Война меча и сковородки (СИ) - Сунгуров Артур - Страница 76

На третий день началась грандиозная уборка во всем замке, и Эмер под предлогом проведать мужа сбежала в кузнечную деревню, где Годрик теперь проводил все время.

К ее удивлению, он встретил ее сам и проводил к дому, где готовились каменные лекарства.

- Я не успеваю, - сказал он, - окажи услугу - отбери среди камней те, что потемнее, и сложи в корзину, а светлые камни отбери отдельно.

- Сделаю в лучшем виде, - заверила его Эмер, оглянулась - не подслушивают ли - и спросила: - Как допрос сиделки? Ты узнал, кто ее подослал?

- Нет.

- Нет? - лицо Эмер омрачилось. - Вот ведь проклятая старуха. Знать бы, кого она так покрывает. А прижигать ей пятки пробовал?

- Нет, - Годрик хотел уйти, но жена преградила ему дорогу.

- Ты даже не пытал ее?! Попробуй, если припугнуть...

- Она умерла.

- Умерла? Но отчего?!

- Ее задушили в камере, той же ночью. Охранники клянутся, что к ней никто не входил.

- Убрали свидетеля... - Эмер потерла переносицу. - Это похоже на заговор. А я ведь советовала тебе допросить ее сразу! Почему ты меня не послушал? И Тилвин советовал. Эх, Годрик, как можно быть таким простофилей...

- В следующий раз исправлюсь, - пообещал он ей, отодвигая в сторону.

- Доживешь ли ты до следующего раза? - предрекла Эмер, но он ушел не оглядываясь.

Она пробыла в кузнечной деревне до самого вечера, перебрала камни и даже успела сбегать к Марвину, который заговорчески ей подмигнул, открывая оружейный склад. По пути ей попался оруженосец Годрика - стоял и таращился на нее. Потом, правда, спохватился поклониться. Эмер прошла мимо гордо, сделав вид, что не узнала.

Когда она вернулась в Дарем, заявилась Острюд и сказала, что матушка велела забрать у главного повара списки закупок и поставить на них печать Фламбаров, чтобы назавтра отправить торговцам.

- Передай матушке, что все сделаю в лучшем виде, - заверила Эмер.

- Хотелось бы в это верить, - не преминула уколоть Острюд. - Братец приедет позже? Он даже с тобой возвращаться не хочет?

- А вот это - не твое дело.

- Все, что здесь происходит - касается всех Фламбаров.

- Сейчас как возьму за ушко, - сладко пропела Эмер, - да как выдам замуж за какого-нибудь старика...

- Не посмеешь! - взвизгнула Острюд.

- Еще как посмею. А то что-то засиделась ты дома, дорогая золовка. Всем будет спокойнее и радостнее, если ты обзаведешься муженьком и уедешь к нему... Куда-нибудь подальше.

Острюд убежала в слезах, а Эмер, с чувством выполненного важного дела, отправилась в кухню.

Там работа кипела, несмотря на поздний час, но при появлении девушки всё было брошено, и своды потряс многоголосый вопль:

- Рады приветствовать, дорогая хозяйка!

Эмер жестом велела возвращаться к выполнению обязанностей, и благосклонно посмотрела на мастера Брюна, подбежавшего со списками продуктов, которые необходимо было купить.

- Вы все так прекрасно подсчитали, миледи, - восхитился он, - видно, что вам не раз приходилось давать такие пышные приемы! Мы совсем немного изменили...

- Что еще?

- Вместо редиса лучше закупим рапунцель у вилланов. По вкусу они не отличаются, а выйдет дешевле - сейчас ведь сезон. И еще добавили пятьдесят зайцев.

- Леди Фледа сказала - на дичь не рассчитывать.

- Конечно, конечно! - заюлил мастер Брюн. - Но зайчики необходимы нам для пирога. Королева непременно пожелает «Сюзерен» на день летнего солнцестояния.

- Вы хоть знаете, как его готовить? - спросил Эмер, холодея от плохих предчувствий.

Но помощник главного повара горячо заверил, что все будет сделано идеально.

- Рецепт достаточно сложен, но мы уже такой готовили пирог, - важно сказал он. - Жирная свинина и постная говядина варятся с морковью и душистыми травами - петрушкой и луком, тут главное не пропустить момент, когда мясо проварится, но останется сочным. После этого добавляется заячья печень, вымоченная в молоке, все рубится в паштет, приправляется специями и солью, заворачивается в сдобное яичное тесто и запекается в печи. Еще надо добавить желудочную траву, - он заговорил тише, чтобы не подслушали поварята, - у нее особый вкус, она придает легкую горечь.

- Чудесно, - сказала Эмер, которую рецепт привел в ужас своей изысканностью. - Тогда работайте. Если возникнет в чем-то необходимость - сразу обращайтесь ко мне.

- Не извольте беспокоиться, миледи.

Вроде бы первичные дела были сделаны, и Эмер ждала, когда вернется муж, чтобы с гордостью показать ему одобренные леди Фледой списки. Едва Годрик вошел в спальню, она встала против него и потрясла записями:

- Что, не ожидал? Я все сделала сама, без кое-каких умников!

- Все написано без ошибок, надеюсь? - спросил он. - Дай умыться, хотя бы.

- Ставь печать, а потом умывайся, сколько хочешь.

Годрик снял с шеи печать и разложил пергаментные листы на столе. Растер киноварь и добавил каплю воды, чтобы получилась жидкая краска. Пробежавшись взглядом по строчкам, он не удержался и похвалил:

- А ты молодец, все толково.

- Разве могло получиться иначе? - задрала Эмер нос.

Вдруг дверь открылась так резко, что ударилась о стену. В спальню влетела Острюд - вся в слезах, с опухшим лицом и лохматая, как ведьма. Тилвин пытался ее остановить, но она сопротивлялась так неистово, что ему никак не удавалось ее удержать. Острюд бросилась Годрику на шею и заголосила:

- Братец! Братец! Запрети ей!..

- Идем, Острюд, - пытался урезонить ее начальник стражи. - Ты все неправильно поняла...

Но она вцепилась в Годрика и рыдала так, что походила на умалишенную. Даже Эмер, которая была готова к любой подлости со стороны золовки, оторопела.

- Оставь ее! - велел Годрик Тилвину, и тот сразу отступил. - Что случилось? Не реви, говори четко.

- Твоя жена решила избавиться от меня! - закричала Острюд, и Эмер разом взмокла.

- Избавиться? Что значит - избавиться? - не понял Годрик.

- Она угрожала, что выдаст меня замуж за старика! Ты же не допустишь этого, братик? Не допустишь?

- Все было совсем не... - начала Эмер, но Годрик бросила на нее хмурый взгляд, и она замолчала.

- Успокойся, Острюд, - сказал он, - никто не выдаст тебя замуж без моего ведома, а я тебе уже обещал...

- Я не хочу за старика! Не хочу! Не хочу! - Острюд забилась в припадке и рухнула на пол, визжа и суча ногами.

Годрик упал на колени, хватая ее под мышки, но она укусила его в запястье и стала вырываться, норовя удариться головой о каменные плиты. Эмер была так поражена зрелищем, что застыла, как столб.

- Воды! - крикнул Годрик. - Воды, скорее! И держите ей ноги!

Тилвин опомнился первый и подхватил Острюд под колени. Эмер, двигаясь как на деревянных ногах, взяла кувшин и поднесла Годрику, стараясь не подходить слишком близко. Острюд выла и билась в руках мужчин, похожая на животное, а не на человека. Она все-таки изловчилась освободиться от Тилвина и попыталась пнуть Эмер, но та отскочила, и пинок пришелся по столу. Письменные принадлежности и подсвечник полетели по комнате.

- Где вода?! - снова крикнул Годрик, и Эмер, окончательно перепугавшись, вылила на голову Острюд кувшин воды.

Вопли захлебнулись и стихли, как по волшебству.

Мужчины осторожно отпустили Острюд, и она села в луже, тихонько хныкая и убирая с глаз мокрые волосы.

- Позови леди Фледу и кого-нибудь из неболтливых дам, - вполголоса сказал Годрик Тилвину.

Тот кивнул и исчез в коридоре бесшумно, как лесной кот.

- Успокойся, - повторил Годрик, поглаживая сестру по щеке. - Что за детские выходки? Я же обещал тебе мужа молодого, красивого...

- И доброго, - добавила Острюд, всхлипывая.

- И доброго, и щедрого, - Годрик обнял ее, прижимая к груди и укачивая, как малое дитя. - У него будет большой замок, и много слуг, и ты будешь важной дамой...

- Очень важной...

- Очень важной, и он будет любить тебя всю жизнь.

- Братик... - Острюд вжалась в него лицом.