Святой закрывает дело - Чартерис Лесли - Страница 10

Через несколько минут они снова двинулись в путь. Святой вел «фьюрилак» первым, рядом сидел Конвей, а Норман Кент в «айрондели» следовал ярдах в пятидесяти. Он должен был остановить машину недалеко от аллеи, развернуться и ждать с включенным двигателем, пока Святой и Конвей не вернутся вместе с профессором Варганом. План был подкупающе прост, но Норман не хотел с ними соглашаться, и тогда они заявили: он ведет себя так потому, что у него невысокий интеллект и вздорный характер.

Первые же их действия оказались совсем не такими, как предполагалось.

Когда Святой остановился у начала аллеи и бросил взгляд назад, он увидел, что «айрондель» уже разворачивается на дороге. И тут он услышал выстрел.

– Господи!

Восклицание почти неслышно сорвалось с губ Святого. Крайне осторожно он вылез из машины, медленно выпрямился и обнаружил рядом Конвея.

– Ты слышал? – спросил недоверчиво тот.

– И еще как.

– Ангелочек...

– Он самый!

Саймон Темплер стоял не двигаясь, словно каменный. Нетерпеливому Конвею казалось, что Святой стоит так целую вечность. На самом же деле это продолжалось всего несколько секунд. Колесики в его мозгу крутились с необычной быстротой и точностью, осмысливая ситуацию и корректируя планы.

Итак, Ангелочек опередил их. Они увязли в этом деле, как будто нарочно напросились на неприятности. Они готовились отражаться с законом, а теперь против них были и закон и беззаконие, объединившиеся с одной целью – сохранить для себя профессора К. Б. Варгана, хотя во всем остальном они оставались врагами.

– Мы выиграли, не шевельнув пальцем, – изумленно сказал Святой, – нам повезло!

– И это ты называешь везением!

– Ну конечно. Более удачного времени для нашего появления и представить невозможно. Обе шайки палят друг в друга, и, возможно, есть жертвы. Мальчики Ангелочка сделали за нас грязную работу...

Его речь прервал выстрел... потом другой... потом сразу несколько, слившись в нестройный залп...

– Теперь наша очередь! – отрывисто кинул Святой и бросился в аллею, Роджер Конвей – рядом с ним.

Часовых не было видно, но навстречу им из темноты, тяжело пыхтя итопая, выбежал человек. Святой опередил Конвея и точно рассчитанным, ударом ноги послал человека на землю головой вперед. Когда тот упал, Святой еще раз с силой ударил его головой о землю, потом поднял на ноги и внимательно посмотрел в лицо.

– Если это не полицейский, то я – индеец из Патагонии, – сказал Святой. – Ошибочка вышла, Роджер.

Человек попытался стукнуть Святого, но тот ударил его в челюсть, и противник свалился на землю, словно куча тряпья.

– Что дальше? – спросил Конвей.

Ответом ему была новая вспышка выстрелов в темноте.

– Уж очень шумная здесь вечеринка, – грустно заметил Святой. – Давай испортим ее совсем, а?

Он выхватил из кармана пистолет и дважды выстрелил в воздух, В темноте ответно полыхнули выстрелы, и над их головами просвистели две пули.

– Кому-то мы очень нравимся, – тихо произнес Святой. – Сюда...

Он двинулся по аллее.

И вдруг в темноте, как два огромных глаза, ослепительно вспыхнули автомобильные фары. На секунду Конвей и Святой застыли словно каменные в этом слепящем потоке света, льющегося как бы ниоткуда. Они не сразу поняли, что источник света не стоит на месте, а двигается, набирая скорость им навстречу.

– Красота! – воскликнул Святой, стараясь перекричать автоматные очереди.

И в то же мгновение он начал действовать с быстротой и точностью нападающей змеи. Он подхватил Конвея под колени и буквально перебросил через низкую живую изгородь со сноровкой классного игрока в футбол.

Испуганный Конвей уже стоял на ногах, когда Святой приземлился рядом с ним, а темный силуэт машины промчался так близко, что ее крылья и подножки ломали ветви изгороди. Конвей понял: если бы не молниеносные действия Святого, у них не было бы шансов остаться в живых.

Обычная процедура выражения признательности заключалась в том, что спасенный прерывающимся голосом благодарит спасителя, потом они должны пожать друг другу руки и, обнявшись, всплакнуть на плече друг у друга, но Конвей понимал: сейчас не время для таких тонкостей. Кроме того, Святой в своей обычной манере уже задвинул этот эпизод в дальний ящик памяти и крайне удивился бы, если ему о нем напомнили.

Возможно, когда-нибудь, в глубокой старости, сидя спокойно у камина... Но в данный момент его интересовало только ближайшее будущее.

Он оглянулся на дом. В некоторых окнах горел свет – сцена вполне могла быть безмятежной и спокойной, если бы не звуки автоматных очередей и пистолетных выстрелов, напоминавшие фейерверк, когда в детстве он участвовал в праздновании Дня Фокса. Но Святой недолго предавался детским воспоминаниям. Он впился глазами в тени у калитки, и внезапно одна из теней сделалась как бы темнее и больше других, громадная тень...

Ба-бах!

Тонкий язычок пламени вспыхнул там, где была эта тень, и они услышали звяканье разбитого стекла, но машина находилась уже всего в нескольких ярдах от шоссе.

Конвей тряс Святого за плечо, бормоча:

– Они сматываются! Почему ты не стреляешь?

Святой механически вскинул пистолет, хотя понимал: при таком освещении практически нет шансов точно поразить цель, да и Святой никогда не был стрелком экстра-класса.

Со вздохом он опустил пистолет и левой рукой крепко сжал запястье Конвея.

– Никуда не денутся! – воскликнул он. – Моя машина закрывает выход с аллеи. Они не смогут выбраться на дорогу.

И Роджер Конвей, замерший как истукан, увидел в свете фар длинный голубой «фьюрилак» и еще до столкновения услышал визг тормозов.

Потом огни вспыхнули и исчезли, наступила темнота и молчание.

– Они у нас в руках! – взволнованно воскликнул Святой.

Огромная тень двигалась по аллее от калитки к ним. Святой словно кошка перепрыгнул через изгородь и бесшумно приземлился точно за спиной у Тила, который заметил его слишком поздно.

– Сожалею, – пробормотал Святой, но в удар, который пришелся старшему инспектору Тилу в третью пуговицу жилета, вложил каждую унцию своего сташестидесятифунтового боевого веса.

Обыкновенно Святой относился с искренним уважением к полиции вообще и к старшему инспектору Тилу – в частности; но в эту ночь не было времени даже для самых лаконичных объяснений. Более того, инспектор Тил имел оружие и в сложившейся ситуации мог сначала начать стрельбу, а потом уже задавать вопросы. Наконец, у Святого были свои собственные планы спасения профессора Варгана от налетчиков, и они не предполагали ни сотрудничества, ни противоборства с силами закона.

Инспектор с тихим стоном рухнул на землю.

Святой повернулся и помчался по аллее за Роджером Конвеем.

Позади он услышал крик и новый пистолетный выстрел, а у его щеки просвистела пуля. Очевидно, как минимум один полицейский уцелел после налета молодчиков Мариуса. Однако Святой рассудил, что переговоры с законом необходимо отложить. Он словно олень прыгнул в сторону и снова рванул вперед, зная, что выстрел, сделанный вслепую, в темноте не сможет его поразить. Бояться нечего.

Полицейский, появившийся из сада вслед за Тилом, видимо, тоже это понял и прекратил стрелять. Но когда Святой остановился у желтого седана, заблокированного в аллее «фьюрилаком», он услышал, как полицейский бежит к нему.

Конвей уже открывал заднюю дверцу машины; и это просто чудо, что жизнь его не оборвал выстрел из кабины – пуля просвистела рядом. Но не было громкого звука, только тихое «п-л-о-п-п!» хорошего глушителя. Роджер сообразил, что все выстрелы, которые он слышал, были выстрелами полицейских. Налетчики вовсе не были такими грубиянами, как обозвал их Святой.

В следующую секунду Саймон Темплер открыл дверцу с противоположной стороны и с упреком сказал:

– Нехороший мальчик!

Одной рукой ударил по плечу человека с пистолетом, а другой вывернул пистолет налетчика стволом вверх очень своевременно – следующая пуля попала в крышу машины, а не в голову Конвея.