Клан у пропасти - Метельский Николай Александрович - Страница 23

— Прошу прощения, Узумаки–доно, — слегка поклонился мужчина.

— А… — отмахнулся старик. — Было бы за что просить.

Я в тот момент думал о том, кто все это будет убирать. Не служанки же?

— Ариса! — крикнул старик открыв дверь комнаты. — Бегом сюда!

Кхм. Ну, может, старшая из них и не грохнется в обморок.

Не грохнулась. Даже виду не подала, что ее что–то впечатлило. Более того, после того, как Шида забрал с трупа все, что можно забрать, еще и сына припрягла для уборки. Он — единственный из родни служанок, кто жил с нами. Впрочем, работал он в одной из рыбацких артелей города.

Сам сбор вещей, когда все было готово, занял ровно один день, по окончанию которого мы собрали наших служанок и предложили им ехать с нами. Фиоми Харука, самая молодая из женщин, согласилась сразу, Оучи Эмико попросила пару часов на раздумья, а Тагамими Ариса, старшая из наших служанок, взяла паузу до утра. В итоге согласились все, разве что Арисе пришлось разрешить взять с собой сына. Он, по местным меркам конечно, достаточно взрослый, но что взять с матери? К тому же, Кен, ее сын, по умолчанию устраивается к нам на работу, а это достаточно престижно. Родню Фиоми сама Харука скорей напрягала, так как пристроить ее было некуда, разве что за муж выдать, а у Оучи была из маленького простолюдинского клана, который и без нее вполне мог обойтись. Ну, и раз пошел такой разговор, стоит отметить, что у Тагамими Арисы, кроме сына, вообще никого не было.

Женские сборы, с активным участием Шиды и сына Арисы, заняли еще один день. Пришлось потратить последние запечатывающие свитки, но за скорость и мобильность надо платить. Ну, и дабы оставить о себе хорошее впечатление, вечером мы со стариком наведались во дворец дайме, где подарили ему на прощание свиток с А-ранговой техникой Земли. Дорогущий подарок, но мы могли себе это позволить. В конце концов, за время нашего здесь проживания дайме не раз покупал наши свитки и услуги и всегда платил честно и по высшей ставке, превратив за два года свой дворец в настоящую крепость. Не сильно крепкую, но с учетом обитающих там самураев, увеличивающую его выживаемость в разы.

До Конохи, из–за служанок, мы добирались три недели, за которые на нас дважды нападали — нукенины и шиноби Камня. Что тут скажешь, если бы не дед, мы с Шидой вряд ли бы отбились. Точнее, от нукенинов бы отбились, с потерей служанок, а вот шиноби Камня, с джоунином в команде, нас бы и закопали. Эти нападения очень ярко показали мою слабость, а Шида так и вовсе пару дней смурной ходил. Умом он понимал, что так и должно быть: за время, что его натаскивал Джиро, джоунином не станешь, но надежда, как говорится, не покидала его. Впрочем, старик обнадежил мужика, что лет через пять–шесть, если не снижать темп, он все же достигнет столь желаемого уровня. Вот будь он шиноби, такой великий учитель, как Джиро, уже сделал бы из него джоунина, а так, пусть и дальше мучится со своей катаной. Удар ниже пояса, к слову. Шида очень хотел стать сильнее, но ту катану ему передал отец, и сильным он хотел стать именно как самурай.

На подходе к Конохе старик стал заметно нервничать. Посторонний мог и не заметить этого, но я знал его достаточно хорошо. Зато, когда мы оказались у ворот деревни, сопровождаемые якобы скрывающимися шиноби, все признаки нервов как отрезало. Передо мной и охраной ворот предстал истинный высокородный, бывший глава деревни скрытой в Водовороте.

— Узумаки Джиро с внуком и свитой, — представился он на КПП. — Прибыл сюда с целью показать внуку одну из Великих деревень.

Ну а что вы хотели? Сказать, что мы беженцы и хотим у них поселиться? Такие вопросы решаются в другом месте.

— Прошу подождать, Узумаки–сан, — поклонился шиноби. Не очень глубоко, но вполне уважительно. — Гонец в администрацию деревни отправлен. Заранее прошу прощения, если он задержится — в связи с войной некоторые вещи чинуши обрабатывают слишком долго.

— Ничего, — кивнул дед. — Думаю, моих старческих сил хватит подождать, сколько потребуется. Шигеру–кун, — кивнул он мне. — Найди старику что–нибудь посидеть.

Запросто. Отдельным списком у нас шел свиток с походными принадлежностями, в который дед засунул и пару складных стульев. Достать из подсумка нужный свиток, развернуть, найти печать с подписью «стул», подать чакру и вуаля. Немного чакрадыма и стул у меня в руках.

— Прошу, дедушка.

— Благодарю, — кивнул он мне, садясь на стул.

Вы только не подумайте, что это была демонстрация всем желающим, какие мы великие мастера фуиндзюцу, тут скорей демонстрация отношений в семье и обыденности всего случившегося. Ну и намек, что именно я должен позаботиться о слугах. Опять же, тут дело не в том, что «главе невместно», а скорее, что наследник достаточно важен и самостоятелен.

Отойдя чуть в сторонку, из того же свитка достал лавку и второй стул, и подозвав Кена, кивнул на женщин. Тот кивнул в ответ и, подхватив вещи, пошел в сторону служанок, стоящих отдельной кучкой. Ну, а мы с парнями остались стоять. Я рядом с дедом, Шида рядом со мной, а Кен рядом с матерью, которая сидела на отдельном стуле. Среди наших слуг, пусть их и немного, тоже есть своя… свое подобие иерархии. И Ариса была старшей не только по возрасту.

Гонец вернулся достаточно быстро, а вот ответ, что с нами делать, пришел лишь через полчаса. И был он предельно прост и лаконичен — пропустить. Никаких рекомендаций, никаких дополнений, идите и делайте, что хотите. Наверное, если бы не война, пропустили еще быстрей.

В Конохе старик был всего два раза, и размещением занимался не он, так что искать гостиницу на первое время пришлось Шиде. Слава богу, что деревни шиноби являлись не режимными объектами, а просто местом проживания тех самых шиноби, принадлежащих одной фракции. Будь иначе, и вариант с ночевкой на улице оказался бы вполне реален, а так: десять минут хождения и уточнения у местных жителей, и вот мы стоим перед нужной нам гостиницей. Самой дорогой, что есть в городе. И да, Коноха — скорей город, чем деревня, а название — не более чем дань традиции. Может, когда–то, в самом начале, она и была «скрытой деревней», но сейчас у меня язык не поворачивается называть ее так на полном серьезе.

Ну, и интереса ради — гостиница принадлежит клану Хатаке. Та–да! Признаться, я тоже был удивлен, почему–то у меня сложилось мнение, что Какаши — единственный член клана. Ан нет — встречающая нас на первом этаже девушка была довольно милой и беловолосой.

Первым делом нам надо было навестить верхушку Конохи, чтоб, значит, себя показать да и посмотреть, как нас примут. Но Хокаге в деревне не было, а из старейшин присутствовала только Кохару Утатане — ровесница Сарутоби и член его команды в молодости. Забавный факт — все члены команды Тобирамы, которые видели его живым последними, сейчас занимают исключительно высокие посты. Единственным исключением является Учиха Кагами, погибший еще в молодости. Все остальные сейчас живут и здравствуют, занимая посты Хокаге и старейшин деревни. В общей сложности пять человек, три клановых и два безклановых.

Вот к такой безклановой дед и записался на прием.

Приняла нас бабка… радушно, если так можно выразиться, а вот сам разговор прошел бессмысленно. Было заметно, что ей глубоко плевать на клан Узумаки и на нас в частности, а старик, в свою очередь, не собирался обсуждать действительно важные вещи с одной–единственной старейшиной. По факту, ни она, ни ее соратники по должности не имели того влияния, которое они хотели показать все желающим. Да, каждый из них имел два голоса на Совете кланов, да, именно на их плечи ложилось управление Конохой в отсутствие Хокаге, да, были и другие мелкие плюсы, но… два голоса на Совете, состоящем из глав более чем тридцати кланов? Плюс жесткий разбор действий тем самым Советом по возвращению Хирузена. Но Хокаге, скотина такая, крайне редко отсутствовал в деревне, а в остальное время они были исключительно его командой, без его слова мало на что способные. Исключением являлся Данзо, но он был не только старейшиной, но и лидером контрразведки всея Конохи. У него по умолчанию руки длинней были. Но тут небольшой нюанс: конкретно в управлении деревней они были так же коротки, как и у других старейшин.