Перкалевый ангел. Предтечи этажерок (СИ) - Буланов Константин Николаевич - Страница 55

- Дистанция четыреста, скорость сто десять, высота - двадцать. Сброс! Есть сброс! - добавив оборотов, Алексей тут же потянул самолет вверх. Проскочив метрах в двадцати над верхушками мачт броненосца, он повернулся к притихшим пассажирам и подмигнув, сказал, - Вот так оно и будет происходить, господа. И никак иначе!

- И никак иначе. - повторил потрясенный командующий ИВВФ и оторвав взмокшие ладони от подлокотников кресла, вытер ими не менее взмокшее лицо. - А вы, авиаконструкторы, все такие… - изобразив рукой в воздухе нечто непонятное, он все же смог подобрать верное определение, - сумасбродные?

- Без малейшего исключения, ваше высокопревосходительство! А не то как бы мы отваживались поднимать в воздух свои конструкции? - с небольшой толикой безумства а глазах, хохотнул пилот, заставив тем самым великого князя передернут плечами.

- Петр Николаевич, только не говорите мне, что вы тоже точно такой же. - бросив взгляд на сидевшего за Алексеем офицера, поинтересовался великий князь, но увидев настоящий огонь в глазах Нестерова, лишь обреченно махнул рукой, - И этот такой же.

Опустив бинокль и вцепившись в поручни правого крыла мостика, Александр Павлович Зеленой наблюдал за приближающимся к его кораблю огромным многомоторным аэропланом. Вот, снизившись до уровня труб, он зафиксировал свое положение и пролетев так кабельтов, резко пошел вверх, ревя всеми двигателями.

- Вот наглец! - погрозив кулаком вслед промчавшемуся над броненосцем аэроплану, капитан 1-го ранга повернулся к старшему офицеру броненосца, - Вы это видели, Михаил Николаевич!? Каков наглец, а!? Вот что вы можете сказать на подобное хулиганство!?

- Как бывший миноносник, бывшему миноноснику могу сказать, что нам всадили самоходную мину прямо в борт, Александр Павлович.

- Вот и я о том же! Найду этого летуна и уши надеру! Будет знать, как использовать мой броненосец для отработки минной атаки! Без какого-либо согласования со мной!

- Зато нам наглядно продемонстрировали, что сие возможно. А кто предупрежден, тот вооружен.

- Тоже верно. - слегка остыл командир броненосца. - Но уши все же оторву, чтоб впредь неповадно было. Идемте, Михаил Николаевич, будем выяснять, кто это изволил так хулиганить.

Тем временем Алексей пояснял своим слегка отошедшим от шока пассажирам острую необходимость введения в обиход всех летчиков метрической системы измерения. - Посудите сами, господа, все приборы управления у нас импортные и исполнены именно в метрической системе, так что пока пилот или штурман будут переводить эти данные в дюймовую систему, упустят драгоценное время. А время в данном случае означает жизнь! Промедли пару секунд и получи снаряд противоминного калибра прямо в лоб! Делать же приборы управления самостоятельно - выходит слишком разорительно. В той же Европе их изготавливают десятками тысяч для аэропланов, автомобилей, мотоциклов. У нас же потребность чуть более трех тысяч в год, с учетом мотоциклетного производства. Ради таких объемов разрабатывать механизмы подобных приборов под версты и сажени никто не согласится.

- И только поэтому вы предлагаете отказаться от системы исчисления веками применяемую в Российской Империи?

- И что тут такого? В древности вон, все локтями и пядями мерили! Чего же мы ту систему измерения не сохранили? Неудобно стало! Вот и пришли к новой! Сейчас происходит то же самое. Метрическая система просто-напросто более универсальна.

- Так может нам и календарь Григорианский принять? - ехидно поинтересовался из-за спины Кованько.

- А вот в эту дискуссию я точно вступать не буду. - тут же открестился Алексей, - Религиозные конфликты всегда обходились противоборствующим сторонам слишком дорого. Лучше давайте обсудим проведенную атаку. Что, по вашему мнению, было верным, а что нет?

На следующий день забитый пассажирами У-3 вылетел в Нижний Новгород с промежуточной посадкой в Москве, унося не только будущих пилотов ВВС Болгарии, но и изрядно довольного Алексея. Его хулиганская выходка позволила доказать, что учиться воевать с помощью аэропланов - жизненно необходимо. Слишком многие предположения и пожелания господ офицеров, озвученные еще в полете, были разбиты железной логикой его ответов, основанных, естественно, на знании будущего и дополненные некоторым количеством расчетов. Также, помимо твердого заверения в скором заказе на военные варианты У-3, выбивать деньги на которые собирался лично великий князь, Алексей получил таки разрешение на отбытие любого из них в Болгарию в качестве добровольца, но при условии занятия исключительно технической должности. Причем, немалую роль в умасливании великого князя сыграл презентованный мотоцикл исполненный в комплектации “Супер Люкс”, который очень удачно прибыл из Риги. Покрытый не привычной черной краской, а белым авиационным лаком с хромированными крыльями и выхлопными трубами, украшенный отполированными бронзовыми вставками в виде орлиных крыльев на топливном баке и вылитой из бронзы фигурой орла, закрепленной на переднем крыле, он поразил великого князя до глубины души. И это было немудрено, поскольку исполнен мотоцикл был в единственном экземпляре.

Глава 7. Репетиция. (ЧЕРНОВИК)

Болгария вступила в войну, впоследствии получившей название Первой Балканской, 17 октября 1912 года, заключив союз с Сербией и Черногорией, через девять дней после ее начала и опередив еще одного союзника - Грецию, всего на сутки. Об этом плывшие из России летчики и техники узнали только по прибытию в Болгарский порт Бургас, выйдя на грузо-пассажирском судне РОПиТа из Одессы 16 октября. Часть аэропланов уже ранее были доставлены в Болгарию, но четыре машины производства завода “Пегас” было решено отправить в сопровождении специалистов прошедших отдельную подготовку по управлению и обслуживанию именно этих аэропланов. Вместе с ними в трюме парохода “Евфрат” находился еще один аэроплан являвшийся собственностью добровольца Дубова.

Выгрузка и оформление бумаг растянулись еще на два дня и лишь 19 октября, когда болгарские войска перешли границу Османской империи, авиаторы, загрузив ящики с разобранными аэропланами на железнодорожные платформы, смогли покинуть территорию порта. Все они были отправлены на правый фланг растянувшегося на две сотни километров фронта, где дивизии действующие на левом фланге 2-й Болгарской армии, с ходу захватив приграничные укрепления и абсолютно неповрежденный мост через реку Марица, практически не встречая сопротивления, начали продвижение в сторону города Эдирне.

Единственный Авиационный отряд оказался придан именно 2-й армии по той простой причине, что именно она наступала по относительно равнинной местности, где имелась возможность подыскать подходящее для аэропланов летное поле. В то время как 1-я и 3-я армии вынуждены были продвигаться по горным дорогам, где, порой, даже провозка полевого орудия составляло немалую проблему, что уж тогда было говорить об аэропланах, для перевозки каждого их которых требовалось до трех крупных повозок, за исключением разве что малюток Блерио-11, в сложенном состоянии помещавшихся в одну.

Вот только повозки не понадобились. Отступавшие турецкие войска не потрудились привести в негодное состояние железнодорожные пути и потому всю первую неделю прибывшие из России добровольцы с комфортом тащились вслед за пехотными дивизиями. И только 22 октября они, наконец, покинули успевший стать родным поезд. Именно в этот день болгарская армия подошла к Эдирне. Относительно небольшой город являлся одним из наиболее важных стратегических пунктов турок. Именно через него проходили все железнодорожные пути обеспечивающие снабжение Западной армии Османской Империи. Естественно, оставлять столь важный перевалочный пункт без должного прикрытия никто не стал бы и потому в самом городе, крепости и в оборудованных в округе укрепрайонах размещалось не менее 70000 солдат.

Из-за ненастной погоды стоявшей последние пару недель, большая часть полей и дорог оказались непригодны не только для размещения авиации, но даже для продвижения сухопутных войск. Размытые дождем дороги и залитые поля уже после прохода первых отрядов превращались в непроходимые болота, по которым даже лошади продирались с трудом. Пехота, сжав зубы, медленно брела вперед, но каждый километр стоил болгарской армии не одной пары сапог. Подметки десятками засасывались в грязь, доставляя бредущим по дорогам солдатам возможность прочувствовать все прелести походной жизни. Походные кухни хоть и имелись в армии, не могли проехать вслед за пехотой по разбитым дорогам, и потому о горячей пище приходилось только мечтать. Уже на пятый день болгарские солдаты готовы были нести походные кухни на руках, лишь бы съесть на привале что-нибудь теплое, но командиры вынуждены были нагрузить их плечи разобранными орудиями, поскольку кони тащить их дальше уже не могли.