Затерянный дозор. Лучшая фантастика 2017 (сборник) - Дивов Олег Игоревич - Страница 82

— Мне надоели твои игрушки! — рявкнула старуха, недовольно повела плечами, стряхивая девушку, и пошла к волкам, сгрудившимся вокруг тел гвардейцев. Герда торопливо отвернулась.

— Лучше сядь в карету, — сказала девушка, хватая Герду за руку и втаскивая за собой. — Пока они не наелись, лучше не попадаться им на глаза. Ты кто такая? Принцесса? — Девушка обняла ее, пообещала: — Они тебя не убьют, пока я не рассержусь на тебя. Ты такая хорошенькая. Дашь мне свою шубку?

Герда сбросила шубку, и девушка радостно в нее завернулась. Велела:

— Рассказывай!

И Герда рассказала ей про своего любимого названого братца Кая, про то, как он исчез, как она ушла из дома его искать…

Маленькая разбойница слушала ее, временами гладя по руке, а потом серьезно сказала:

— Они тебя не убьют, даже если я рассержусь на тебя. Я лучше сама тебя убью. Я еще не встречала никого, кто умеет так любить, как ты.

— Спасибо, — сказала Герда.

Маленькая разбойница протянула руку и вытерла слезы с ее щек.

Когда оборотни-разбойники наелись, они притащили карету в свое логово. Это был старый замок, стоящий на высокой горе. Когда-то в него ударила молния, и глубокая трещина расколола гору и замок на две части.

Впрочем, оборотням вполне хватало и половины замка. Разбойники въехали во двор замка, из трещины вылетели стаи ворон, по двору забегали свирепые собаки — они смотрели устрашающе, но не лаяли, потому что им подрезали голосовые связки. Маленькая разбойница привела Герду в огромный зал, где горел исполинский очаг. Разбойники, уже в человеческом облике, принялись жарить в нем мясо, в огромном котле варился суп. Герде тоже принесли еды, она вначале хотела отказаться, но потом увидела, что это жареные голуби. Когда она поела, маленькая разбойница потащила ее за собой в угол зала.

— Это моя лежка, — сказала она, указав на груду соломы, покрытой сверху роскошными, хоть и грязными коврами. — Сюда никто не придет, мать любого разорвет на кусочки. Но не сходи с ковра, а то ты станешь добычей!

— Я не сойду, — пообещала Герда, глядя на северного оленя, привязанного к стене за медный ошейник.

— Будешь спать тут со мной. — Маленькая разбойница улыбнулась, хоть глаза ее и остались грустными. — Не бойся.

— Я ничего не боюсь, — сказала Герда. — Я должна найти Кая, а пока я его не найду, мне нельзя ничего бояться.

— И не смей убегать, — предупредила маленькая разбойница. — Его тоже надо держать на привязи, а то убежит. — Она достала из расщелины в стене длинный острый нож и пощекотала оленя по горлу. — Милый старичина бяшка, правда он смешной?

Олень испуганно отводил голову от ножа, глядя на Герду большими испуганными глазами.

— Ты спишь с ножом? — спросила Герда.

— Ну, мало ли что может случиться? Вокруг шайка разбойников-оборотней, если ты не заметила. Привыкай!

— Я не могу привыкать, я должна искать Кая.

— Кай, Кай, Кай! — раздраженно воскликнула маленькая разбойница. — Его и в живых уже нет, твоего Кая!

Олень вдруг замотал головой, будто хотел что-то сказать. Маленькая разбойница нахмурилась, покосилась на свою мать — но та вместе с разбойниками пировала у огня. Разбойники ели, а их предводительница кувыркалась.

— Ладно, — неохотно сказала маленькая разбойница и сняла с оленя ошейник.

Олень встряхнулся и превратился в пожилого человека, узкоглазого, темноволосого и широкоплечего, похожего на маленькую разбойницу.

«Так вот ты каков, северный олень!» — подумала Герда, но ничего не сказала, чтобы не обидеть оборотня.

— Что ты хочешь сказать, отец? — спросила маленькая разбойница.

Скорчившись на соломе, оборотень-олень прошептал, опасливо оглядываясь на разбойников у огня:

— Я видел его, видел Кая. Год назад, когда я убежал в тундру, я встретил его в метели. Человек в черном и женщина в белом вели его на север, туда, где чертоги Снежной королевы. Он был бледным и усталым, но живым.

— Ну зачем ты вернулся, отец? — досадливо спросила маленькая разбойница. — Жил бы в своей тундре, щипал ягель… Что ты забыл здесь? Мать едва тебя не прирезала, ты же позор нашего рода…

Мужчина молчал, глядя на маленькую разбойницу.

— Отпусти меня, — прошептала Герда. — Я люблю Кая, я должна его найти…

— У всех есть любовь, — сказала юная девушка вполголоса. — Оборачивайся, отец, живо! Сейчас они сыты и пьяны, они ничего не увидят. Я выведу вас из замка.

— Спасибо! — прошептала Герда и на радостях поцеловала маленькую разбойницу.

— Телячьи нежности, — грустно сказала та, глядя на Герду. — Хорошо, что я не ужинала, чую, что придется драться, а это лучше делать на голодный желудок.

Она усадила Герду на спину своему отцу, вновь обернувшемуся оленем, и тихонько вывела за ворота.

— Вот тебе меховые сапожки, вот тебя мамашины рукавицы, вот тебе мягкая подушечка, чтобы удобнее было сидеть… — сказала маленькая разбойница и заглянула Герде в глаза. — Найди свою любовь.

В этот миг из замка с рычанием выбежала огромная волчица. Ах, какой ужас! Это атаманша оборотней все-таки заметила, что пленники исчезли!

— Скачи, Герда, скачи! — закричала маленькая разбойница и мигом обернулась в волчицу.

Она бросилась на атаманшу, и обе волчицы с рычанием принялись драться. А олень поскакал на север, не останавливаясь ни днем, ни ночью.

— Разбойницей тоже быть неплохо, — сказала дочь. — Только надо быть доброй разбойницей. Как Робин Гуд.

— Лучше быть просто человеком, — ответил я. — Ну или Иным.

— Просто человеком быть скучно, — ответила Надя. — Все интересное пройдет мимо. Вот Герда кого на пути встретила? Добрую старушку-колдунью, говорящих воронов, принца с принцессой, разбойников…

— Простые люди ей тоже помогали, — уверил я. — Все-все-все. Андерсен не мог про всех написать. Герда ведь шла очень долго, понимаешь? Она отправилась в путь маленькой девочкой, но за годы пути выросла. Люди давали Герде хлеб, кров над головой, махали вслед руками. Ну ладно, давай дочитывать. «Олень остановился у жалкой избушки; крыша спускалась до самой земли, а дверь была такая низенькая, что людям приходилось проползать в нее на четвереньках. Дома была одна старуха-лапландка, жарившая при свете жировой лампы рыбу».

В избушке было так дымно, воздух так вонял рыбой и гнилью, что Герда едва не задохнулась.

Но все же здесь было тепло, и ворчливая лапландка сунула ей в руки чашку с горячим соленым варевом.

— Что делает в этих краях девушка, отмеченная Силой? — спросила лапландка. — Да еще с порченым трусливым оборотнем-оленем?

— Ты тоже владеешь искусством, сестрица? — спросила Герда.

— Я? О нет, юная красавица. Я могла бы им овладеть, но я отказалась от этой судьбы. Не хочу я искать Силу в нижнем мире, пить горячую кровь и превращаться в волка. Мои зелья — обычные зелья, они берут силу от трав и камней, их может сварить любая женщина, решившая приманить любимого мужчину или извести постылого мужа.

Герда внимательно посмотрела в свою чашку.

— Нет-нет, — сказала лапландка. — Это обычная еда, хоть и воняет, как отрава. Кто я такая, чтобы посметь отравить великую, с таким страшным амулетом на шее? Я помогу тебе и провожу прочь. Я не лезу в дела Иных. Об одном тебя прошу, Герда, не убивай меня, когда покинешь этот жалкий приют!

— Только плохие дети убивают! — обиделась Герда.

— Да, но ты давно не ребенок, — вздохнула лапландка. — Вот тебе сушеная треска, отвезешь моей подруге в Финнмарк.

— Ты написала ей послание на сушеной рыбе? — удивилась Герда.

— Что ты, милая, откуда мне уметь писать? — удивилась лапландка. — Это просто рыба. Я давно обещала передать ей с оказией настоящее бакальяу, которое научилась делать, плавая с пиратами в южных морях.

Герда снова села на оленя, и тот помчался сквозь метель. Северное сияние полыхало над их головами. Они мчались через леса и болота, по тундре и снежным полям, пока не увидели жилище финки — землянку, где дверь служила дымоходом, а дымоход — дверью.