И кто добыча? (СИ) - "L.Djun" - Страница 66

Чувства сжигали изнутри, лавой катались внизу живота, опаляли грудь, сжигали горло от вздохов. Но Адриан будто специально медлил, мучая его, заставляя извиваться на простынях в нетерпении, и в кровь кусать губы, в попытках сдержать мольбу о прекращении этих сладких мук.

Запах тела охотника и его возбуждения, смешиваясь вместе, просто сносили крышу, и только многолетняя выдержка не позволяла ему просто наброситься на Трэина.

Губы снова проходятся близко от возбужденного естества светловолосого, на секунду отрываются от кожи, чтобы легко поцеловать головку, а затем полностью обхватить ее губами, удерживая руками бедра охотника, не позволяя толкнуться глубже.

В паху ныло, а тело била мелкая дрожь нетерпения и желания. Стоило только перворожденному коснуться возбужденной плоти, как перед глазами Иного запрыгали яркие светлячки, вперемешку с темными точками. Выгнувшись, он упирается лопатками в матрац, пытаясь хоть как-то толкнуться бедрами, чтобы наконец…

Легкие поцелуи проходятся по всей длине, скорее дразня, чем даря облегчение. Руки сероглазого путаются в волосах, пытаясь притянуть ближе, но вампир не поддается, и совсем отстраняется.

Еще немного, и он окажется у этой самой грани… Но из груди вырывается стон разочарования и неудовлетворения, а этот искуситель еще и улыбается. Кажется, ему доставляли удовольствие муки Иного. А в глазах, созданных будто из чистейшего серебра, плескалась немая мольба о продолжении, смешанная со смущением.

На губах Адриана улыбка, а в глазах искорки легкого ехидства. Он знал, что ему потом отомстят за эти издевательства, но игра стоила свеч.

Пальцы правой руки касаются щеки, затем медленно проходятся по скуле и с легким нажимом проходятся по нижней губе. Не хотелось ничего говорить, казалось, слова разрушат что-то невидимое вокруг них. Трэин все понимает без слов.

Чувствуя тонкие пальцы на своих губах, мужчина с готовностью втягивает их в рот. Обводя языком каждую фалангу и чуть посасывая кончики, он с каким-то странным удовольствием наблюдает за тем, как затуманивается взгляд цвета вина.

В ответ на его манипуляции у Адриана с губ срывается несдержанный стон. Вампир забирает пальцы из теплого плена чужого рта, снова целуя: жадно, страстно, беря и отдавая одновременно.

Разве могут чужие прикосновения дарить столько жара, столько удовольствия и ласки? В первые дни разлуки, Трэин думал, что ему просто хотелось секса и ничего больше. Он не мог поверить в то, что чувства к кому-то могут быть такими сильными. Особенно к такому как Адриан, но это было так. Сейчас охотник был уверен в том, что это не просто плотское желание. Ловя лицо перворожденного в свои ладони, Иной трепетно касается тонких губ, целуя высокую скулу, щеку, подбородок, переходя на шею, ключицы и грудь. Зная о том, что сейчас будет, он волновался, но старался успокоиться и просто довериться возлюбленному… Однако сердце все равно билось чаще, а внутри все сводило от напряжения.

Адриан прикрывает глаза, наслаждаясь поцелуями, что дарил ему человек. Поцелуями же он старался отвлечь Трэина, ведь руки уже проходятся по внутренней стороне бедра, плавно двигаются дальше, к сжатому колечку мышц.

Первый палец, медленно, преодолевая сопротивление, проникает внутрь. Брюнет шумно вдыхает, когда ощущает, как мышцы сжались вокруг его пальца.

Ласковые прикосновения Адриана заставляли полностью забыться, и не обращать ни на что внимания, оставляя перед глазами лишь его образ. Тело отзывалось на эти прикосновения, а сам охотник и представить не мог, как раньше жил без этого. Дыхание участилось, а сам Иной невольно напрягся, испытывая неведомые до этого момента ощущения от рук вампира. К первому пальцу добавляется второй, и тело Трэина инстинктивно сжимается.

— Расслабься… — тихий, с хрипотцой голос и мягкий взгляд красных глаз.

Легко сказать! Но брюнет даже не представляет, как соблазнительно звучал его голос, а сам он делал все, чтобы Трэин испытывал минимум дискомфорта, за что охотник был ему безумно благодарен. Выгибаясь от наслаждения, что дарилось чуткими руками, Иной смущался еще больше, но ничего не мог с собой поделать. Жмурясь от удовольствия, Трэин сам того до конца не осознавая, толкался бедрами на встречу, обуреваемый желанием и предвкушением чего-то большего.

Очередной поцелуй в низ живота, и он опускается ниже, накрывая губами возбужденную плоть, проводя языком по головке, затем сжимая губы плотным кольцом, вбирая глубже. Пальцы все так же медленно растягивают постепенно поддающиеся мышцы, пытаясь найти бугорок простаты. Особенно чувственный стон дает понять, что поиски увенчались успехом. Адриан добавляет третий палец, стараясь держать себя в руках и не сорваться. Конечно, Трэин не нежная барышня, но все равно причинить боль своей неосторожностью хотелось меньше всего. Но было тяжело не сорваться, особенно глядя на выгибающееся тело, разметавшиеся светлые волосы и слушая несдержанные стоны.

— Ты прекрасен…

Пальцы выскальзывают из тела. Рука проходиться по собственному члену размазывая выступившие белесые капли смазки.

— Иди сюда. — шальные глаза смотрят на охотника, и вампир тянет его на себя, усаживая себе на бедра. Рука придерживает за бедра, заставляя немного приподняться. Перворожденный целует Трэина.

— Давай… — головка члена приставляется к входу, немного надавливая. — Медленно…

Взгляд вампира зачаровывал, отчего Иной безропотно подчинился, доверившись умелому любовнику. Первый дискомфорт, заглушенный чувственным поцелуем, постепенно затихал, но все еще давал знать о себе. Левой рукой обхватив Адриана за плечи, а ладонью правой упираясь в его грудь, охотник медленно насаживался, с каждым движением начиная дышать глубже, почти не слышно шипя от боли.

Адриан восхищенно смотрит на затуманенные глаза и покрытые румянцем щеки. И снова со вкусом целует в губы, заглушая болезненный стон, когда Трэин медленно опускается, принимая его в себя. Вампир прикрывает глаза и стонет, горячая теснота плотно обхватывает его. И Адриан почти теряется в ощущениях, удерживаясь от того, чтобы не толкнуться навстречу.

Охотник полностью насаживается на него и замирает, тяжело дыша.

— Мой… — Адриан дает ему время привыкнуть, покрывая поцелуями-укусами шею и плечи.

Кто бы мог подумать, что ему понравится такой оборот по отношению к себе. Еще никогда Трэин не видел в чужом взгляде столько нежности и любви, особенно во взгляде, направленном на него.

— Твой… — выдыхает беловолосый, и запрокидывает голову, подставляя шею под ласковые поцелуи, сквозь которые чувствовались легкие, почти нежные укусы вампирских клыков. Сейчас это казалось естественным, ровно как и то, что сейчас они были вместе.

Инстинкты, практически неконтролируемые, требуют сжать зубы сильнее и прокусить тонкую кожу, но Трэин отвлекает брюнета. Наклонившись к Адриану, охотник прихватывает губами мочку его уха, чуть прикусывая ее, затем целует нежную кожу у уха, спускаясь ниже и оставляя на коже розовые следы.

Привыкнув к новым ощущениям, Иной несколько неловко толкнулся бедрами, отчего тут же прозвучали два низких стона. Постепенно сероглазый приноровился, а боль уходила, принося за собой яркие вспышки удовольсьвия. Охотник двигался быстрее, уже не сдерживая стоны наслаждения не только физического, но и душевного. Ему чертовски нравились стоны Адриана, а осознание того, что он испытывает удовольствие, только подстегивали увеличить темп. Правая рука нащупала ладонь брюнета и, переплетя пальцы, Трэин тянет мужчину на себя, заставляя вновь оказаться сверху. Обхватив ногами узкие бедра, беловолосый тут же выгибается от глубокого толчка, судорожно сминая руками простыни и громко простонав имя вампира.

Движения перворожденного становятся быстрее и жестче, а когти оставляют на бедрах красные полосы. Удовольствие разрядами прошивает тело, накапливаясь, с каждым толчком приближая к краю. Вампир свободной рукой прикасается к естеству сероглазого, и ведет по нему, попадая в такт своим толчкам.