Осознание (СИ) - "thelordofthedark" - Страница 72

- Ты все время о чем-то не том думаешь, – усмехнулась Алиса, – и вообще…

- И вообще, – Эдвард резко отодвинулся назад, убирая в сторону плечо, и девушка, потеряв опору, с тихим писком повалилась ему на колени, не успев даже ничего понять толком, – у меня плечо затекло, – закончил, глупо усмехнувшись.

- Дурак, – Алиса тоже улыбнулась, устраиваясь удобнее у него на коленях, повернувшись на спину и посмотрев на него снизу вверх, – А что ты с Леной сегодня в библиотеке делал? – она попыталась спросить как можно более безразличным тоном, но судя по тому, как внимательно смотрела на него, вопрос почему-то ей был очень важен. Эдвард только погладил ее по голове, в отличие от Мику волосы у нее были жестче и не такие послушные, так что короткая стрижка ей была как нельзя лучше, хотя хвостики лежали довольно ровно.

- Книжки вытирал, – сказал Эдвард, оторвавшись от разглядывания Солнца и посмотрев на нее с улыбкой. Девушка у него на коленях выглядела настолько простой и беззащитной, что улыбка на лице проявлялась против всякой воли. Он даже подумать уже не смел, что все происходящее здесь всего лишь какие-то декорации, что было бы слишком бесчеловечным. Невозможно прописать такое количество мелких, не заметных с первого взгляда деталей, которые проявляются постепенно, в соответствии с тем, как сближаешься с человеком, начинаешь уделять ему все больше внимания и подмечать такие мелочи, каким сначала не придал бы никакого значения. Например, пряди ее волос, которые можно чуть подвинуть в сторону, чтобы открыть высокий лобик с парой тонких складочек, какие становятся заметны только тогда, когда девушка о чем-то задумается.

- И все? – Алиса опустила одну руку и водила пальцем по песку, оставляя бессмысленные узоры, что потом же и стирала следующим движением, – Она ничего больше не говорила? Не спрашивала?

- Нет, – покачал он головой, – Мне просто надоела эта ненужная работа, и мы по тихому сбежали, пока наша библиотекарша занималась расчленением несчастного Электроника. Он, кажется, полку обвалил, не знаю, смог ли потом на место поставить или нет… А Лена, оказывается, хорошо рисует, она мне рисунки свои показывала…

- Ага, – кивнула Алиса невзрачным тоном, – У нее многое хорошо получается, не то, что у меня… – прежде чем закончила, Эдвард слегка стукнул ее пальцем по кончику носа, прерывая предложение на середине.

- Все люди разные, и у каждого что-то получается лучше, – уверенно сообщил ей прописную истину, – Например, я еще никогда не слышал, чтобы кто-нибудь играл лучше тебя на гитаре, – от этой похвалы Алиса улыбнулась и немного покраснела. Она вообще выглядела невероятно милой, когда краснела, с нее моментально слетала вся та напускная и бойкая натура, которую показывала всем остальным.

Он позволил себе просто любоваться девушкой, лежащей у него на коленях и о чем-то задумавшейся, пока не заметил, что уже вся покрылась мурашками от дующего с воды ветра. Для него самого подобные перепады температуры почти безразличны, тренировки все-таки давали о себе знать, и хоть тело совсем другое, но навыки и привычки остались старыми, но вот девушка никогда не проходила сквозь те испытания, какие сам пережил на своем опыте, перестав обращать внимания на многие незначительные раздражители.

- Ты замерзла? – он взъерошил ей волосы, погрузив в них растопыренную пятерню, – Еще не хватало только, чтобы ты простыла, – солнце уже почти опустилось за горизонт, и только последние исчезающие лучи окрашивали небосвод в темные красные тона, напоминающие пролитую кровь. Девушка, уже удобно устроившаяся у него на коленях, сначала отрицательно покачала головой, но, подумав несколько секунд, все же кивнула, – Тогда все, собираемся…

Подняв Алису и сам распрямившись, он снова обнял ее за плечи, стараясь согреть собственным теплом, а девушка так доверчиво к нему прижалась, что в голове против воли скользнуло напоминание вожатой, что теперь в ответе за эту бойкую красавицу. И никакого чувства противоречия против такого не испытывал, скорее наоборот, готовый защищать ее от любых опасностей, что только могут быть в этом и в каком-либо из других миров. Один лишь слабый перестук ее сердечка казался сейчас важнее всего остального, только… Только он так же прекрасно понимал, что быть уверенным в ее безопасности мог лишь тогда, когда она будет как можно дальше от него…

Они так и прошли через весь лагерь, где уже никого не было, а темнота быстро вступала в свои права, и, пройдя через аллею, вышли к ее домику, выглядевшему сейчас довольно жутковато из-за вывешенного в окошке двери флага с черепом, подсвеченного изнутри из-за того, что Ульяна держала свет включенным, видимо, дожидаясь свою соседку.

- Не будем давать мелкой лишний повод для сплетен, – сказал Эдвард в нескольких шагах от двери домика, отпуская Алису, сразу же зябко поежившуюся и сложившую руки на груди, – Она у тебя верная подруга, дожидается…

- Ага, расспросить, что я сегодня делала, – согласилась рыжеволосая, отводя взгляд куда-то в сторону, – Эд…

- Что? – он уже было собирался развернуться, но остановился, снова подойдя к своей спутнице, снова красневшей от смущения.

- Спасибо за вечер… было здорово… – все-таки выдавила из себя, – вдвоем… – последнее слово далось совсем уж с каким-то трудом, так что Эдвард даже не выдержал и снова обнял ее, улыбнувшись.

- Тогда как-нибудь повторим, – сказал ей почти в самое ушко, – У нас еще, считай, полторы недели. А теперь иди домой, пока еще Ульяна не уснула, тебя не дождавшись. Завтра встретимся… – выпустив ее из объятий, в благодарность получил еще один стесняющийся взгляд, после которого Алиса все-таки зашла в домик, оставив его на улице одного. И, буквально несколько секунд спустя раздался напуганный визг одной из девушек, сменившиеся довольным детским смехом, от чего сам рассмеялся, направившись обратно к площади. Кажется, сегодня жуки Ульяны все-таки успели выстрелить.

«Совенок» спал, окончательно закутавшись с головой в одеяло ночной темноты, устав за длинный и тяжелый летний день, когда довольные и радостные пионеры, бегающие в разные стороны, не давали лагерю и шанса на успокоение, и только сейчас, попрятавшись в своих домиках и погасив свет, позволили вздохнуть с облегчением. Высокие деревья почти скрывались в темноте, только едва слышно шелестя листвой под слабым ночным ветерком, а на небе уже загорелись маленькие белые точки звезд, только луны не было видно, скрывшейся где-то за облаками или кромкой леса. Тишина и покой царили в лагере, только где-то ухала ночная птица, сообщая о своем ночном полете остальным обитателям леса.

Уже выходя на площадь, Эдвард услышал тихий треск в кустах, очень похожий на тот, что у него самого прозвучал под подошвой, когда чуть не был обнаружен Алисой во время ее ночного концерта. Кто-то точно так же таился в кустах, наблюдая за ним, и на такое он уже не мог не отреагировать.

- Кто здесь? – спросил у окружающей темноты, направившись к кустам, но, раздвинув ветви, никого там не обнаружил, что вполне ожидаемо. Пройдя чуть дальше и опустившись на колени, Эдвард очень быстро обнаружил на мягкой траве отпечатки чьих-то маленьких ножек, едва прижимавших стебельки к земле, и мысленно поблагодарил этой мир отсутствием пустошных равнин, где жестокие ветра за секунды стирали любые остававшиеся следы. А здесь же даже любое касание могло оставить следы в траве, в мягкой земле, в мокром песке, что держались часами, и проследить путь преследуемого в таких случаях не составляет никакого труда.

Уже через несколько метров пути Эдвард узнал о таинственном наблюдателе несколько интересных вещей. По глубине протоптанных следов, остававшихся в траве, явно было видно, что он не намного больше, чем большинство пионеров этого лагеря, а по отпечатавшемуся в сухой земле следу Эдвард с удивлением обнаружил, что этот человек, а то, что человек, было видно по контурам отпечатков, и вовсе передвигается босиком. Главное же, что ступает не как большинство людей, с пятки на носок, наоборот, походка гораздо грациознее и тише, с носка на пятку, судя по более глубокой передней части следа. Такая привычка обычно вырабатывается у разведчиков, диверсантов и исследователей, тех, кто почти постоянно проводит время во враждебной обстановке, вынужденный скрывать свое присутствие. Чувствуя, что коснулся еще одной из загадок «Совенка», Эдвард осторожно шел по следу, стараясь не спугнуть преследуемого, уже коря себя за то, что в самом начале выдал себя громким вопросом в воздух, явно обозначив для этого человека, что тот обнаружен. Так что теперь постарается запутать свой маршрут и оторваться от преследования.