Попытка контакта (СИ) - Переяславцев Алексей - Страница 78

Разумеется, сначала Моана выслушала новости из другого мира. Ее реакция оказалась парадоксальной:

- Нельзя ли оттуда получить книги на русском языке?

Сарат чуть-чуть расширил глаза: ровно настолько, чтобы это оказалось замеченным наблюдательной супругой. Ее мысль он уловил мгновенно, однако на всякий случай уточнил:

- Ты имеешь в виду научные книги?

- А также художественные, для Наты.

- Тогда уж учебники всех уровней впридачу. Но начать с самых простых.

Моана сделала одобрительное движение своей знаменитой челкой.

- Ты прав: их в первую очередь.

Муж с женой отлично поняли друг друга: маэрской науке нужно хоть как-то развивать немагические области знания.

- Это не все. Твоей группе удалось найти негатора, так?

- Ага.

- Как насчет возможности протащить его в портал?

- Никак пока что. В ближайшее время негаторский эффект предполагается активно использовать на испытаниях новых моделей гранат и гранатомета.

Очередной вопрос был задан самым жестким тоном:

- Кто лучше всех понимает в негомагии?

- Термин хорош, - Сарат в неподдельном восхищении прищелкнул языком, - а по существу скажу вот что. Тифор и я; точнее, я и Тифор - лучшие хотя бы уж потому, что остальные в этом ровно ничего не понимают.

- Как видно, задача не из простых.

Вопросительная интонация тут и близко не проходила.

- Держи пари на золотой против медяка - и останешься в прибыли.

- Значит, над ее решением надо начать думать прямо сейчас.

Сарат проникся. Появление настоящего негатора в Маэре открывало возможности.. Все же высокопочтенный был настоящим ученым.

Артполигон был устроен достаточно далеко от порта, чтобы не привлекать особого внимания (взрывы не предполагались), как раз на том же мысе, где был портал.

Взяткой послужил кулечек сдобного печенья, которое местный грек выпекал по турецкому рецепту. За это подношение дракон выкопал отменную землянку, края которой он аккуратно выровнял под перекрытия. Бревна доставили со флотских складов, а в сборке участвовала команда 'Морского дракона'. Укрытие было готово через два неполных дня. Еще день ушел на то, чтобы снять с корабля и доставить гранатомет - без щита, само собой.

Испытания еще не начались, а неожиданность в лице хорунжего Неболтая уже возникла. Этот достойный казак с непонятной, почти что пугающей настойчивостью напрашивался на испытания гранатомета.

Князь Мешков на правах друга попытался прояснить ситуацию.

- Тихон, ты уж прости: не верю я, что просто хочешь полюбоваться. У тебя есть резоны. Не могут не быть. Изложи, сделай милость.

К удивлению всех присутствовавших, пластун отвечал без колебаний:

- Изложу, Михайло, мне скрывать нечего. Вот я тут поговорил, - по какой-то личной причине хорунжий проявил деликатность и не уточнил, с кем говорил, - и оказалось, что пока что гранатомет этот хоть и могуч, но не всегда бьет, как надо. Так?

- Э-кхм...

- Рассуждаю я так. Англичане, французы и турки наверняка попробуют высадку на землю. По уму это должен быть Крым. Что скажешь?

Лейтенант чуть скосоротился от словосочетания 'высадка на землю', но отвечал вежливо:

- Ничего не скажу, может быть Крым, твоя правда.

- Значит, сухопутным понадобится артиллерия помощнее. И я, стал-быть, должен быть в понятии: чего сейчас этот гранатомет может и чего он сможет потом. В перспективе, - казак с нескрываемой гордостью ввернул ученое словцо.

Неболтай скромно умолчал о том, что именно он убедил свое начальство в нужности этих сведений, козырнув при этом своими связями среди флотских. Немалую роль в дипломатическом багаже казака сыграли пистоли и винтовки, поставку которых для казацкой старшины[18] обеспечил именно хорунжий.

И вот наступил тот самый день. Бывший унтер-офицер достал и надел бережно хранимую форму. Испытателя, разумеется, допустили внутрь землянки. Синяков придирчиво оглядел убежище. Слов нет, крыша выглядела прочно. Сквозь предусмотрительно оставленную дырочку разглядеть что-либо было непросто. Собственно, ничего в ней и не проглядывалось, кроме кружочка синего крымского неба. Еще Синяков подумал, что в землянке сидеть будет нелегко - до полудня оставалось часа два, а внутри уже чувствовалась жара.

- Вылезай, братец, - скомандовал голос лейтенанта Семакова, - и становись вот сюда. Смотри пристально, но отсюда никуда не иди.

Унтер встал, где велели, мысленно чуть удивившись странному составу зрителей. Ну, в четырех кабельтовых располагалось орудие с прислугой - это понятно. Один офицер для командования, один комендор, да еще двое подносчиков. Еще одна группа стояла поблизости. В ней лейтенант, само собой. Та самая женщина-доктор, что обещалась быть - тоже ожидаемо. Несколько менее понятны были трое в каких-то не вполне русских нарядах. Первый из незнакомцев смахивал повадками на армейского офицера. Второй явно был моряком. К первому обращались по имени-отчеству, второго звали 'капитан Риммер'. Третий же, рыжий молодой барин в партикулярном платье выглядел еще более чужеродно. А рядом с этими троими красовался казачий чин при шашке и пистоле. Уж он-то к флоту никакого отношения иметь не мог.

Впрочем, удивляться было некогда. Последовала непонятная возня возле орудия, потом выкрик: 'Вот она!' - и тут участник боя при Синопе увидел болванку, падавшую с высоты сажен двадцати. Удар ее о крышу убежища сопроводился глухим звуком 'дах'. Бревна чуть спружинили, граната слегка подскочила и скатилась на землю рядом с землянкой.

Слышались обрывки разговора:

- ...нацелено отменно...

- ...Патрушев дело знает...

- ...гранату можно еще раз использовать...

Синяков даже не заметил, как рядом с ним появился господин лейтенант.

- Ну, что скажешь, братец?

- Осмелюсь доложить, ваше благородие, крышу не пробило. Да и не могло пробить: падала она боком. А еще заметил я красный огонек на конце гранаты.

Ответ офицера был совершенно неожиданным:

- Держи, Никитич. Заслужил.

В ладонь правой руки унтера ткнулась явно дорогая тетрадь в кожаном переплете и из хорошей белой бумаги.

- Все увидел, как надо. Сюда будешь записывать. Это была граната под нумером первым. Молодец, что углядел огонек, - на самом деле это предполагалось, но Семаков решил не поскупиться на похвалу. - Не забудь это записать.