Заставь меня ошибиться (СИ) - Гейл Александра - Страница 26

Где-то в глубине дома хлопает дверь, и я, ненавидя себя за вспышку радости, бросаюсь к источнику шума.

Вернулись.

И только пройдя мимо комнаты Лео, из которой доносятся знакомые низкие биты, свидетельствующие, что владелец на месте, я осознаю, что бегу не от одиночества, а к совершенно определенному человеку…

— Я думала, мне расскажут, каков итог поездки, — говорю, врываясь в кабинет Гастона.

И я снова начинаю с обвинений, потому что не вижу другого способа защититься.

— Прости, — отвечает он без малейшей агрессии. — Из IT, наконец, прислали распечатки со счетов Андерсона, и я увлекся.

Вот у кого нет проблем с концентрацией и наличием лишних персонажей в доме.

— Мне зайти позже?

— Нет. — Он дежурно улыбается, прикрывая ноутбук, и я, воспользовавшись моментом, присаживаюсь на подлокотник кресла. — Мы ничего не нашли. Арестовать Андерсона можно лишь за торговлю самым уродливыми чучелами во всей Северной Америке.

Представив себе мертвые глаза животных, на которых некоторые люди любуются десятилетиями, вздрагиваю. Разве это не ужасно? Я, конечно, не ярая сторонница зеленых, но это почти все равно, что держать в доме трупы!

— У нас путь один: поохотиться с Андерсоном, как можно сильнее ему понравиться и посмотреть, куда приведет эта дорожка.

Как-то мне совсем не нравится идея ждать благословения вышестоящих, но несогласие я оставляю при себе.

— Понравься Андерсону, — бурчу себе под нос. — Нам пора выбираться из этой ямы невезения, иначе на задание убьем годы.

— Это ты о чем? — спрашивает Гастон, ставя меня в тупик. И только тогда я осознаю, что для него очень многое из творящегося здесь — в новинку. Он никогда не был аквариумной рыбкой, он таких рыбок подкармливал. Аквариум тот же, а опыт — нет.

— О статистике. Каждый инцидент подобный сегодняшнему отдаляет от цели. Реальность, конечно, никогда не соответствует плану, а без ляпов в начале никто не обходится, но тут чуть не прихлопнули парнишку. Думаешь, это недовольные распределением городского бюджета? Мне страшно подумать, что они готовы пожертвовать людьми, с которыми здороваются с тех пор, как научились говорить, из одной лишь мести.

Гастон откидывается в кресле и задумчиво на меня смотрит.

— Мое мнение: это мэрия. У них нет требуемой суммы на реставрацию, и они останавливают работы простым и доступным способом: расследованием. И будут либо искать инвестора, либо тянуть время, чтобы получить финансирование не следующий год. Скорее всего предложат полностью замять инцидент, если мы перечислим в городской бюджет определенную сумму.

— Чудовищно. И мерзко, — емко комментирую сказанное Гастоном.

— Не спорю. Но гниль распространяется очень быстро. Грязные делишки мэра кто-то покрывает, а это значит, что тот, кто в курсе, может творить свой собственный беспредел, не опасаясь наказания сверху. Вот и получается, что существует целая преступная пирамида. Но ты права: главное, чтобы случай на стройке не стал первым из многих.

— И что? Продолжаем в том же ключе?

— Ну, главное, чтобы никто не догадался, зачем мы явились в этот город. Держим нос по ветру, занимаемся своими делами, по мере возможности отвлекаем и развлекаем людей.

Развлекаем. Как Мэгги утром этого понедельника? Вслух я этого, конечно, не говорю.

— Кстати, миссис Лайт — подруга нашей экономки. — Упс, слово «кстати» было лишним. Как бы он не догадался о ходе моих мыслей. — И нужно отнестись к этому максимально уважительно.

— Тай, не мудри, — хмыкает куратор. — Мы не виноваты, оправдываться нам не за что. Помнишь, да?

— А ты знаешь, что тогда и перечислять мэру деньги не нужно?

— Напротив, это наша цель! — умиляется он моему негодованию. — Кстати, ты любишь шубки?

— Ты хочешь купить у Андерсона мех для шубы?

— Именно. Убьем двух зайцев одним выстрелом. И ассортимент товаров мэра выясним, и отвлечем внимание местных жителей. Вместо пострадавшего пусть обсуждают обновку…

И тут меня разбирает хохот. Гастону об этом знать неоткуда, но сегодня я искала на сайте велосипед. Надоело выпрашивать машины, и я приняла волевое решение вспомнить детство. Только успела подумать, что на этом задании не обязана одеваться, как дорогая игрушка, и вот: буду ездить в шубе на велосипеде. И поскольку истерика затягивается, приходится поделиться с Гастоном нарисованной воображением картинкой.

Но он лишь суховато улыбается, так как витает в облаках. Ему не до меня. На удивление обидно…

— Знаешь, здесь, судя по всему, довольно интересная финансовая схема, — говорит Гастон, позабыва и о шубе, и обо мне. — Где-то существует фонд, якобы обеспечивающий турнир, куда в течение всего года поступают определенные суммы за нелегальный товар, а потом, во время самого покера, все это дело кем-то распиливается в зависимости от полученных долей. То есть целый год ни один из участников не имеет доступа к навару, а потом… бамц, и на счетах псевдоигроков появляются кругленькие суммы. В убытке никто не остается. Вот только если ты хочешь что-то купить, то не станешь ждать определенного момента. Значит, товарооборот происходит. И поскольку доверие — не самая сильная сторона прступников, должен быть какой-то гарантийный аппарат. Страховая компания, например. С кем из страховщиков связан Андерсон?

— Он не похож на человека, который страхует имущество.

— А его дети, жена? Узнаешь у Кили?

— Без проблем, — киваю. — Но, ты, я думаю, помнишь, что муж старшей дочери Андерсона — финасист? Он может быть как-то с этим связан?

— Я практически уверен, что фондом заведует именно он, — кивает куратор. — Но пока не хочу его трогать — слишком явное выйдет вмешательство.

Поняв, что на этом разговор исчерпан, поднимаюсь. Я чувствую своего рода облегчение: нормально пообщались, вернулись в прежние профессиональные рамки. Не о чем переживать… Но, в то же время, мне обидно знать, что единственный человек, для которого интим на столе стал испытанием на прочность — я. Всегда обидно быть тем, кто горит за двоих. Но это эгоистичное и мелкое, не имеющее значения.

Дабы продемонстрировать вновь обретенную покладистость, сегодняшним вечером я поднимаюсь в спальню пораньше. Вот только на этот раз там пусто: куратор занят финансовыми делами Андерсона, и на улаживание межличностных конфликтов времени не имеет.

Глава 8

Как нетрудно догадаться, мэр Андерсон — человек, который все делает с размахом, и Лео с Гастоном уехали на охоту с самого утра и до вечера воскресенья. С палатками, с ночевками и истинно мужскими разговорами. Я проводила их утром и, дабы не скучать в одиночестве, отправилась осуществлять мечту — покупать велосипед. Приобретение порадовало, и весь прошлый день я обкатывала обновку. Сидеть в четырех стенах не было никаких сил, а посмотреть на улицы и их обитателей никогда не мешает. Сегодня, несмотря на побаливающие от непривычной нагрузки ноги, я хотела продолжить, но, как ни странно, проснулась с решимостью не подчиниться приказам куратора. И, потратив не меньше часа на сборы, я села на свой новенький велосипед и поехала в больницу. Гастон может говорить что угодно, но я точно знала: есть простой, как мир, способ избежать проблем со строителем… и он по моей части.

Понимала, что поступаю не слишком хорошо, но на войне, как на войне. Страх так и подталкивал в спину. К счастью, я не прогадала, поставив на утреннюю мессу и старомодную привычку жителей посещать дом Господа по воскресениям. По крайней мере миссис Лайт в больнице не было, а именно на нее отсутствие я рассчитывала.

Мое беспокойство росло и крепло со вчерашнего дня, когда Мэгги сообщила, что Винс Лайт пришел в себя. Она прятала глаза и мямлила больше обычного, из чего я сделала вывод, что беда не обошла нас стороной, а всего дожидается своего часа. Я не собиралась сидеть сложа руки, как советовал Гастон, тем более учитывая, что такие проблемы решаются весьма просто… учитывая мою специализацию в команде.