. Спасибо…ты как в всегда права, — и Аро крепко обнял сестру.

— Аро, не печалься, прошу. Она вернется. Может, через месяц, может, больше. К сожалению, я не вижу будущее. Но я знаю одно — она не хотела уходить. Она просто хочет, чтобы ты был счастлив.

— Ди…спасибо, еще раз. Иди к Марку… Вам нужно побыть…наедине. Я благодарен тебе за поддержку. И спасибо, что ты снова с нами, со мной, — он обнял ее еще раз и, легонько проведя рукой по ее волосам, поцеловал в лоб. Она улыбнулась и выпорхнула из кабинета брата…

***

Прошёл месяц.

Аро стал походить на Маркуса. Точнее на Маркуса в прошлом, который жил с мыслью, что любимая мертва. Аро чувствовал то же самое, бесследное исчезновение Нагайны казалось для него ее смертью. Ни единой весточки, ни знака — ничего, Аро ничего не получил от Нагайны за это время.

Она исчезла. Будто ее и не было.

Но Аро не мог без нее. Он чувствовал как сходит с ума, как все, что все, имело значение и хоть как-то скрашивало будни, опостылело: и бесконечные казни, и трапезы, и крики, и интриги жены.

Аро не видел смысла и впервые чувствовал себя пустым. Единственной его радостью была Дидима, которая часто окутывала брата своей аурой счастья, немного помогая ему расслабиться и вспомнить, что не все потеряно.

Но Аро этого было мало. Он днями сидел в библиотеке, перечитывая давно изученные фолианты, чтобы хоть как-то отвлечься, но как только он выходил из этого помещения, печаль давила на него с новой силой, не давая вздохнуть.

Аро часто ходил на крышу, где стоял рояль. Рояль, на котором играла Гайя.

В этот вечер он тоже пошел на крышу, которая, как ему всегда казалось, была пропитана ароматом пустыни, сандала и ночи, ароматом, который был для него самым родным, вдыхать который было нестерпимо больно, но так необходимо. Крыша, где стоял рояль, пропиталась ароматом Нагайны. И Аро тихо поднимался по каменным ступенькам, нестерпимо желая оказаться на крыше, закрыть глаза и представить то, чего он так безумно хотел — Нагайну, стоящую там. Хотя бы иллюзорно. Ее присутствие — большего он был не в силах просить. У него и так отняли слишком много.

Он поднялся на крышу и, подойдя к краю, остановился. Аромат Нагайны чувствовался слишком явственно — казалось, что она была тут в данный момент, или же ушла несколько секунд назад. Конечно, Аро понимал, что это лишь игра его воображения, которое, с недавних пор, Повелитель стал называть воспаленным.

Некогда холодный разум уступил место чувствам. Как сильно он ненавидел слабость и проявление любви, с такой же противоположной силою он полюбил. Чем дольше он не признавал свои чувства, тем сильнее они становились. Чем больше он отрицал их, тем больше они овладевали им.

Аро безумно любил Нагайну. Если бы можно было дотронуться до его мертвого сердца, вы бы умерли не от холода, которым оно пропитано, а от жгучей лавы, которой оно наполнялось. Эта лава потоками уничтожала хладнокровность, сдержанность, самоконтроль — все то, что он так берег и чему учился.

Нагайна не просто растопила его сердце. Она сделала в нем пожар, а вот потушить его не успела. В этом огне Аро умирал без нее… И каждый день в нем бились две мысли: «она вернется» и «она ушла навсегда».