Иномирянка для министра (СИ) - Замосковная Анна - Страница 117

– И Теталарда в том числе, – глухо произнёс я.

– Да… К счастью, Овелодри отличался педантичностью и вёл учёт долгов. В числе должников был убитый Какики. Возможно, Овелодри и ему предлагал присоединиться к заговору.

– Из семьи Овелодри ещё кто-нибудь участвовал?

– Боюсь, точно это узнать мы не можем. По закону всё чисто. Но в министерствах ни одного из Овелодри больше не будет.

Я кивнул, снова задаваясь вопросом: кого набирать на освободившиеся места?

– Алвер втянул в дело племянников, – мрачно продолжил император. – Их сегодня казнят… На пост военного министра пришлось назначить Вериндера.

– У него сердце…

– У меня тоже, – император стукнул кулаком по столу. – Галлардцы до сих пор не ответили на моё письмо. Возможно, нас ждёт жесточайшая война, а у меня три десятка освободившихся высоких постов. Ещё и ты в няньки записался.

– Я займусь делами.

– Займёшься, да. – Император схватил золотую ручку и стал крутить в пальцах. – Тебе придётся обойтись без заместителя. Иностранными делами вместо Овелодри заведую я. О Вериндере уже сказал.

– Кто-нибудь из семьи Теталарда участвовал в заговоре?

– Кажется, только он так вляпался. Но за остальными теперь тоже глаз да глаз нужен.

– Понятно, – вздохнул я.

– Я их всех выставил из твоего министерства.

Повисла пауза. На душе было тошно, но я наконец набрался смелости спросить:

– Как Хобл?

– Неплохо. Это он смог предупредить о твоём аресте.

«И пытался предупредить, что Амильяр среди напавших и может ударить из тени», – невольно вспомнив, что этот ублюдок сам теперь тень в мире теней, я передёрнулся.

– Хобл дал показания, что зачинщиком покушения был агент Галлардии, о чём я им написал. – Император постучал ручкой по столу. – Надеюсь, они достаточно удовлетворены приобретениями в Черундии, чтобы предпочесть войне мир и закрытый процесс по делу о покушении.

– Надеюсь, они согласятся. Армию нужно проверить и перепроверить, собрать реальные данные о состоянии дел. Но… – я забарабанил пальцами по подлокотникам. – Не уверен, что угроза скандала и возможное недовольство соседей попыткой вас убить покажутся Галлардии веским поводом для прекращения войны.

– Это может быть благовидным предлогом завершить войну, – император крутил ручку в пальцах. – Конечно, возможным недовольством соседей можно пренебречь. И репутацией можно пренебречь, ведь победителей не судят, но в армии Галлардии полно своих Алверов. В их министерстве свои Овелодри и Теталарды. Война изматывает не только нас.

– Полагаете, они столкнулись с нехваткой ресурсов?.. – Я смотрел в прищуренные глаза императора. Поморщился, поражаясь тому, как медленно ворочаются мысли. – Если бы им хватало ресурсов на нормальную войну, они бы не устроили этот заговор.

– Я очень на это надеюсь, Раввер. Я об этом молюсь, потому что если ошибся в расчётах, и их попытка убрать меня – лишь дерзкий план, который позволили попробовать по принципу «вдруг получится», то Алверию мы вряд ли сохраним независимой.

Из пола вынырнул привратный дух, протянул императору большой конверт, обращённый печатью вверх. С лица императора ушли все краски, потемнели глаза. И голос дрогнул:

– Ответ Галлардии.

Я стиснул подлокотники. Сердце билось где-то в горле, пока император дрожащими пальцами взламывал печать, вскрывал конверт и освобождал из его плена плотные белоснежные листы с витиеватыми гербами Галлардии.

Я не дышал, пока взгляд императора скользил по строкам. Быстро-быстро, иногда возвращаясь. Император выдохнул и обмяк в кресле:

– Галлардцы согласны прекратить войну, если мы останемся в текущих границах и выплатим контрибуцию.

Вдохнув и выдохнув, я спросил:

– Вы согласны?

– Конечно, – император схватился за ручку, постучал ей по столу. – Хотя поторговаться стоит. Да, попробую уменьшить сумму выплат.

Император в своём репертуаре. Улыбнувшись, я спросил:

– Могу я идти?

– Да-да, – отмахнулся император и постучал ручкой по губам. – Мне надо подумать.

Судя по взгляду, он уже воспарил в мир двусмысленных фраз, системы сдержек и противовесов, многогранных ценностей и разменных монет в виде территорий и сфер влияния. Император любил политику и, мне кажется, если бы старость не вынуждала его меньше заниматься делами, мы бы не дошли до этого заговора и поражения в войне.

Покинув кабинет, я бесшумно закрыл двери. Стоял, размышляя, куда идти. Поглаживал трещину на браслете – напоминание об ужасе, но и прямое доказательство того, что Лена поправляется…

Развернулся и оторопел от неожиданности: ко мне приближался Лавентин с толстой папкой под мышкой. Бледный и лохматый, он вместо приветствия спросил:

– Как ты выдерживаешь на этой службе?

Неужели его, пока я сидел возле Лены, пристроили в какое-нибудь ведомство?

– Не знаю, как-то само получается, – осторожно ответил я.

Лавентин потряс огромной папкой:

– Я за эти несколько дней, что занимаюсь поиском заговорщиков, столько гадостей о длорах узнал, что волосы дыбом встают.

Волосы у него и так всегда дыбом. Только взгляд совсем несчастный. Работа соглядатая не для него. Ну как ему не помочь?

– Я поговорю с императором о том, что твоё дело – наука.

– Да-да, – закивал Лавентин.

– Сейчас император занят, так что можешь оставить отчёт духам и идти домой. Думаю, тебя ждут.

– Саша в карете, так что…

– Вот и сходите куда-нибудь, – я вспомнил о пристрастии его жены к непотребному оголению ног. – А лучше возвращайтесь домой.

И вытащил увесистую папку из рук Лавентина. Благодарно кивнув, он поспешил прочь. Я открыл его обширные отчёты. Мда… похоже, Лавентин собирал все-все, даже самые маленькие, грешки вроде быстрого оформления документов родственникам. Кажется, значение пословицы «рыба водится в мутной воде» ему непонятно… или Лавентин её вовсе не знает?

Хотел спросить, но Лавентина уже и след простыл.

– Дух, – я протянул папку возникшему из стены слуге. – Передашь императору, когда он закончит с ответом Галлардцам… Где Хобл?

– На первом этаже. В малой гостевой комнате.

Кивнув, я отправился к почти другу.