Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Евреи в НКВД СССР. 1936–1938 гг. Опыт биографического словаря - Золотарёв Вадим - Страница 13


13
Изменить размер шрифта:

Впрочем, чекистам сходило с рук и не такое. В 1920 г. сотрудник Киевской губернской ЧК Петерман за служебные преступления был приговорен к расстрелу, но каким-то образом бежал из-под стражи. Постановлением Коллегии Киевской губернской ЧК он был объявлен «вне закона». При принятии этого решения присутствовали члены Коллегии А. Б. Розанов и Е. Д. Элькин, биографические справки на которых приведены в нашем справочнике. Спустя два года Е. Д. Элькин случайно встретил Петермана на улице. Прекрасно зная о том, что Петерман находится в розыске и что ему грозил расстрел, суровый чекист Е. Д. Элькин, сам расстрелявший не один десяток врагов трудового народа (в 1920–1921 гг. – начальник концлагеря в Пуще-Водице, в 1921–1923 гг. – комендант и начальник общего отдела Киевского губотдела ГПУ), не только не задержал преступника, но и посоветовал уехать из города.

Петерман уехал из Киева в Чернигов, где обратился к заместителю начальника губотдела ГПУ А. Б. Розанову с просьбой… взять его на службу. Последний тоже преступника не арестовал, а наоборот – помог ему уехать из города. Вскоре Петермана поймали, а против А. Б. Розанова и Е. Д. Элькина возбудили уголовное дело. Обвинения были серьезные, ведь рядовых граждан Советской Украины за укрывательство «политических бандитов» и особо опасных уголовников в те времена, как правило, расстреливали. Но уголовное дело против чекистов было прекращено постановлением следователя Президиума ГПУ УССР от 12 февраля 1924 г. «в связи с амнистией в честь образования СССР»[121].

Время вступления в органы госбезопасности. Согласно архивным данным в декабре 1917 г. в органы госбезопасности поступил 1 чел. (0,79 %) – Я. С. Беленький, в 1918 г. – 14 чел. (11,11 %), в 1919 г. – 28 чел. (22,22 %), в 1920 г. – 32 чел. (25,4 %), в 1921 г. – 32 чел. (25,4 %), в 1922 г. – 5 чел. (3,97 %), в 1923 г. -1 чел. (0,79 %), в 1924 г. -4 чел. (3,17 %), в 1925 г. – 1 чел. (0,79 %), в 1926 г. – 1 чел. (0,79 %), в 1927 г. – 1 чел. (0,79 %), в 1930-1 чел. (0,79 %), в 1936 г. -4 чел. (3,17 %), в 1937 г. – 1 чел. (0,79 %).

Сгруппировав эти данные по временным периодам, мы получим следующую картину.

Таблица 10 – Время вступления в органы госбезопасности

В итоге мы видим, что подавляющее число сотрудников начали свою службу в годы гражданской войны и в первые годы советской власти. 5 лиц, пришедшие в НКВД СССР в 1936–1937 гг. и сразу получившие звания высшего начальствующего состава, это члены партийного «десанта», высадившегося на Лубянке вместе с Н. И. Ежовым – С. Б. Жуковский, М. И. Литвин, Н. Л. Рубинштейн, В. Е. Цесарский, И. И. Шапиро.

Большинство наших респондентов начали свою чекистскую карьеру юными и молодыми людьми, охваченными революционной романтикой.

В 16 лет начали свою работу в ВЧК 3 чел. (2,38 %); в 17 лет – 2 чел. (1,59 %); в 18 лет – 7 чел. (5,55 %); в 19 лет – 13 чел. (10,32 %); в 20 лет – 14 чел. (11,11 %); в 21 год – 13 чел. (10,32 %); в 22 года – 13 чел. (10,32 %); в 23 года – 9 чел. (7,14 %); в 24 года – 14 чел. (11,11 %); в 25 лет – 5 чел. (3,96 %); в 26 лет – 9 чел. (7,14 %); в 27 лет – 2 чел. (1,59 %); в 28 лет – 4 чел. (3,17 %); в 29 лет – 3 чел. (2,38 %); в 30 лет – 3 чел. (2,38 %); в 31 год – 2 чел. (1,59 %); в 32 года – 4 чел. (3,17 %); в 34 года – 1 чел. (0,79 %); в 35 лет – 1 чел. (0,79 %); в 40 лет – 1 чел. (0,79 %); в 41 год – 2 чел. (1,59); в 44 года – 1 чел. (0,79).

Таблица 11 – Возраст вступления в органы госбезопасности

Говоря о юности и молодости чекистов-евреев, необходимо помнить, что на период становления их личности пришлись Первая мировая война, две революции 1917 года и гражданская война, которые разбудили и юридически оформили колоссальный всплеск насилия. Это волна насилия захватила и наших героев. Они, пройдя школу партизанских отрядов и боевых частей РККА, ревкомов и укомов, службы в частях особого назначения, ревтрибуналах и чекистских органах прошли и через все ужасы гражданской войны: жестокость, насилие, разрушение старых устоев жизни. В ходе этих событий они приучились не стесняться в выборе средств для борьбы с классовыми врагами. «Враги революции и трудового народа» были для них вне закона. Недаром М. И. Калинин отметил одну особенность большевистского госаппарата (в том числе и карательных органов): «Война и гражданская борьба создали огромный кадр людей, у которых единственным законом является целесообразность распоряжения властью. Управлять для них – значит распоряжаться вполне самостоятельно, не подчиняясь регламентирующим статьям закона»[122].

На службу в ЧК приходили из разных мест: из Красной Армии – 59 чел. (46,82 %); с советской работы – 16 чел. (12,69 %); с подпольной работы – 10 чел. (7,94 %); с партийной работы – 9 чел. (7,14 %); из революционных военных трибуналов – 7 чел. (5,55 %); с заводов – 5 чел. (3,97 %); с хозяйственной работы – 5 чел. (3,97 %); с учебы – 4 чел. (3,17 %); из милиции – 3 чел. (2,38); с комсомольской работы – 3 чел. (2,38 %); с научной работы – 1 чел. (0,79 %); с журналистской работы – 1 чел. (0,79 %); не установлено – 3 чел. (2,38 %).

Знаменитый советский педагог и писатель А. С. Макаренко, одно время работавший заместителем начальника отдела трудовых колоний НКВД УССР, очень хотел написать книгу о чекистах и в качестве консультанта избрал самого наркома внутренних дел УССР В. А. Балицкого. В своей записной книге Макаренко писал, что Балицкий «…отличает несколько типов происхождения (чекистов, – М. Т., В. 3.): „Гимназисты". „Местечковые" (евреи, – М. Т., В. 3.). „Военные". Последние с трудом понимают характер дисциплины „4“ (чекистов, – М. Т., В. З.)»[123].

Больше всего евреев пришло в госбезопасность из Красной Армии, где некоторые из них начинали свою карьеру секретными сотрудниками. Заслуживает внимание начало чекистской карьеры С. Н. Миронова (см. биосправку. – М. Т., В. 3.). Весной 1920 г., будучи помощником командира батареи, он угодил в киевский госпиталь с возвратным тифом, где услышал от бредящего соседа по больничной палате, что на самом деле тот не красный командир, а польский шпион. Миронов доложил об этом комиссару госпиталя, а затем встретился с сотрудником особого отдела, «…который по всем правилам меня завербовал… Я получил от умирающего шпиона-разведчика явки, пошел по этим явкам, и в результате была вскрыта большая польско-германская шпионская организация»[124].

Мотивы вступления в ЧК-ГПУ у наших героев были разные. Например, в 1921 г. начальник отделения Политуправления Черноморского флота Б. В. Козельский (см. биосправку. – М. Т., В. 3.), пребывая в Киеве на лечении, был исключен из КП(б)У «как пассивный член партии». Позднее он писал: «…считая, что активность лучше всего м. б. [может быть] доказана непосредственно работой, потребовал откомандирования в органы ЧЕКА»[125].

Одной из причин поступления в органы госбезопасности были и родственные связи. Наличие крепких родственных отношений всегда играли в еврейской среде очень серьезную роль. Нередко поступление еврея на службу в органы госбезопасности вело к тому, что вскоре там же на службе оказывались и его ближайшие родственники – братья, сестры и т. д.

Авторами насчитано около 39 родственных «кланов» евреев-чекистов, когда в органах ВЧК-ОГПУ-НКВД вместе служили братья, сестры и жены. И это не только известные семейные «кланы» братьев Берманов, братьев Баков. Перечислим лишь некоторые из них: братья Шпигельглазы (И.М. и С. М. Шпигельглазы), братья Эдвабники (Н.Б., С.Б. и Д. Б. Эдвабники), братья Флейшманы (Г.Е. и Я. Е. Флейшманы), братья Штаркманы (М.Р. и Г. Р. Штаркманы), братья Александровичи (И. М. и Й. М. Александровичи), братья Алиевские (Г. И. и А. И. Алиевские), братья Дукельские (С.С. и В. С. Дукельские), братья Черновы (Л. А. и М. А. Черновы), братья Барбаровы (П. И. и Л. И. Барбаровы), братья Каруцкие (С.А. и В. А. Каруцкие и сестра А. А. Каруцкая), братья Римские (С. Л. и Л. Л. Римские), братья Бесидские (С. И. Самойлов-Бесид-ский и В. И. Бесидский), братья Симховичи (А. М. и Е. М. Симховичи), братья Шостаки (П. Г. Соколов-Шостак и Е. Г. Шостак), братья Ратнеры (С. В. и С. В. Ратнеры), братья Листенгурты (Р. А. и М. А. Листенгурты), братья Перцовы (Р. А., С. А. и Д. А. Перцовы), братья Паукеры (К. В. и Г. В. Паукеры), братья Диментманы (М. И. и Д. И. Диментманы), братья Гульст (В. Н. и 3. Н. Гульст), братья Гендины (С. Г. и К. Г. Гендины), братья Буль (Е. Д. и Л. Д. Буль), братья Пиевские (М. Е. Амиров-Пиевский и С. Е. Пиевский-Лацанов), братья Миркины (С. 3. и Ю. 3. Миркины), братья Броневые (А. И. и С. И. Броневые), братья Боскис-Глузберги (Б. С. и С. С. Боскис-Глузберги) и др. В органах ГПУ УССР служил М. 3. Гейлик и 5 его сыновей (А. М., Г. М, Г. М., И. М и 3. М Гейлики).