Банка с червями - Чейз Джеймс Хедли - Страница 18

Хэмелу потребовалось узнать, как детективные агентства следят за неверными женами, и он использовал в качестве подсадной утки собственную жену, будучи уверенным в ее безупречном поведении. А сам того не подозревая, растревожил банку с червями.

Впервые за все время моей службы в агентстве Парнэлла я обнаружил, что мне нечем заняться.

Ехать в “Загородный клуб” и наблюдать за Нэнси было ни к чему. Ее поведение больше меня не интересовало. Я волен был весь день делать что хочу, только вечером следовало появиться в агентстве, прикинувшись, будто я находился на посту, но так и не раздобыл никаких фактов, компрометирующих Нэнси.

Я уже начал раздумывать, как лучше провести свободное время, но сообразил, что девятнадцать других детективов из агентства Парнэлла трудятся сейчас в городе в поте лица. Нельзя допустить, чтобы кто-то из них увидел, как я бью баклуши. Тем более, что и меня, и Чика, как лучших сыщиков, другие агенты, работавшие у Парнэлла, недолюбливали. Любой из них с удовольствием воспользуется случаем подложить мне свинью.

Взвесив все это, я неохотно направился в “Загородный клуб”. Приехав туда, я огляделся. Нэнси не было видно. Но я не напрасно прикинулся, что работаю, ибо на террасе я заметил одного из наших сыщиков Ларри Фазера — этот любил меня как собака палку.

Он посмотрел на меня ничего не выражающим взглядом, будто видел впервые, и отвел глаза. Я понял: он дает мне знать, что разговоры между нами нежелательны, и спустился к бассейну. Может, он тоже выслеживал чью-то жену.

Отойдя туда, где он не мог меня видеть, я прошелся вдоль бассейна и окончательно убедился, что Нэнси в клубе нет. Затем другой дорогой вернулся к машине. По крайней мере, если Ларри спросят, он подтвердит, что я был занят делом.

Я снова поехал в гавань, а там вышел из машины и побрел к тому месту, где обычно стояла яхта Хэмела. Но ее не было.

Увидев, что Эл Барни, как всегда, сидит на своей тумбе, я поспешил к нему:

— Ну что, Эл, пиво пить еще рано? Губы его раздвинулись в акульей улыбке.

— Да разве для пива бывает слишком рано, мистер Андерсен?

Мы отправились в “Нептун”, и Сэм принес нам две порции пива.

Эл долго с наслаждением пил, а опустошив стакан, со стуком поставил его на стол, и официант тут же подскочил с новой порцией.

— Уплыла час назад, — наконец проговорил Барни.

— С Джонсом? Он кивнул.

— Больше с ними никого не было? Эл покачал головой, допил стакан и аккуратно поставил его на стол.

— Я хотел тебя спросить, — продолжал я, — ты ничего не говорил Лепски про Пита?

Барни нахмурился.

— Вот уж тупой, надутый парень, этот Лепски, — презрительно сказал он. — Слышать о нем не хочу.

— А у тебя есть какие-нибудь соображения, почему с Питом такое стряслось?

— Как сказать, мистер Андерсен. Предполагать-то кое-что я могу. Мне Пит нравился. Конечно, он чересчур много пил, — заключил Барни с видом праведника. — Вся беда в том, что он любил совать нос в чужие дела. И болтал о них.

— В чьи дела, Эл?

Жирное, пятнистое лицо Барни сделалось непроницаемым.

— Мистер Андерсен, если здесь что происходит, я всегда в курсе, вряд ли упущу что-нибудь. Только я знаю, когда можно распускать язык, а когда лучше держать его за зубами. — Эл допил пиво.

Я сделал знак Сэму, и тот подошел, неся еще бутылку.

Барни заулыбался, поблагодарил меня кивком, затем понизил голос и проговорил:

— Между нами, мистер Андерсен, Пит выказал слишком большой интерес к Альфонсо Диасу. А тот, могу вам сказать, очень крутой парень.

— А что сделал Пит?

Лицо Барни опять стало непроницаемым.

— Не знаю.

В прошлом мне не раз приходилось вести беседы с Барни. Ритуал был мне известен. Пиво прокладывало путь к получению информации, а закуска открывала к ней полный доступ.

— Мне кажется, ты не прочь позавтракать, Барни? Хочешь гамбургер? Барни просиял:

— Да, гамбургер сейчас был бы в самый раз. — И он поманил Сэма.

Затем последовал короткий антракт, после чего Сэм появился с тарелкой, на которой красовалась гора жирных сочных гамбургеров, покрытых кольцами сырого лука. Сэм поставил все это великолепие перед Барни и вручил ему нож.

Я выждал, пока Барни расправился с первым гамбургером, и снова приступил к расспросам.

— Диас меня очень интересует, — проговорил я. — Был бы тебе премного благодарен за любые сведения о нем, даже за самую мелочь.

— Держитесь от него подальше, мистер Андерсен. Вы же мой друг. Я бы не хотел, чтобы с вами что-нибудь случилось. Мой вам совет: держитесь от него подальше, — с полным ртом ответил мне Барни.

— Почему?

— Потому, мистер Андерсен. Просто держитесь от него подальше, и все. — По его интонации я понял, что больше ничего не добьюсь.

Пришлось подъехать с другой стороны.

— А Джош Джонс, — сказал я, — о нем ты можешь мне что-нибудь сообщить?

— И от него держитесь подальше, мистер Андерсен, от этого дрянного ниггера добра не жди.

— А не хочешь ли ты, Эл, сосисок под соусом чили? Ты ведь их любишь. Эл выпучил на меня глаза:

— Ox, мистер Андерсен, знаете вы мое слабое место. — Он помахал Сэму, и тот поспешил к нам с блюдом маленьких сосисок, приготовленных в соусе чили. У меня как-то раз хватило дурости попробовать одну такую сосиску — чуть голова не разлетелась на части.

А Барни, улыбаясь, начал поглощать эти взрывчатые штуки одну за другой. После того как он уничтожил несколько сосисок, глаза у него заслезились и он сделал передышку, чтобы залпом выпить большой стакан пива.

— Ну что, хотите послушать про Джонса, мистер Андерсен? — спросил он и похлопал себя по брюху.

— Хочу. Он кивнул:

— Так и быть, скажу вам кое-что. — Он понизил голос. — Первая жена мистера Хэмела — Глория Корт — с ним спуталась. Ну, до того, как она снюхалась с Диасом. Слыхал, что она с Джонсом и сейчас — не разлей вода.

— Ты хочешь сказать, что, будучи женой Хэмела, эта Глория с Джонсом…

— Он же был ее матросом. Такое случается.

— Понятно. — Я понаблюдал, как Барни снова принялся заглатывать сосиски, а потом спросил:

— Как ты думаешь, вторая миссис Хэмел тоже не устояла перед чарами Джонса?

Барни нахмурился:

— Нет, сэр. Уж она-то нет… Она — настоящая леди. Про нее таких слухов не ходит. Я бы знал. Я всегда держу ухо востро.

Я поглядел на часы. Стрелка приближалась к шести часам.

— Мне пора, Эл! Пока!

— Пока, мистер Андерсен, спасибо за угощение. — Он положил мне на руку свою толстую и грязную ладонь. — Запомните, что я вам сказал: держитесь подальше от Диаса и Джонса.

Я вышел на набережную и увидел, что в гавань входит яхта Хэмела. Ее вел Джонс, Нэнси была на носу. Я смешался с толпой и быстрыми шагами пошел к своей машине. Мне ни к чему было, чтобы Нэнси меня увидела.

Придя в агентство, я приоткрыл дверь в кабинет Гленды.

— Тебя хотел видеть полковник, — деловито сказала она. — Пройди к нему.

— Неприятности? Да, зайчик? — спросил я.

— Сверься со своей совестью. Иди, иди.

— Ты — мой верный друг, — сказал я, постучал в дверь Парнэлла и вошел.

Сидя за столом, Парнэлл просматривал какую-то папку.

— Дело Хэмела, — сказал он. — Ну, что нового?

— Ничего, сэр. Полная безоблачность. Сегодня утром я говорил с мистером Палмером и сказал ему, что мне нечего писать в отчете. Он попросил подробные данные моих наблюдений и на основе их собирался уговорить Хэмела прекратить дело.

— Вы совершенно уверены, что миссис Хэмел ничем себя не скомпрометировала и не встречается с другими мужчинами? — спросил Парнэлл, сверля меня взглядом голубых глаз.

— Насколько я мог видеть, сэр, миссис Хэмел ведет себя безупречно и с другими мужчинами дела не имеет. Сегодня я не смог последить за ней, когда она уплыла на яхте, но в те разы, когда я наблюдал с вертолета, она занималась рыбной ловлей. Я полагаю, что анонимные письма адресовались Хэмелу, чтобы помешать ему работать над романом, и все дело в этом. Парнэлл кивнул: