Аромат лимонной мяты. Книга первая (СИ) - "spring_twister" - Страница 67

***

В маленьком домике Кэти все было по-прежнему. Впрочем, он и был-то у нее всего пару раз и кроме гостиной и ванной никуда не заходил.

Сейчас же Кэти провела его в тесную кухоньку. Стены, покрашенные голубой, слегка осыпавшейся краской, недорогая кафельная плитка на полу, веселенькие, в цветочек, занавески. Старенькие шкафчики, невысокий дребезжащий холодильник, узкий стол и несколько разномастных стульев. Все, как везде. Кроме одного предмета, вызывающего море вопросов: на холодильнике стояла клетка с огромной нахохлившейся совой.

Кэти, кивнув ему на ближайший стул, молча вытащила из кармана кусок желтоватой плотной бумаги, набросала несколько строк, подошла к клетке и открыла дверцу. Сова недовольно приоткрыла один глаз и вытянула вперед правую лапу. Кэти прикрепила бумагу и выпустила птицу в окно, сказав лишь два слова: «Серая спина(6)». Сова тяжело взмахнула большими крыльями, взмыла в воздух и вскоре скрылась из виду.

Кэти же вытащила из холодильника большую сковороду с мясом и поставила ее на столе на подставку. Рядом она плюхнула чайник, пару чашек с чайными пакетиками и тарелки. Потом девушка достала из заднего кармана странную кривоватую палку и ткнула ею в сковороду и в чайник, пробормотав какие-то непонятные слова, кажется, на латыни. Ошарашенный, Фред увидел, что от сковороды повалил пар, будто ее только что сняли с плиты. Кэти, не обращая внимания на его вытаращенные глаза, положила несколько кусков мяса на каждую тарелку. Затем заварила чай, плеснув в каждую чашку водой из чайника, в котором оказался крутой кипяток.

Также, не говоря ни слова, она принялась с какой-то звериной жадностью поглощать пищу, жестом предложив Фреду угощаться. Впрочем, и он сам, почувствовав дикий голод, тоже не смог остаться в лоне цивилизации, буквально руками хватая сочные куски и с урчанием вгрызаясь в них.

– Зачем ты поперся за мной? — отвлек его голос Кэти.

Подняв голову от тарелки, он ответил честно, прекрасно понимая, как слюняво это прозвучит:

– Потому что люблю тебя и буду любить.

Горько усмехнувшись, Кэти пробормотала:

– Недолго будешь.

Он хотел спросить, но девушка жестом прервала его.

– Нет, все потом. Сейчас ждем.

Говорила она так жестко и с такой болью, что уточнять не хотелось. Что же, ждать, так ждать. Ожидание продлилось несколько часов. Сидели друг напротив друга в гостиной и молчали, прислушиваясь к звукам с улицы.

Вот мальчишка-газетчик запустил газетами в дверь. Вот мусор забрали. Вот послышался велосипедный звонок. Вот где-то вдалеке раздался автомобильный выхлоп.

И тут же Кэти подпрыгнула в кресле, напряглась, медленно подошла к двери и замерла, протянув ладонь к задвижке. Фред хотел было спросить, что случилось, как дверь чуть ли не развалилась от мощного стука. Кэти открыла. На пороге стоял здоровый мужик лет пятидесяти с виду. Он пристально смотрел на Кэти, которая под его взглядом сжималась, словно стараясь занять как можно меньше места в пространстве.

– Фен… — начала она, когда мощная пощечина швырнула ее на пол.

Фред вскочил с кресла. Мужик медленно перевел на него взгляд, свирепо оглядел его и так тихо и выразительно скомандовал «Сидеть, щенок!», что Фред, как подкошенный, рухнул обратно, кляня последними словами собственную трусость. Кэти же встала на колени и низко опустила голову. Вся ее поза выражала полнейшую покорность и подчинение.

– Я виновата, — прошептала она.

– Да, мать твою, ты виновата! — также тихо проговорил мужик. – Я, твой вожак, говорил тебе, что ты не готова жить без стаи. И чем дело кончилось? Да лучше бы ты сожрала этого рыжего хрена с горы, чем просто надкусила.

– Фенрир, я не кусала. Я слишком его люблю, — склоняясь еще ниже, пробормотала Кэти. — Но он поранился. Я зализала его рану.

Названный Фенриром ошарашенно замолчал.

– Да что происходит, в конце концов? — пискнул из своего кресла Фред, не обращая внимания на испуганный взгляд Кэти. — Кто ты такой, черт тебя дери?

Мужик обернулся к нему.

– Кто я? — спросил он насмешливо.

Открытые участки его тела на глазах покрылись густой шерстью, лицо вдруг вытянулось в волчью морду, зубы и ногти удлинились и стали кривыми и острыми, а зрачки — вертикальными. Тварь посмотрела на него, раскрыв пасть в жутком оскале, словно ухмыляясь, а потом Фенрир снова стал таким, как был несколько секунд назад. Будто бы все привиделось.

– Я — вот это. Она это же. Да и ты теперь то же самое, — сказал он и добавил, принюхиваясь. — Знакомо попахиваешь… Как думаешь, а, Кэти?

– Вы оба, к хренам, больные, — прошептал Фред и бросился прочь из этого дурдома.

***

В тот же день он смазал лыжи из кампуса и на последние деньги снял на месяц маленький домик на окраине. А еще в первый раз за три года Фред радовался, что родители умерли и никто не будет его искать.

Нет, не надо думать, что он был идиотом. Он прекрасно понял: Фенрир — оборотень, волком, а точнее, волчицей, в лесу была Кэти. И они оба теперь уверены, что и он, Фред, станет таким же. Но, черт возьми, этого не может быть просто потому, что не может быть никогда.

Тем не менее, Фред с ужасом ждал грядущего полнолуния, осознавая, что вот тогда-то все точно решится. В день луны он натаскал в подвал домика побольше еды, заперся там и убрал приставную лестницу подальше.

Утром очнувшийся Фред обнаружил себя лежащим связанным на полу подвала. Кроме него в комнате сидели пятеро напряженных, серьезного вида мужчин в одинаковых мантиях, с такими же палками, какая была и у Кэти.

– Недоброе тебе утро, спящая красавица! Ну и вкусный же ты выдал магический всплеск при обращении. Нца-нца, — шутливо поцокал языком самый возрастной из них, видимо, главный, и тут же резко сменил тон. – Ну, и кто тебя пожевал? Давай, кайся, тварь!

Три бесконечных недели его держали в Азкабане. Выдернутый из привычного мира, Фред молчал как рыба. Может, он бы и рассказал все, но доблестные фараоны магической Британии за какие-то четверть часа заставили ненавидеть себя всеми фибрами. Положение оборотней было уяснено Фредом с полпинка. С полпинка по почкам. Да и пребывание в клетке-одиночке настроение не повышало. Регулярно мимо его камеры проплывало какое-то существо в сером плаще. Каждый раз он чувствовал его приближение заранее: из души уходили желание жить и остатки надежды, что он выберется отсюда, найдет Кэти и этого бешеного Фенрира. А ведь они явно хотели ему помочь.

Тем не менее, его все же вынули из камеры, вымыли, притащили в министерство магии в отдел регулирования магических популяций и поставили пред светлы очи какой-то мерзкой жирной кхекающей жабы в розовом платье с бантом на башке. Она популярно, чуть ли не на пальцах, объяснила Фреду, что, к сожалению, – да, она так и сказала, к сожалению, — вины за ним они не нашли. Только поэтому он может пока идти на все четыре стороны. Однако нужно помнить, он свободен лишь до первого нарушения. Жаба чуть ли не причмокивала от удовольствия, повествуя, как его будут умерщвлять и в какие зелья пойдут его органы.

Да, кстати, в мир маглов ему нельзя. Да, и работу в магической Британии ему предоставить не могут, вакансий нет. И да, максимум, что ему светит, — подъемные на первое время. Швырнув обалдевшему Фреду маленький звенящий мешочек, жаба хлопнула в ладоши. Дежурящий под дверями аврор поволок его за собой. В зале на первом этаже, он затащил Фреда в большой, начерченный на полу круг, и, буркнув «не шевелись, если расщепа не хочешь», достал из рукава мантии волшебную палочку.

В себя Фред пришел в какой-то темной подворотне. И то, только от того, что его, сидящего на булыжной мостовой, резко толкнули в плечо. Помотав головой и стряхивая оцепенение, он поднял взгляд и увидел Фенрира. Фред вскочил, какое-то время смотрел на оборотня, а потом, неожиданно для себя уткнулся ему в плечо и заревел, как пятилетний, вываливая все ужасы последних дней, включая Азкабан и тварей в плащах.

Оборотень неуклюже похлопал его по спине, бормоча что-то успокаивающее. Устыдившись, Фред отпрянул, вытащил из кармана джинсов платок и высморкался. Фенрир хмыкнул и сказал.