И цветы расцвели... - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо" - Страница 40

Ум не умеет доверять моменту, он вечно боится. Вот почему он планирует - планы означают страх. Именно страх все планирует, и, планируя, вы упускаете все: все, что красиво и истинно, все, что Бо­жественно; вы упускаете. Никому еще план не помог найти Бога, это невозможно.

Когда Токай гостил в одном из храмов, на кухне его возник по­жар.

Во-первых: огонь порождает страх, потому что он есть смерть. И если даже огонь не способен посеять страх, то ничто не способно. Но даже огонь не в силах поселить в вас страх, если вы встречались со смертью и знаете, что смерти не существует. Иначе, стоит вам услышать одно лишь слово «Пожар!», и вы уже в панике. Может, никакого пожара и нет, просто кто-то бежит с криками «Пожар!» - и вы уже в панике. Кто-то может попытаться спастись, выпрыгнув из окна, и погибнет - а никакого пожара не было. Одно слово «пожар» может навести на вас панику.

Вы живете словами. Кто-то скажет «лимон», и у вас выделяется слюна. Кто-то скажет «Пожар!», и вот вас уже и след простыл, вы сбежали. Вы живете словами, а не реальностью. Вы живете симво­лами, а не реальностью. Все же эти символы придуманные, они не настоящие.

Однажды я слышал, точнее, подслушал, как пожилая женщина учила молодую что-то готовить. Она что-то объясняла, и потом ска­зала: «Шесть бульков патоки». Молодая женщина спросила: «Шесть чего?» Пожилая ответила: «Шесть бульков».

Молодая женщина не знала, что и думать, и спросила: «Что это за бульк? Первый раз о нем слышу»

Пожилая женщине сказала: «Боже мой! Ты не знаешь даже такой простой вещи? Да, сложно будет научить тебя готовить!»

Молодая женщина сказала: «Будь так добра, просто скажи мне, что значит "бульк'».

Старая женщина сказала: «Наклоняешь кувшин; когда он сделает «бульк» - это будет раз. Потом еще пять раз так же - и будет шесть бульков!»

И так со всем остальным языком. Ни одно слово, на самом деле, ничего не обозначает. Значение вкладываем мы сами путем взаим­ной договоренности. Вот почему в мире существует три тысячи языков, но при этом не существует трех тысяч разных реальностей. Весь язык похож на этот «бульк».

Вы можете придумать свой собственный тайный язык, нет про­блем! Влюбленные часто придумывают свой тайный язык, они про­износят слова, и никто не понимает, что они говорят, кроме них са­мих. Слова символичны! Значение лишь вкладывается, самого значения не существует. Когда кто-то говорит «Пожар!», в самом слове нет пожара, его не может там быть. Когда кто-то говорит «Бог», в самом слове «Бог» нет Бога - не может быть. Koгда кто-то говорит «люблю», слово «люблю» еще не есть любовь.

Когда вам говорят «Я люблю тебя», не позволяйте словам вас обмануть. Но вы все же будете им верить, потому что никто не смотрит правде в глаза; люди смотрят лишь на слова. Когда вам го­ворят: «Я люблю тебя», вы думаете. «Да, он любит меня»; или: «Да, она любит меня». Вы попадаете в ловушку, и потом вам будет труд­но. Просто посмотрите, каков этот мужчина или эта женщина на са­мом деле. Не слушайте слов, прислушайтесь к реальности. Войдите в контакт с реальностью этого человека, и тогда вы поймете все, что он говорит - это лишь слова - или за ними стоит какое-то со­держание. И полагайтесь на это содержание, никогда не полагайтесь на слова, иначе рано или поздно вы будете разочарованы.

В мире столько разочаровавшихся влюбленных - девяносто про­центов! А все дело в словах. Они верят словам и не обращают вни­мания на реальность.

Не поддавайтесь обманчивости слов. Не позволяйте им затума­нить ваш взор. Не позволяйте словам осесть на ваших глазах и ушах, иначе вы будете жить в фальшивом мире. Слова сами по себе фаль­шивы, они приобретают смысл лишь в том случае, если в сердце, от которого они исходят, есть хоть немного истины.

Когда Токай гостил в одном из храмов, на его кухне возник по­жар

В спальню Токая вбежал какой-то монах с криками «Пожар, Мастер, пожар!»

«А? - сказал Токай, приподнявшись с постели - Где?»

Мастера невозможно ничем взволновать, даже смертью, потому что взволнованность - это часть ума. И Мастера ничем не удивить, даже смертью, потому что удивление - это тоже часть ума. Почему нельзя удивить Мастера? Потому что он никогда ничего не ждет. Как можно удивить человека, который вообще ничего не ждет? Вы ожидаете одного, а происходит другое, вот почему вы удивляетесь. Вот идете вы по улице, навстречу вам - человек, и вдруг он превра­щается в лошадь - вы удивлены, даже потрясены: что происходит? Но даже этому не удивился бы такой человек, как Токай, ведь он знает, что жизнь - это поток, и возможно все человек может обер­нуться лошадью, а лошадь - человеком. Такое уже было, и не раз лошади становились людьми, люди становились лошадьми. Жизнь продолжается!

У Мастера нет никаких ожиданий, его ничем не удивить. Для не­го возможно все. И он открыт любой возможности. Он живет в на­стоящем мгновении, полностью открытый, случилось - значит слу­чилось. Он не планирует встречи с реальностью и не защищается. Он принимает.

Ожидая чего-либо, вы теряете способность принимать. Если вы готовы принять все, вы не можете ожидать. Если вы принимаете и не ожидаете - вас нельзя удивить, нельзя взволновать. Взволнован­ность подобна лихорадке, это болезнь, когда вы взволнованны, вас лихорадит, вас бросает в жар. Возможно, иногда вам это приятно, потому что бывает два вида жара, один - от удовольствия, другой - от боли. Тот, что вам приятен, вы называете удовольствием, но он тоже форма лихорадки, возбуждения; тот, что вам неприятен, вы на­зываете болью, болезнью, недомоганием - но и то, и другое - след­ствие возбуждения. Попробуйте понаблюдать: эти состояния сме­няют одно другое.

Например, вы любите женщину; вы волнуетесь и испытываете определенное удовольствие, или вы интерпретируете это как удо­вольствие - но побудьте с этой женщиной вместе, и рано или поздно взволнованность пройдет, возникнет обратное: вам скучно, вы пре­сыщены, вы бы с радостью ушли, побыли в одиночестве; и если женщина продолжает быть рядом, появляется отрицательная сторо­на - вам плохо, вас тошнит.

Посмотрите! Ваша жизнь похожа на радугу. В ней есть все цвета - и вы перебираете их один за другим. Она несет в себе все крайно­сти, все противоположности: удовольствие приходит на смену боли, боль - на смену удовольствию. Если боль не проходит слишком долго, вы можете даже начать получать от нее определенное удо­вольствие. Если удовольствие длится слишком долго, оно начинает причинять вам страдание. Оба этих состояния - состояния возбуж­дения. Эти состояния лихорадочны. Понимающий человек не впада­ет в горячку. Его не взволновать, его не удивить. Если даже рядом смерть, он спокойно спросит: «Где?». Этот прекрасный вопрос - «Где?», ведь просветленного человека всегда интересует здесь. Его не интересует там, не интересует тогда, его интересует только сей­час. СЕЙЧАС, ЗДЕСЬ - это его реальность; тогда, там - это ваша реальность.

«Пожар, Мастер, пожар!»

«А? - сказал Токай, приподнявшись с постели – Где?»

он хочет узнать, здесь или там.

«Где?»

- воскликнул монах: он не мог поверить, что во время пожара можно задавать такие глупые вопросы. Надо просто сразу выпрыг­нуть из окна, выбежать из дома; не время обсуждать детали –

«Где? - воскликнул монах. - На кухне, под полом - вставайте же!»

«На кухне, говоришь? - сонно спросил Мастер - Знаешь что, ко­гда огонь достигнет коридора, вернись и скажи мне» И через считанные минуты Токай уже похрапывал.

«Когда он будет здесь, вернись и скажи мне. Если он еще там, это меня не касается».