Разочарованные. Трилогия (СИ) - Фадеев Артем - Страница 36

  - И все-таки, Филипп Филиппович, - попросил Олег Федорович: - Прошу вас, поведайте нам о ней.

  - Пожалуйста, - согласился директор музея: - Это вовсе не секрет. Около десяти лет тому назад. Это случилось то ли поздней осенью, то ли ранней зимой. Около двух часов ночи у меня дома раздался телефонный звонок. Конечно, я тут же сообразил, что звонят с работы. В такое время меня могли потревожить только из музея. И, знаете, я не ошибся. Как, оказалось, звонил Борис Иванович. Наш охранник, как вы выразились. Он не знал, что ему делать, был обескуражен. Подобное случилось впервые. Вот он и попросил моего совета, - Ларин внезапно замолчал. Он стянул с носа пенсне, протер его накрахмаленным платком, водрузил очки обратно, и вновь заговорил: - У нас в музее уникальная система охраны. Ее подарили нам наши американские коллеги. Да, - гордо заявил Филипп Филиппович, заметив удивленное выражение лица полковника: - Мы сотрудничаем со многими зарубежными музеями. Иногда даже выезжаем к ним с выставками, иногда принимаем их у себя. Я уже говорил об уникальности экспонатов нашего музея?

  - Было дело, - с трудом скрывая зевоту, ответил Скавронский.

  - А, - вспомнил директор музея: - Ну, да. Вернемся к нашей сигнализа-ции. Вы понимаете, система такова. В нашем музее в различных местах расположены шесть видеокамер. Их изображение выводится на, соответст-венно шесть мониторов, которые расположены в кабинете у сторожа. Так же, наши экспонаты на ночь защищены сигнальными лучами. Ну, вы, наверное, представляете, что это такое?

  - Разумеется, - монотонный голос Ларина усыплял Олега Федоровича, и для того, чтобы не заснуть окончательно, он попытался припомнить то, о чем говорил сейчас Филипп Филиппович: - Лучи заполняют пространство охраняемого объекта. Если, случайно целостность луча будет нарушена, немедленно сработает сигнальное устройство. Я не ошибаюсь?

  - Вы совершенно точно описали работу нашей сигнализации, - похвалил полковника директор музея: - Но есть еще один нюанс. Если электричество и система охраны будут отключены одновременно, то тревога не сработает. Но подобное просто не возможно. У нас в музее имеется автономный источник питания. Если, например, здание будет обесточено, то сигнализация продолжает функционировать. Так что перебои с электричеством нам не страшны. Но в ту ночь случилось невероятное. Борис Иванович был в панике. Свет в музее погас, а сигнализация продолжала безмолвствовать. Я срочно поспешил к месту службы, предварительно вызвав милицию, скорую помощь и пожарных. Но все обошлось. Вы не поверите. Запасной генератор оказался неисправен, а что касается электричества, так на местной электростанции попросту произошла авария и квартал, в котором находится музей, полностью был обесточен.

  - Вот как? - пытаясь сохранить на лице выражение заинтересованности, пробормотал Скавронский.

  - Именно, - подтвердил Ларин: - Конечно же, после того случая мы стали регулярно проверять работоспособность источника автономного питания. Но к счастью, свет нам больше не отключали, и до минувшей ночи мы и проблем не знали. Однако прошедшей ночью случилось невероятное. На музей был совершен налет, и нас ограбили.

  - Ограбили? - липкие объятия сна слетели с Олега Федоровича: - То есть как? - приходя в себя, заинтересовался он: - Вы же сами мне только что, Филипп Филиппович обстоятельно рассказали, какая удивительная система охраны работает в вашем музее. Да еще, плюс этот, как его Борис Иванович, ваш сторож.

  - Все верно, - подтвердил предположения полковника, директор музея: - Я же сказал, случилось невероятное, просто невозможное.

  - Продолжайте, - поторопил Ларина Скавронский: - Говорите, я вас внимательно слушаю. Вы пришли, дверь открыта, что дальше?

  - Дальше? - Филипп Филиппович закатил глаза, припоминая подробности сегодняшнего утра: - Дальше, - наконец собрав мысли в кучу, он сообщил невероятную новость: - Дальше я вошел в музей.

  Олег Федорович сделал вид, что поперхнулся. Он уже еле сдерживал себя в руках от того, что бы не сострить. Интеллигентная манера общения директора музея уже давно вывела его из себя. По этой причине, полковник, деликатно промолчав, просто вопросительно посмотрел на Ларина.

  - Я вошел в музей, - не заметив реакции Скавронского, продолжил Филипп Филиппович: - И обнаружил, что в помещении отсутствует свет. И это была вторая странность. Понимаете, свет и сигнализацию мы отключаем всегда вдвоем с Борисом Ивановичем. Одному очень сложно отключить одновременно рубильник и систему охраны. Да что там сложно, практически невозможно. Дальше я осмотрелся вокруг и увидел, что около двери, ведущей из кабинета, в котором располагаются мониторы наблюдения, лежит тело Бориса Ивановича. Представляете?

  - То есть как тело? - не понял Олег Федорович: - Труп что ли? Вашего охранника убили?

  - Бог с вами, - директор музея осенил себя крестным знамением: - Борис Иванович жив. Он был без сознания. Представляете, сторож и без сознания?

  - С трудом, - пробормотал полковник: - А вот, скажите, Филипп Филиппович, Борис Иванович в каких отношениях с алкоголем? Не мог он, например...

  - Это исключено, - перебил Скавронского директор музея: - Я, конечно, не скажу, что он абсолютный трезвенник, но к своим обязанностям относится ответственно. Он дорожит местом своей работы. Он бы ни когда себе этого не позволил. Более того, другие улики указывают на то, что Борис Иванович совершенно не причастен к налету на наш музей.

  - У вас есть еще и улики? - Олег Федорович был искренне потрясен.

  - А как же? - гордо сообщил Ларин: - Целых две.

  - Вот как? И я могу их увидеть? - поинтересовался полковник.

  - Пока только одну из них. Вторая слишком ценная для того, что бы я мог вот просто так принести ее вам сюда, - несколько растерялся Филипп Филиппович.

  - Ну, хорошо, - сдался Скавронский: - Могу я хотя бы взглянуть на ту, что у вас с собой?

  - Разумеется, - директор музея приподнял папку, затем опустил ее, и проговорил: - Но с начала, позвольте, небольшую предысторию? Это очень важно.

  - Слушаю, - выдохнул Олег Федорович, приготовившись услышать очередную получасовую лекцию.

  - Обнаружив бесчувственного Бориса Ивановича, отключенную сигна-лизацию и отсутствие света, я бросился в зал, где расположены наши экспонаты, - как ни странно на этот раз Ларин сразу перешел к сути: - Там практически все было на своих местах. Все. Только одна витрина оказалась вскрыта. Злоумышленники похитили... Вот сейчас, - дрожащими руками Филипп Филиппович расстегнул папку, извлек из нее какой-то документ, и протянул листок полковнику: - Посмотрите. Видите, что они украли? Это катастрофа.

  Скавронский взял документ и внимательно пробежался по нему глазами. На листе бумаги была изображена некая старинная монета. Изображение было сильно увеличено но, не смотря на это обстоятельство, Олег Федорович так и не понял какую именно ценность представляет собой это денежное средство.

  - Простите, - бросая взгляд то на ксерокопию, то на директора музея, признался полковник: - Я не очень-то хорошо разбираюсь в нумизматике. Я понятия не имею, что это за монета. Вы не могли бы уточнить?

  - Ну, конечно же, - Ларин снисходительно улыбнулся: - Мало кто смог бы с одного взгляда определить, что это за монета. Вы не исключение. Позвольте задать вам один вопрос?

  Вместо ответа, Скавронский кивнул.

  - Скажите, Олег Федорович, вы верующий?

  Не понятное любопытство Филиппа Филипповича обескуражило полков-ника: - Я, скорее атеист, - пробормотал он.

  - Печальный выбор, - резюмировал директор музея: - Но в любом случае, это не страшно. Вы, несомненно, слышали историю Иисуса Христа?

  - В общих чертах, - уклончиво ответил Скавронский.

  - Значит сама суть вам, все-таки, известна? - продолжал выпытывать у Олега Федоровича его осведомленность в области религии Ларин.

  - Думаю, да.

  - Припомните, пожалуйста, благодаря чьим стараниям посланник божий, оказался на Голгофе?