Солнышко (СИ) - "Лиэлли" - Страница 4

С годами Кэйл только укреплял свои энергетические барьеры, так что, в конце концов, мозг его стал оплетать энергетический каркас из таких толстых и запутанных плетений, что пробиться в его мозги можно было только двумя способами: разрубив на хрен ментальным вектором всю эту громоздкую конструкцию или… Впитав эту энергию.

«Впитать» ее мог только псионик, причем желательно свой для сохранности обоих, а поскольку Эйла не было уже лет пятнадцать как, Кэйл по этому поводу не беспокоился. К тому же, когда он еще проходил эти курсы по повышению квалификации, то вычитал в каком-то учебнике, что ставить энергетические блоки умеют только танки, переступившие порог двадцатого уровня взаимосвязи со своим псиоником. Капитан Кэйл Нарэш вряд ли когда-либо переступал даже одиннадцатый, потому что никакой тактильной связи с погибшим Эйлом они установить не успели (хоть это и необязательно), а потому сейчас Кэйл имел об этом типе отношений танков и псиоников весьма смутное представление. В обычном понимании большинства этот контакт можно было назвать сексом, и что такое секс Кэйл знал отлично, хотя лично ему не довелось попробовать, да и желания не было. Но для полноценного и эффективного взаимодействия танка и псионика, как боевой единицы, тактильный контакт с проникновением был самым надежным и крепким способом преодолеть рубеж восьмого уровня и дальше. Вот и получалось, что разбить защиту его мозгов можно только трахнувшись с ним и будучи при этом его псишкой. Так что второй способ исключался полностью.

На конференции присутствовало очень много существ, которые владели менталистикой, причем на расовом уровне, как, например, азари. Поэтому Кэйл не стал сразу подозревать в попытке «взлома» того самого незримого преследователя, который на протяжении всего оставшегося семинара вертелся возле его мозгов. Чужое присутствие, причем не в физическом плане, было скорее любопытным, чем агрессивным. Кэйл решил просто не обращать на это внимания. Мало ли кому могла быть интересна его личность? Он не впервые сталкивался с нездоровым любопытством со стороны своих коллег по военному ремеслу. В конце концов, где это видано, чтобы танк без псионика расхаживал, да еще и до звания капитана военного флота дослужился?

Но когда семинар закончился, и Кэйл направился к себе в номер, чтобы перекусить и освежиться до вечерней программы – должна была состояться экскурсия в зал военных технологий с последними разработками и возможностью их опробовать для всех желающих, – то почувствовал, что слежка за ним не прекратилась. Крайне взбешенный таким навязчивым вниманием, капитан Нарэш устроил «горе-следильщику» засаду и подкараулил за углом. Но «следильщик», как видно, был безмозглый. То ли совсем неумеха, то ли очень неосторожный, потому что такую пустяковую засаду не сумел обнаружить вовремя и угодил прямо в руки Кэйла. Ну как угодил…

Грохнулся на пол, налетев ему на грудь и вытаращившись на него, пискнул что-то вроде «не ешь меня!». Кэйл даже растерялся. Парень перед ним был на вид совсем молодой, но это ничего не значило – в необъятной галактике сохранить молодость и цветущую юность, будучи уже матерым волком, ничего не стоило при таком высоком уровне развития медицинских технологий, которые создавали азари и другие расы.

Кэйл окинул парня нечитаемым взглядом, но потом на его вечно свирепой физиоморде проступило выражение крайнего раздражения. К какой расе принадлежал этот гуманоидный индивидуум, он определить не смог. А может этот юнец и вовсе натянул электронную личину, или это просто генно-модифицированная оболочка. Неприродных метаморфов сейчас развелось столько, что хоть отстреливай (если бы это еще помогало).

Увидев на нашивках чужой формы три звезды и две волнистые линии, Кэйл признал в нем офицера по связям с общественностью или внешним коммуникациям, и вперил в него хмурый взгляд. Чего это офицеру по связям от него надо? Протянув руку, Кэйл рывком поднял выглядевшего совсем мальчишкой офицера на ноги и неприветливо поинтересовался:

– Зачем за мной следил?

Если бы они столкнулись при других обстоятельствах, Кэйл бы обязательно соблюдал субординацию и даже выказал некое подобие пиетета. Но, во-первых, этот юный молодчик-офицер очень невежливо, грубо и некрасиво следил за ним, а во-вторых он первый нарушил субординацию, обратившись к нему на «ты». Мог бы, по крайней мере, сказать что-то вроде «не ешьТЕ меня».

***

Что именно только что ляпнул, Нирэн понял лишь спустя несколько мгновений и спохватившись, прикусил себе язык, хотя было уже поздно. Об этом более чем красноречиво говорил пригвоздивший к месту взгляд удивительно ярких красивых глаз капитана. Псионик непроизвольно вздрогнул и поежился. Чужой взгляд прошелся по нему лазерным лучом – оценивающе, пронзительно и сурово. Словно многотонной скалой к полу придавили.

Нир невольно поразился такому дикому контрасту. Ведь сам по себе Нарэш не был страшным, наоборот… Привлекательным. Правильные черты лица, квадратный волевой подбородок, прямой нос… Несмотря на резкость, будто скульптор лазерным резаком в чувствах расчертил камень, его черты не были лишены некоего изящества. Так воспринимается опасный хищник, в своей первобытной нескладности и грубости обретающий животную грацию. Вот и у капитана в облике проглядывало нечто хищное. Особенно подкупали глаза – насыщенного синего оттенка, точно два больших сапфира, настолько чистым был цвет. В них хотелось утонуть, потеряться в мерцающей глубине… Если бы не откровенно опасное угрожающее выражение, застывшее на лице капитана Нарэша.

– Я… – Нирэн даже не пытался ничего придумать в свое оправдание, все умные мысли выветрились.

Он просто сидел и хлопал глазами, не в силах оторвать взгляд от танка. Дикий контраст, просто дичайший! Именно он притягивал, гипнотизировал, завораживал…

Нир пришел в себя, когда его резко вздернули на ноги. Не руки, а стальные клещи! Танк до того сильно сдавил его тощую конечность, что Райнэ зашипел от боли.

– Я не… Ни за кем я не следил! – яростно тряхнув головой, отчего на глаза упало несколько отросших прядок, выбившихся из хвоста, возмущенно вскинулся он.

Собравшись с мыслями, Нир сделал шаг вперед и запрокинул голову, чтобы заглянуть в васильковые глаза.

– Я просто шел следом. Ты такой… Яркий, – сбивчиво попытался объяснить он. – Очень яркий…

Райнэ и сам понимал, что оправдание выглядит, как жалкий лепет, но терять ему уже нечего. Какая разница, что о нем подумает танк, когда внутренний таймер отсчитывает последние часы его жизни?

Безвозвратно потеряв нить логической цепочки, чего с ним никогда не случалось, Нир хрипло выдохнул, машинально облизнув пересохшие губы, и сделал еще один маленький шажок, практически вплотную прижавшись к танку.

– А еще горячий, – чуть хрипловато поделился своими наблюдениями он, легко касаясь пальцами груди капитана.

Исходящий от него жар был настолько силен, что руку опалило теплом даже через слой одежды.

– Я тебя нашел, – уже не совсем понимая, что именно говорит и делает, Райнэ вдруг пьяно хихикнул, окончательно ошалев от свалившейся на него прорвы энергии.

Обычно Нирэн Райнэ отличался сдержанностью и рассудительностью, не теряя хладнокровия в любой ситуации, как и полагается уважающему себя псионику. За три года эти качества лишь усилились, так что иногда он всерьез опасался, что вместе с его напарником погибла и способность что-либо ощущать. Но сейчас…

Куда только подевалась его сдержанность? Он вцепился в этого незнакомого танка, как клещ, и не сумел бы отпустить, даже если рядом взорвалась бомба. Истосковавшееся по родной, вкусной, а самое главное насыщающей энергии тело утопило псионика в ощущениях с головой. Казалось, он весь обратился в спутавшийся комок оголенных электрических проводов. Первый план зрения был забыт – танк рядом нестерпимо пылал огромным слепящим солнцем энергии. И не было в мире больше силы, способной оторвать Нира от его единственного шанса выжить.

***

То, что вместо ответа, этот мелкий задохлик пялится на него своими серыми, поблекшими глазами, начинало всерьез раздражать. Да еще и выражение глаз такое…