Бетонные стены воздушного города - "Торговец деревом" - Страница 8

Решенная проблема вскоре сменилась новой, и спустя месяц знакомства Вивиан впервые появилась в этих стенах. «Шопоголизм» - именно такой диагноз поставила сама себе женщина. Габриеле же не сочла подобное увлечение проблемой, стоящей внимания, но в помощи не отказала, тому поспособствовал еще один подкупающий факт: Вивиан ни много ни мало оплачивала час времени Ригель в двойном размере…

А эти деньги психологу были очень нужны, хоть и открыто она об этом никогда не говорила, предпочитая решать собственные проблемы своими силами.

Женщина вновь вернулась к бумагам. Запись от 3 июля 2009 года - первая встреча Габриеле и Вивиан, как врача и пациента. Ее результатом стала классическая пометка, подводящая итог беседе: «Проблема высосана из пальца. В настроении пациентки присутствует легкая раздражительность». Ригель попыталась воспроизвести в памяти события и диалоги того дня. Вивиан пришла к ней в отчаянии: при очередном подсчете трат семьи за месяц, она выяснила, что спустила слишком много на абсолютно бесполезные вещи. Габриеле устало выдохнула. Как можно было обвинять себя в излишней расточительности, когда траты для семейного бюджета настолько не существенны?

«9 июля 2009 года. Повышенный интерес к анализу окружения, обсуждение семейного быта, легкая подозрительность. Ни слова о насущной проблеме.» Женщина устало прикрыла глаза, окунаясь в воспоминания минувших дней. На этот сеанс Вивиан должна была принести свой блокнот, в котором она вела записи своих расходов и выписку с банковской карты. Габриеле ясно помнила – в этот вечер ее просьба не была исполнена.

- … а я ему говорю, так не делают воспитанные дети, мама тебя так не учила, почему ты позволяешь себе совершать такие неправильные поступки? – женщина, расслаблено откинувшаяся на спинку дивана, устремив взгляд в потолок, уже около пятнадцать минут о чем-то вещала.

- Вивиан, - обратилась к ней психолог, понимая, что давно упустила суть повествования. – Напомни, пожалуйста, что же не правильного сделал твой сын?

Ответом Габриеле был настороженный и даже слегка озлобленный взгляд со стороны клиентки.

- Ты не слушала меня? – вдруг изменившись в лице, неприятно поморщившись, резковато поинтересовалась женщина, мгновенно выпрямляясь, принимая напряженную позу.

Этот жест Ригель не смогла упустить из виду. Безусловно, психолога насторожила такая бурная реакция и резкая перемена в поведении. А вот сама Вивиан, сменив гнев на милость, махнула рукой, словно отпустила ситуацию, прощая психолога за невнимательность.

- Вчера вернувшись из школы, он расставил учебники на полке не по алфавиту!

«Абсурд», - мысленно возмутилась психолог, приковывая свое внимание уже не к записям, а к рассказу женщины. Мысли, хаотично проносившиеся в ее голове, начали складываться в ясную картинку. Для Ригель все начинало становиться на свои места.

«Господи, скажи, что я ошибаюсь!» - будучи приверженкой католической веры, женщина редко напрямую обращалась к Богу, однако сложившаяся ситуация того требовала, заставляя отодвинуть свои принципы в дальний угол.

- Действительно, - с долей скептицизма добавила она.

Вот только откровенную иронию в голосе психолога Вивиан даже не почувствовала, приобщая к ответу:

- Вот и я о том же! А ведь он всегда делал это сам, без единой подсказки. Всегда!

По спине психолога пробежал холодок.

Чувствуя, как волосы на голове шевелятся, женщина, стараясь сохранять внутреннее спокойствие, разложила перед собой в нужном порядке записи с пяти прошедших сеансов.

«Раздражительность, нервозность, подозрительность – верные спутники …» - пронеслись слова старого, умудренного временем лектора.

«Какая же я дура..» - едва не хватаясь за голову, мысленно простонала она.

- Габриеле, что-то не так? – мгновенно среагировала Вивиан, устремив на нее внимательный, колючий взгляд.

«Спокойно, выдохни,» - мысленно начала настраивать себя Ригель, психологу нужен был грамотный выход из сложившейся ситуации, нельзя было привлекать излишнее внимание женщины.

- Всё в порядке, - заверила она . – Вспомнила Ваш прошлый рассказ о сыне, - осторожно начала женщина.

За все пятнадцать лет в ее практике не было ни единого подобного случая. Женщина просто-напросто не умела работать с такими людьми и сейчас, судорожно перерывая остатки знаний, полученные за годы учебы, она на ходу выстраивала логическую цепочку.

Пришлось импровизировать.

- Вивиан, Вы не находите своего сына, как бы так мягче выразиться, странным?

Габриеле внимательно следила за реакцией клиентки на вопрос, будто ждала ту самую последнюю песчинку, что, упав на чашу весов, окончательно позволит истинному ответу перевесить ложный.

И это произошло.

Вивиан без долгих раздумий, скинув одну ногу с другой, разнося скрипящий звук трения кожи о кожу, переместилась на край дивана, чтобы в момент своего ответа находиться ближе к психологу.

- Вы тоже так считаете? – чуть тише произнесла она, с надеждой смотря на Габриеле.

Психолог согласно кивнула в подтверждение своих мыслей: перед ней сидела женщина с явным расстройством личности. Болезнь находилась еще в зачатке – именно поэтому для ее определения, учитывая отсутствие подобного опыта, Ригель понадобилось так много времени.

- Вы меня понимаете, - облегченно выдохнула тем временем Вивиан, восприняв кивок, как знак согласия…

Клиентка покинула кабинет чуть позже обычного, оставив Габриеле наедине с собственными мыслями, что словно на карусели крутились у нее в голове с бешеной скоростью, вызывая приступы тошноты. Женщина была в полной растерянности, и все никак не могла взять себя в руки, выкуривая сигарету одну за одной.

Стрелка часов на циферблате вращалась непривычно быстро – время, как и поток сознания, уносили ее все дальше и дальше от реальности, ставя перед серьезным и трудным выбором: передать Вивиан специалистам или же попробовать разобраться самой.

Украдкой бросая взор на лежащие на столе гладкие купюры – сегодня клиент заплатила вдвое больше обычного – женщина позволила зародившийся глубоко внутри мысли пустить корни: «Ее состояние стабильно – еще есть время. Справлюсь, не станет хуже».

***

Прислонившись к дверной глади ухом, подпирая всем весом несчастную деревяшку, с лицом, выражающим полную сосредоточенность и владение ситуацией, Трой Холлинг добровольно участвовал в разведывательной операции. Секретная точка, в которой толщина доски отличалась на пару миллиметров, была найдена им досточтимо давно, чтобы позволить себе большую часть времени не елозя вслушиваться во фразы, приглушенно доносившиеся изнутри.

С момента, когда начальница с Ларсом скрылись в ее кабинете, прошло пятнадцать минут, четырнадцать из которых Трой был невидимым участником тайной беседы.

- Ну, что там? – подкравшись из-за спины, шёпотом спросил Кэсси. Он любил подыгрывать другу, особенно когда тот подозрительно долго находился на этом месте: обычно Холлинг понимал суть разговора за пару минут, после вновь усаживался за рабочий стол.

- Тс-с-с! – он приложил палец к губам Форда. – Я чую…

- Что?

Трой смирил друга взглядом, говорившим собеседнику, что тот совершенно нетерпелив.

- … ветер перемен. Больших. Внушающих, я бы сказал, - загадочная улыбка на лице Холлинга стала еще шире.

- Если не расскажешь мне сию же…

- Стоп, - Трой резко прервал гневную тираду друга, вновь припадая ухом к двери. – Кажется, шаги. Черт, тикаем, - в буквальном смысле хватая под мышку коллегу, парень отскочил к противоположной стенке, впечатав блондина плечом к ней. – Упс, не рассчитал.

Секунда.

И дверь открылась.

В проеме показался Ларс, его глаза горели странным неведанным огнем, а грудная клетка то и дело вздымалась от тяжелых и глубоких вздохов. Парень застыл, не обращая внимания на окружающих.

- Ты же знаешь, почему он такой? – пристальный взгляд Кэсси заставил Холлинга только кивнуть.

- Выкладывай!