Был у меня друг - Шкода Валерий Владимирович - Страница 33

«Серьезно подготовились», – успел подумать Егор, молнией слетая с брони. Перекатившись, он вскочил на ноги и, пригнувшись, побежал в сторону погибшей машины. Внутри искореженного бронетранспортера оставались механик-водитель и командир роты….

Ошеломленный неожиданно нанесенным ударом, десантно-штурмовой батальон попытался организовать ответный огонь. Тем временем в колонне горело уже несколько подбитых машин.

Перекрикивая грохот стрельбы, неистово орали раненые. Наводя ужас на молодых бойцов, в неестественных позах лежали убитые, число которых росло с каждой минутой боя. Тяжело был ранен комбат. В рядах бойцов царила паника, а «духовский» огонь все нарастал. В одной из горящих БМП стали взрываться боеприпасы, выворачивая ее, словно консервную банку. Прятавшиеся за ней бойцы попытались перебежать к другой машине, но были разорваны в клочья мощными пулями, выпущенными из крупнокалиберного пулемета.

Место установки фугаса было рассчитано с дьявольской хитростью. Справа от подорванного БТРа располагалась впрессованная в землю гряда огромных валунов. Объехать ее слева – значило войти в убойную зону прямого гранатометного выстрела. Это была «духовская» сторона. Можно было попытаться развернуть колонну и уйти обратно вверх за перевал, но на такой сложный маневр нужна была волевая команда одновременно всем машинам, а это в сложившейся ситуации было уже невозможно. Мало кто пытался отстреливаться, все были подавлены внезапностью и стремительностью нападения, казалось, еще немного – и батальон уже не спасти. Бойцы, пытавшиеся вытаскивать из-под обстрела раненых, сами попадали под снайперский огонь беспощадных моджахедов. Никто не знал, что делать. Еще недавно такая мощная колонна боевых машин превратилась в попавшего в западню, слабо огрызающегося тигра.

«Духи» умело меняли позиции, перенося основную мощь огня с правого фланга на левый, окончательно сбивая с толку пытавшихся отстреливаться солдат. Совершенно неожиданно из-за «духовской» сопки заработал 120-миллиметровый китайский миномет, забрасывая несущие смерть мины за спины укрывшихся за бронемашинами ребят. Наверное, это было похоже на ад, а может быть, и хуже.

Добежав до подорванного на фугасе БТРа, Егор упал за уцелевшее колесо и огляделся. В нескольких шагах от гряды камней он увидел сидящего в низине Гарбуля, который одной рукой закрывал окровавленную голову, а второй безуспешно пытался достать застрявший перевязочный пакет. Похоже, с белорусом все в порядке, но где же второй? Егор помнил, как после взрыва Веденеев улетел в другую сторону. Осторожно выглянув из-за колеса, он увидел Максима, бешено несущегося на четвереньках к берегу реки. Солдат явно был в глубоком шоке. Еще секунда, и он свалился с крутого берега в бурлящую воду. «Если выживешь, считай, что тебе повезло; нет – встретимся на небесах».

Затем Егор глазами нашел Брига, хладнокровно занявшего позицию за одним из валунов и выискивавшего цель на «духовской» сопке. Стреляя короткими очередями, башкир редко промахивался. «Все бы так!» – восхитился выдержкой товарища Егор. Он помахал ему рукой и, перекрикивая пальбу, позвал:

– Бриг! Давай сюда, мне нужна помощь.

Тот махнул головой и, дав длинную очередь в сторону сопки, пригнувшись, подбежал к Егору и прокричал в самое ухо:

– Ну что, братка, накаркал заваруху?

– Помогай! Надо залезть в БТР, там ротный и механ, а десантный люк заклинило, – прокричал в ответ Егор, вытирая суконным рукавом мокрый лоб.

– Может, я сверху залезу? – перекрикивая пальбу, показал Бриг указательным пальцем в небо.

– Нельзя, у «духов» снайпер работает, тебя с брони враз снимут, – ответил Егор.

– Ну-ка, братка, пусти, – отодвигая корпусом Чайку от расположенного между колесами люка, сказал Бриг.

С неимоверным усилием дернув за железную ручку, плечистый башкир удалось приоткрыть дверцу люка на два пальца. Просунув ствол автомата в образовавшуюся щель, он нажал на спусковой крючок. Треснул выстрел, которого почти не было слышно из-за царившей вокруг канонады. Десантный люк медленно распахнулся.

– Я первый, – сказал Егор и, пригнувшись, залез в БТР.

Протиснувшись в средний отсек, разгребая беспорядочно валявшиеся на пути фляжки, рюкзаки, оторванные взрывом от железной стены сиденья для десанта, промасленную робу механика, инструменты, какие-то запчасти, он пробрался в расположенное в носовой части отделение управления БТРом. То, что сидевший за рулем механик-водитель был мертв, сомнений не вызывало. Его разбитая голова, похожая на треснувшее окровавленное яйцо, спокойно лежала на черной баранке. Свесившиеся вдоль тела застывшие длинные руки напоминали безжизненные, уже никому не нужные плети. «Спи, дорогой, скоро твое тело будет дома, и никто не сможет оторвать от цинка гроба твою безутешную, обезумевшую от горя мать. А сильного, вмиг поседевшего отца, военком долго будет уговаривать от безумной идеи вскрыть твой последний металлический дом».

Ротный был жив и даже в сознании, но серьезно ранен. Он лежал в узком проходе между водительским и командирским сиденьями и тихо стонал.

– Товарищ капитан, ты как? – Егор осторожно перевернул командира на спину.

Ротный медленно открыл бледные шторы век и попытался что-то сказать, но из горла, кроме хриплого стона, ничего не выходило. Егор осмотрел его тело и, не увидев следов крови, понял, что капитан сильно контужен.

– Ну как он, жив? – услышал Егор за спиной голос Брига.

– Да, жив, только контужен сильно, надо его вытаскивать.

– Погоди минутку, – сказал Бриг и, опустив подвесное сиденье пулеметчика, залез в стрелковую башню. – Слышь, Чайка, а пулемет-то цел! – услышал Егор доносящийся сверху приглушенный железом голос товарища. – Щас я им вломлю….

От отдачи крупнокалиберного пулемета Владимирова многотонный БТР дрожал, словно от землетрясения.

– А-а!.. Не нравится, суки! А вот вам еще…. Держите, братья мусульмане! – кричал разъяренный Бриг, поливая увесистым свинцом «духовскую» сопку. – Жрите! Это вам за всех! А-а-а……

В ответ по броне застучали пули моджахедов. Егор снизу сильно дернул башкира за пыльную кроссовку. Бриг, высунув из пулеметной башни голову, вопросительно посмотрел на него.

– Уходить надо! Сейчас из «граника» треснут, тогда нам точно конец, – прокричал башкиру Егор.

Тот мотнул головой и, всадив в сопку последнюю очередь, спустился вниз. Вдвоем они осторожно вытащили из бронемашины тело командира и положили его на землю. Обстрел искореженного взрывом бронетранспортера усилился. Просвистев над головами, возле самой реки хлопнула мина, следующая легла уже совсем близко.

– Следующая будет наша, – крикнул Егор башкиру, – надо уходить за камни. Ждать больше нельзя. Как понесем ротного?

– Поможешь взвалить мне его на плечи, а сам прикроешь, пока я добегу до камней, – ответил коренастый Бриг и оторвал тяжелое тело капитана от земли. Выставив вперед ногу, он положил командира себе на бедро лицом вниз, затем приподнял, подставил под его грудь плечо и с помощью Егора медленно разогнул ноги. Секунду постояв, переводя дыхание, прокричал Егору: – Ну-ка, братка, отвлеки их!

Егор, обогнув машину спереди, начал стрелять длинными очередями, не жалея патронов. В это время Бриг отделился от бронетранспортера и быстрыми шагами пошел в сторону каменной гряды, неся за спиной командирское тело. С «духовской» сопки хорошо было видно эту большую сутулую фигуру, несущую на себе безвольное туловище офицера….

Когда Егор отстрелял последний магазин и оглянулся, Брига уже не было видно. «Слава богу! Теперь я». Он вскочил на ноги и, пригнувшись, зигзагами быстро побежал в сторону гряды. Достигнув первого медведеобразного валуна, он перемахнул через него, едва не налетев на лежащее на земле тело капитана. В этот миг шипящая кумулятивная граната вонзилась в и без того истерзанный командирский БТР. Потом еще одна и еще,… Егор посмотрел в узкую щель между камнями:

– Видал, Бриг, в какое решето они превратили БТР? Видно, достал ты их пулеметом.… Бри-и-г?