Солнышко (СИ) - "Лиэлли" - Страница 3

Как в свое время ему объяснили азарийские медики, что-то случилось с его мозгами в тот момент, когда погиб его танк. Откат после разрыва связи был настолько дикий, что буквально с мясом выдрал и перекорежил все нировы щиты, и теперь он не мог поставить даже самый простенький эмпатический блок. Нирэн бесился, шипел сквозь зубы, мечась в приступах бессильной ярости, но сделать ничего не мог. Щиты рассыпались раньше, чем Нир успевал возвести их полностью. Все попытки оканчивались неудачей – только зря утекала такая необходимая энергия. Любой выход в люди давался псионику невероятно тяжело. Чужие эмоции, мысли, желания – все это ощущалось слишком ярко, слишком остро, затягивая подобно трясине.

Вот и сейчас у Нирэна было такое чувство, будто он находился в центре космической бури. Кто же знал, что этих вояк окажется настолько много?! Огромный зал, в котором должен проходить семинар, был битком набит представителями различных военных ведомств, начиная от курсантов и заканчивая генералами. И самое паршивое, что деваться было некуда.

Должность старшего офицера по связям с общественностью обязывала Нира присутствовать на подобных мероприятиях. Единственное, что радовало измученного псионика – шел четвертый день слета, а значит осталось отмучиться всего лишь трое суток.

Зябко передернув плечами, он хмурым взглядом обвел огромное помещение, готовясь к нескольким часам изощренной пытки. Внезапно на него пахнуло опаляющим жаром. По телу прокатилась волна колких мурашек, раскаленными угольками закопошившихся под кожей. Нир вздрогнул от неожиданности, еще не понимая, что именно произошло, но инстинктивно уже потянулся к источнику вожделенного тепла. Машинально развернув пси-сеть, он попытался его отыскать.

Псионик всем телом невольно подался вперед, шаря глазами по огромному залу, и только через пару мгновений безрезультатных поисков, догадался наконец закрыть глаза и переключиться на второй план зрения.

И едва не ослеп.

Огромное, мощное, нестерпимо яркое солнце тут же вспыхнуло в нескольких рядах от него. На миг ошарашенному и растерянному псионику всерьез показалось, что это настоящее солнце загорелось прямо у него под носом. Потребовалась почти минута, чтобы осознать, что это не желтый карлик, а всего лишь танк сидит неподалеку.

Нет, постойте… Танк?!

Райнэ едва не подпрыгнул на месте, выходя из ступора, и заполошно замотал головой. Все перед глазами сразу поплыло, в голове зашумело, мысли испуганно ринулись в стороны, а сам Нир едва не сполз на пол, запоздало спохватившись. Оказывается он механически потянул у танка энергию. И мало того, что не траванулся, так еще и хапанул столько, что не смог переварить и опьянел. Но тогда это значит…

Нир в который раз помотал головой и сжал ее ладонями, наклонившись вперед и уперев локти в собственные колени. Раз он не сдох сразу же, как сожрал энергии чужого танка, раз он вообще смог это сделать, то получается… Этот танк ему подходит? Но погодите… Как же… У него ведь должен быть псионик? Или нет? В зале его Нир не ощущал, да и вообще не похоже было, что танк чейный.

Но влезть ему в голову все равно не получилось. Ошалев от переизбытка энергии и плохо соображая в данный момент, Нирэн сунулся в его мозги, но наткнулся на мощный блок. И как это понимать?

Сердце бухало где-то в горле, каша в голове мешала мыслить связно, а сам псионик боялся даже поверить. Неужели…

Как прошел семинар и что было после него, Нирэн запомнил смутно. Он точно одурманенный следовал за танком, благо для изголодавшегося псишки тот горел, словно путеводная звезда, поэтому потерять его из виду было практически невозможно. Как и оторваться. Нир все тянул и тянул у танка энергию, свежую, жаркую. Она огнем растекалась по венам, кружила голову, туманила мысли, заставляя хотеть еще. Он не мог остановиться, одним махом подсев на незнакомого танка, как на дичайшую наркоту.

Хотя, после некоторых нехитрых манипуляций с компьютерной сетью центра, в котором проходил военный слет, танк уже перестал быть незнакомцем.

Капитан Кэйл Нарэш.

Судя по личному делу, в которое Нир без зазрения совести нагло влез (благо энергии было хоть отбавляй, а в свое время он и не такое мог творить с техникой), капитан являлся образцовым солдатом. Про таких еще говорят идеальные. Здоровенный, свирепый, исполнительный, бесстрашный, вечно угрюмый, суровый мужик напоминал дикого гризли. На фотографии в личном деле у него было такое выражение лица, будто прямо сейчас кинется и придушит ко всем зеленым холисам*. Нир даже испугался и поспешил выйти из системы, пока его не засекли. Тем более самое главное посмотреть уже успел: у Нарэша не было напарника, то есть псишки. Совсем. И, судя по скупым записям в документах, уже давно. Этот факт, чего уж тут скрывать, обрадовал настолько сильно, что у обычно осторожного и рассудительного Нирэна мозги окончательно отключились.

Окрыленный своим открытием, он забыл буквально обо всем на свете (в том числе и об осторожности), в результате чего, завернув за очередной угол, угодил прямо в лапы поджидавшего его капитана. Очень недовольного капитана. То, что его давно уже засекли и теперь, кажется, будут жестоко бить, Нирэн понял слишком поздно. Об этом говорил мрачный, угрожающий взгляд ярко-синих глаз.

Не сдержавшись, псионик придушенно ойкнул и машинально отшатнулся от шагнувшего навстречу танка. Запутался в собственных ногах, потерял равновесие и плюхнулся на пол, ощутимо приложившись копчиком.

В инстинктивном защитном жесте выставив перед собой открытые ладони, он не придумал ничего лучше, кроме как выпалить:

– Не ешь меня!

***

Что выдает солдата, даже если он не одет в форму? Взгляд матерого волка, закаленного горнилом множества боевых схваток – жесткий, решительный и прямой. Походка, словно острая корма корабля, рассекающая волны – по-военному четкая, решительная и твердая. В последнюю очередь фигура – широкие плечи, высокий рост, сильные руки, привыкшие держать оружие.

Всем этим в полном комплекте обладал капитан Кэйл Нарэш и прекрасно вписывался в разношерстную компанию приехавших на военный симпозиум офицеров различной мастистости и внешности.

Он сидел в третьем от демонстрационной кафедры ряду, положив ногу на ногу и небрежно откинувшись на спинку своего кресла, парящего в полуметре от пола. На колене лежал графический планшет. Изредка Кэйл доставал заткнутый за ухо стилус и что-то фиксировал на дисплее. Облаченный в ладно сидящую на нем форму темно-синего цвета, которая выдавала в нем офицера пятой эскадры первого звездного подразделения, капитан, казалось бы, ни на кого не обращал внимания, полностью поглощенный тем, что показывали на огромном голографическом экране впереди.

Конференция, основной темой которой являлось ознакомление с новейшими медицинскими и военными разработками в рамках совместного проекта азари и дивинов, – сокращенно АиД (вот уж то еще дьявольское названьице), – длилась два часа. Первые полчаса Кэйл сидел с непроницаемым выражением на хмурой физиономии, мрачно зыркая на кафедру и изредка пописывая что-то в планшете, а потом занервничал.

Щекотное ощущение, как будто в затылок кто-то подул, только изнутри, возникало, когда кто-то за ним следил. Естественно, Кэйлу это абсолютно не понравилось, но он ни разу не обернулся на задние ряды, чтобы посмотреть, кто с такой настойчивостью сверлит его затылок. А пару раз даже ощутил попытку проникнуть за его щиты.

Но Кэйл не беспокоился за сохранность своих мозгов. Когда Эйл погиб, первое, на что ему посоветовали делать основной упор, это на становлении ментальных щитов, так как у него больше не было псишки, который мог бы позаботиться о прикрытии напарника. Кэйл записался на курсы повышения квалификации и два года угрохал на то, чтобы пройти углубленный курс по менталистике. Таким образом, он научился ставить энергетические блоки. Псишки делали ментальные щиты зеркалом, а танки (правда, таких было мало) лепили их прямо из собственной сырой энергии.