Человек, личность, духовность (СИ) - Грузман Генрих Густавович - Страница 34

Ретроспективный обзор двух концепций человека приводит к сравнительному выводу: главное достижение немецкой философской школы состоит в утверждении материального в идеальном (духовном), а заслугой русской школы является опознание идеального в материальном. Образом этого идеального выступает личность, тобто единственно то, что отличает любую человеческую самость от любой человеческой самости. В этом положен исходный гностический пункт, откуда начинает свой исследовательский путь казанский профессор, и его идейная суть определена Несмеловым следующим образом: "Это - факт человеческого самосознания: я есмь, я есмь ощущающий и чувствующий, представляющий и мыслящий, хотящий и действующий, я есмь, как сознающий себя, и потому я необходимо сознаю себя, как существующаго, и я безусловно не могу себя мыслить несуществующим, потому что я есмь". Банальная действительность представляет человека как реальное единство идеального и материального или, по словам Несмелова: "как реальный образ безусловного бытия, данного в действительных условиях ограниченного существования человека". Но принципиальное парадигмальное значение имеет не сам этот факт, известный ещё Сократу, а то, что данное сочленение осуществляется в каждом индивиде индивидуально, самобытно и неповторимо, а также и то, что это различие охватывается тождеством: все неисчислимые и непостижимые вариации этих сочетаний всегда выпадают в одну качественную форму - в безусловную сущность, в основе которой Несмелов выводит способность человека иметь себя единственной причиной и целью себя. Он пишет: "Сознание человеком себя самого, как единственной причины и цели всех своих производных действий, есть сознание всеобщее и необходимое, т.е. неизменно принадлежащее каждому человеку во всех условиях его жизни и на всех ступенях его психического развития, потому что содержание этого сознания определяется не развитием человека, а самым фактом существования его в качестве личности" (1994, с.с. 122, 245, 199). Итак, база, на которой являет себя человек как материальная данность и как духовная реальность, обуславливается сцеплением противоречивых модусов, и в общем методологическим виде конкретного случая выступает универсальный признак сущего - с одной стороны, различие, а с другой - тождество.

Отношение различие-тождество относится к числу тех ходовых универсальных положений, для которых не существует каких-либо сомнений и которые, казалось, досконально познаны именно с философской стороны в объёме философского закона противоречия. Новаторство Несмелова в том и состоит, что в своём исследовании он не задерживается на банальных и известных положениях, а проникает в их подпочву, извлекая оттуда новые светочи истины, - в отношении человека казанский философ не останавливается на определении его двойственной природы, а вводит действие закона противоречия в недра этой природы, и для этого использует психологический метод, который в его учении предшествует собственно философской части. В этом методология Несмелова, а равно русской концепции человека, разительно отличается от методологии западной школы, где в своём большинстве силлогистика зиждется на нерасчлённом переплетении психического и философского моментов, что и составляет её ведущую особенность. Психологическое познание Несмелова приводит к раскрытию отношения различие-тождество в человеке с неожиданной стороны и русский философ узнаёт: "Однако внутренний процесс человеческий жизни непосредственно сознаётся человеком не как особая форма выражения физических движений организма и даже не как простое отражение в сознании объективно данных отношений мира и организма, а как последовательное развитие живых состояний самого же сознания"(1994, с. 188). Другими словами, сознание даёт себя только как сознание и не в состоянии показать несознание, тобто сознание способно к рефлексии лишь духовного качества человека, а телесный человек в его материальном виде как бы исключается из зоны когнитации, - этот психологический разрез двойственности человека приобретает в постижениях Несмелова ранг основоположения.

Несмелов выводит полную характеристику каждого члена этого психологического отношения, давая им философские наименования и заключая тем основательную психологическую подготовку объекта познания: "Следовательно, живут собственно не психическия явления, а живёт сознание, и сознание живёт только в том случае, когда оно сознаёт себя самого, т.е. когда оно есть самосознание, следовательно - когда оно и есть личность, и в своей деятельности выражается как личность сознанием я; в противном же случае сознание не живёт, а просто существует, потому что, если оно действует только по механической силе взаимодействий с бытием вне сознания, то вся его деятельность, очевидно, и будет только механическим выражением данных взаимодействий, если же оно действует из себя самого, как живая жила, то вся его деятельность будет творчеством всяких действий и взаимодействий, т.е. будет действительным развитием его собственной жизни. И в том и в другом случае формы выражения психической деятельности, конечно, одне и те же: это - впечатления, чувствования и хотения, но в то время, как безличное сознание в психическом механизме своих явлений существует лишь в качестве вещи для других вещей, личность в организме тех же самых явлений существует в качестве цели для себя самой" (1994, с. 194-195).

Итак, "вещь для других вещей" против "цели для себя самой" - такова психологическая фигура человека, данная Несмеловым в философских терминах, и одновременно реализация в человеке универсального отношения различие-тождество, подведенного под действие закона противоречия. Однако новаторство Несмелова должно видеть вовсе не в определении моментов противоречия в природе человека, - сам факт противоречивости человека есть трюизм, - а в отношении к данному противоречию и в методе раскрытия закона противоречия.. В классическом познании противоречия играют исключительно большую роль, и как таковые появляются в силу логического закона исключённого третьего: если А есть В, то В есть А и третьего не дано; исключённое третье и есть противоречие, которое в такой позиции сигнализирует о недостоверности знания, о крахе мысли, идеи, метода. В познании Несмелова противоречия лишены такого рокового смысла в силу того, что противоречия не доводятся до стадии противодействия, или, по-другому, противоречия Несмелова изымаются из пространства принципа "или-или" - онтологизированного логического закона третьего исключённого. С методологической стороны это означает, что творец покидает материалистическое поле и смещается в идеалистическую область, чем, прежде всего, и оплодотворяется природа и характер метода познания, но сам метод свёрнут в предмете познания.

Утверждение Несмеловым первичности и исходной значимости личности, казалось, только подтверждает его однозначно идеалистическую (как называет Несмелов, "спиритуалистическую) ориентацию, но эта последняя является очевидной лишь в антропософии, где по определению человек взят за основу. Несмелов, однако, приходит в антропософию из психологии, где даже в настоящее время первичные авторитеты отданы стимулам внешней среды, хотя уже не в форме прямолинейной каузальной связи, а, как отмечает современный исследователь В.А. Барабанщиков, в контексте нововведения: "По-видимому, главное нововведение должно состоять в том, чтобы и объект восприятия, и его чувственный образ рассматривались функционально - как становящиеся, развивающиеся в процессе отражения, а это возможно лишь в случае, если отношение объект-образ будет включено в процесс взаимодействия индивида со средой и построено на основе подвижного отношения субъекта восприятия с объектом". Само нововведение и суть подвижного отношения субъект-объект, однако, достигается за счёт ограниченной автономии реципиента (субъекта) и видимости его самостоятельности, какая показана тем же Барабанщиковым: "Субъект восприятия сам может ставить себе задачу, произвольно переходить от одной стратегии её решения к другой, повторяя, казалось бы, заученные действия (движения), он каждый раз вносит в их исполнение всё новые и новые оттенки. Каждый акт восприятия есть акт становления его субъекта" (1990, с. 25). Речь, таким образом, идёт о становлении субъекта под воздействием объекта, но никак не наоборот, и речи нет о безучастности внешнего оператора, не принимается избирательная реакция субъекта и не понимается выборная установка главного действующего лица, - словом, "главное нововведение" есть не что иное, как модернизация старой объектно-субъектной детерминации материалистического метода.