Твои губы - судьба моей кожи (СИ) - "Ie-rey" - Страница 21

Чонин сводил Сэхуна на ипподром, потом они покатались на парковом трамвайчике и покормили карпов в пруду. Они почти не разговаривали, хотя и понятно — Сэхун набирался новых впечатлений, а Чонин любовался красками в его лице и восторженным блеском в глазах. Сэхун совершенно по-детски сидел на корточках у пруда и пытался пальцами потрогать карпов, что в воде кишмя кишели.

— Может, потанцуем? — не выдержал Чонин, когда к ужину они спустились вновь в ресторанный зал. На возвышении в углу играли на фортепиано, скрипке и саксофоне. Мелодия получалась простой, но бархатной и трогательной.

— Но это… — Сэхун начал говорить уже после того, как доверчиво вложил пальцы в ладонь Чонина.

— Будем импровизировать, — мягко улыбнулся ему Чонин и осторожно прикоснулся к пояснице, чтобы привлечь к себе и сделать первый шаг.

— Значит, ты не всегда танцуешь по правилам? — тихо спросил Сэхун, когда они оказались перед возвышением, где музыканты оживились при виде танцующей пары.

— В танцах нет правил. — Сэхун, кажется, затаил дыхание, когда Чонин внезапно отпустил его и заставил сделать длинный шаг назад, чтобы после вновь притянуть к себе и провести ладонью по спине, прикрытой лишь тонкой тканью рубашки. — В танцах есть основы. Если ты умеешь правильно стоять и двигаться… — Чонин притянул Сэхуна к себе ещё ближе, практически прижал к груди — не смог удержаться. И договорил, почти касаясь губами уха: — …то ты сможешь танцевать что угодно и как угодно. Боишься, Сэхун-и?

— Нет. — Сэхун сам тронул ладонью плечо Чонина и медленно обошёл вокруг под негромкий саксофонный напев, скользя ладонью над лопатками и касаясь другого плеча.

— А раньше выглядел напуганным, — рискнул отметить Чонин, поймав ладонь Сэхуна собственной. Скрипач лихо потревожил струны смычком, и Чонин порывисто притянул Сэхуна спиной к своей груди.

— Вовсе нет, — выдохнул Сэхун, машинально повернув голову и позволив Чонину оценить безупречный профиль. На секунду. Потому что Чонин прикрыл глаза от близости тела Сэхуна. Пожалуй, чувствовать бёдрами роскошные ягодицы Сэхуна было чересчур для его впечатлительной натуры. Пришлось оттолкнуть Сэхуна, поймать за руку на повороте и привлечь обратно, чтобы оказаться лицом к лицу.

— Да? А выглядел ты, когда мы в первый раз танцевали, так, будто я тебя вот-вот укушу.

— Но не укусил. — Сэхун вновь смотрел исключительно на его правое плечо.

— Поэтому теперь уже не боишься?

Сэхун нервно облизнул губы и промолчал, оставив вопрос без ответа.

— Почему ты согласился? — Чонин плавно повёл ладонью вдоль позвоночника Сэхуна — от поясницы вверх.

— На что? На брак? — Сэхун держал ресницы опущенными, и Чонин немного беспокоился из-за этого — не мог читать в глазах Сэхуна ответы заранее.

— Я понимаю, что у тебя выбора не было. Но ты просто согласился, хотя на моём месте мог быть кто угодно.

— Это вряд ли, — после минутного молчания и двух поворотов тихо отозвался Сэхун. — Ни один альфа не пошёл бы на это. Только ты. Потому что ты слишком добрый. И слишком джентльмен.

Убивать Чонина Сэхун мог бы и понежнее. Где это хвалёное омежье милосердие вообще? Чонин умер ещё раз при мысли, что Сэхун искренне полагал, будто он согласился бы на брак — даже фиктивный — с любым омегой, а не с одним конкретным. Впрочем, чего он хотел? Сэхун оказался в беде, ему предложили помощь, и он смотрел на это именно как на помощь. Логично, но это ни черта не утешало Чонина.

— Значит, ты согласился только поэтому?

Музыканты взяли перерыв, и им пришлось вернуться к столику. Но Сэхун так и не ответил на вопрос. Чонину оставалось только улыбаться, как и прежде, и стараться соответствовать наивной вере Сэхуна в его безграничную доброту. Впрочем, тут был свой плюс — такая доброта в скором времени гарантировала Чонину достижение просветления и переход в категорию Будды при жизни, если верить постулатам учения Шингон. Он не об этом мечтал, но нирвана и статус бога — это тоже неплохо. Да и после просветления Будде дела не будет до земных забот. До О Сэхуна — в том числе, ибо где боги, а где человеческие чувства…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Вина? — предложил подбежавший к их столику официант.

— Нет, спасибо, мы постигаем дзэн, — машинально ответил ему Чонин, не сводя глаз с блестящих от вишнёвого сока губ Сэхуна.

— Воды? — тут же сориентировался находчивый официант, и Чонин благосклонно протянул ему пустой стакан, потому что пока ещё Буддой не стал, продолжал чувствовать и не мог наколдовать себе даже банальной воды.

========== 6.2 ==========

Комментарий к 6.2

Добрый вечер, котички :)

Несу вам большое и светлое, типа слона )))

Лёд можно брать с собой, но пока много не надо ;)

Бета

6.2

Сэхун уже десять минут торчал в туалете для омег, закрывшись от греха подальше в угловой кабинке. Сидел на крышке унитаза, прижимал к уху телефон и бесцельно тянул за хвост, торчавший из коробки с рулоном. Туалетная бумага была невыносимо розовой, с зайчиками. И розовая куча у ног Сэхуна росла с впечатляющей скоростью.

— Нет, он по-другому сказал, — уныло пробормотал Сэхун.

— Так что он вообще сказал? — не выдержал Чжэин.

Сэхун перешёл на шёпот, поскольку в туалет кто-то сунулся и хлопнул дверцей соседней кабинки.

— Сказал, что у меня не было выбора, поэтому он ничего не может мне запретить. И если я пойду знакомиться с левыми альфами, он не будет против. Когда же оно кончится?

— Врёт как дышит, высший пилотаж. На тебе его запах, даже если немного. Ни один альфа к тебе не сунется. Что там у тебя кончается? Альфы или что?

— Да нет, бумага. Рулон какой-то бесконечный…

— Ты в сортире, что ли?

— А где ещё? Сюда он точно не проберётся и не подслушает. И вообще… сегодня случилось ужасное.

— Ты его недооцениваешь. Что там уже случилось?

— Я… — Сэхун набрал воздуха в грудь и сильнее дёрнул за хвост рулона, потом выпалил экспрессивным шёпотом: — Яегопоцеловал!

— Что?!

— Я поцеловал его. В губы. Случайно. Или он меня… Сложно сказать.

— Господи, что там вообще у вас происходит? Ты ещё скажи, что он спит на коврике в прихожей по ночам!

— Да нет, засыпал в кровати. Утром, правда, ползал по полу и искал какую-то линзу.

— Какую ещё линзу? Откуда у него вообще линзы?

— Не знаю, — уныло подытожил Сэхун и выдохнул с чувством облегчения — рулон кончился. Теперь надо было придумать, как свернуть бумагу обратно.

— О чём ещё он говорил?

— Да так… спрашивал, почему я вообще на это согласился.

— А ты что ответил?

— Ничего.

— Вот дурень! А слабо было влепить в лоб, что влюбился? Пусть бы он решал вопрос.

Сэхун обречённо вздохнул.

— Нечего вздыхать. Лучше иди и попробуй ещё разок поцеловать. Или надень тот эротический комплектик и соблазни. Стриптиз умеешь?

— Как вы это себе представляете? Может, вообще тогда просто расстегнуть ему брюки и сразу отсосать?! Или связать и заставить исполнить супружеский долг, угрожая ножом? — возмутился Сэхун в голос. Тут же стукнула дверь соседней кабинки, и кто-то пулей вылетел из туалета.

— А ты сможешь? — живо заинтересовался Чжэин. — Всё-таки это посложнее, чем просто раздвинуть ноги.

Сэхун от негодования даже воздухом поперхнулся.

— Ну, по крайней мере, это небанально, — продолжал рассуждать Чжэин. — Он, конечно, выпадет в осадок — вряд ли Мин отмачивал подобное, но если ты постараешься, и ему понравится…

Сэхун сбросил вызов, выключил телефон и сунул в карман. От греха подальше. Вряд ли Чжэин такими темпами мог насоветовать нечто дельное, зато отлично демонстрировал бессилие и отчаяние. И чем Чонин так родне насолил, что они мечтали наградить его буквально любым омегой в качестве супруга?

Сэхун обречённо разворошил кучу из туалетной бумаги, потом попытался утрамбовать кучу в мусорное ведро. Ничего не вышло, и взмокший от приложенных усилий Сэхун вывалился из кабинки.

Ночью он задумчиво рассматривал в приглушённом свете спину Чонина, глядя через плечо. Их с Чонином разделяли приличное расстояние и контрольная буферная зона из подушек. Но уже хорошо, что Чонин не спал в кресле и не пытался снова искать линзу на полу.