Тайные наслаждения - Хейер Джорджетт - Страница 44

С этими словами Джон выскочил из комнаты, и уже через пять минут Элинор заметила его на площадке, где он ожесточенно спорил о чем-то с Никки. Затем оба брата удалились в сторону луга; их не было видно вплоть до наступления темноты, когда Карлайон уже велел готовить свой экипаж к отъезду. Тут они появились, раскрасневшиеся и растрепанные, но чрезвычайно довольные тем, что воздушный змей по-прежнему в отличном состоянии. Однако братья явно выразили недовольство своим покойным кузеном, который много лет назад оказался законченным эгоистом и не дал им запустить змея еще тогда, в те времена, как неубедительно заявил Джон, когда они могли получить от этой непритязательной забавы настоящее удовольствие. Он смутился, сообразив, что уже поздно, и попросил прощения за то, что оставил порученное ему дело.

– Но я подумал, ведь должен же кто-то проследить за Никки, чтобы тот не сделал себе хуже, – пояснил Джон. – Кроме того, я не верю, что в этой куче мусора, в которую превратился весь дом, можно найти что-либо ценное, помимо того, что следовало бы сжечь еще много лет назад!

– Я готов согласиться с тобой, – заметил Карлайон, с сожалением окидывая взглядом огромную груду ненужных бумаг на полу. – Тем не менее эту работу кому-то необходимо сделать, и, вне зависимости от того, найду ли я что-то важное или нет, я намерен довести ее до конца. Миссис Шевиот, умоляю вас, не усердствуйте в поисках! Я вернусь завтра, так что сегодня вам больше не следует рыться в выдвижных ящиках или шкафах.

Они с Джоном попрощались с ней, и Джон добавил, что, хотя завтра он должен быть в Лондоне, все же постарается приехать в Сассекс на похороны. Когда братья уехали, в дом вошел Баунсер, запыхавшийся и с ног до головы перепачканный грязью. Мисс Бекклз, негодующе пискнув, немедленно убежала за тряпкой, которой и принялась вытирать псу лапы и брюхо, мягко упрекая его за безалаберность. Баунсер моментально напустил на себя вид невинного страдальца, но, оказавшись на свободе, трижды обежал комнату, причем с такой скоростью, что коврики разлетелись в разные стороны, после чего молодецким прыжком взлетел на диван, где и разлегся, оскалившись и жарко дыша, пока его не согнал оттуда хозяин.

Ночь прошла без происшествий. На следующий день, с утра пораньше, в Хайнунз прибыл Карлайон и позволил Никки заманить себя на чердак, где и занялся расчисткой, которая оказалась бы куда более решительной, если бы мисс Бекклз не принесла наверх полную тарелку кексов (поскольку полагала, что джентльмены нуждаются в постоянном подкреплении сил). Из кучи мусора на полу компаньонка Элинор спасла несколько старомодных платьев, жесткую парчу которых можно было прекрасно использовать для отделки, о чем дама с негодованием заявила Карлайону. А еще она прихватила большую подушечку для иголок, фаянсовую миску, в которой якобы отчаянно нуждалась миссис Барроу, картонку с булавками, немного заржавевшими, разумеется, но оттого не ставшими бесполезными, и книгу с домашними советами, содержавшую столь полезные рекомендации, как, например, способ удаления пятен с белья с помощью горькой полыни или незаменимость шотландского нюхательного табака для уничтожения сверчков.

Пока она была наверху, Элинор в сопровождении Баунсера вышла в сад, намереваясь дать кое-какие указания садовнику, и попыталась убедить его в том, что он должен, в первую очередь, очистить от сорняков подъездную аллею. В это время в ворота въехала незнакомая карета. Когда она остановилась перед домом, из нее вышел дородный господин, в облике которого безошибочно можно было распознать торговца. Элинор направилась к нему, дабы узнать, что привело его сюда, и едва успела удержать Баунсера, уже готового вцепиться незнакомцу в лодыжку. Раздосадованный подобным приемом, тот отбросил всяческие потуги на вежливость и предъявил девушке внушительный, подробный счет, после чего громогласно заявил: либо ему оплатят его немедленно, либо он добьется наложения ареста на имущество. Узнав же, что его несостоятельный должник скончался, джентльмен явно опешил, но после недолгой паузы сказал: его ничуть не удивляет это обстоятельство и он требует оплаты в любом случае. Оскорбленная вдова порекомендовала ему обратиться к душеприказчикам мистера Шевиота, а когда он намекнул, что она должна заплатить ему часть прямо сейчас, поскольку он – человек небогатый, к тому же бизнес не приносит ему желаемых доходов, она заявила, что больше не может удерживать собаку. Посетитель поспешно ретировался обратно в карету, растеряв при этом остатки достоинства, а миссис Шевиот поднялась на чердак, дабы язвительно уведомить Карлайона, что, как она и ожидала, кредиторы начинают осаждать двери ее дома.

– Да, полагаю, это первая из множества подобных встреч, – ответил его светлость. – Следует дать объявление в газеты, но многие его наверняка не увидят.

– Просто очаровательно! Значит, я должна привыкать к тому, что меня начнут оскорблять в собственном доме?

– Не понимаю, почему вам нужно непременно самой отвечать на звонки в дверь, – парировал Карлайон. – Барроу вполне способен разобраться с подобными персонажами.

– Но я была в саду и, вполне естественно, подошла к этому человеку с целью узнать, что ему нужно! – с негодованием заявила Элинор.

– Очень неблагоразумно с вашей стороны. В следующий раз вам следует быть умнее, – последовал ответ, коим ей и пришлось удовлетвориться.

К счастью, в этот момент внимание девушки отвлекла мисс Бекклз, продемонстрировавшая Элинор роскошные парчовые платья, которые ей удалось спасти от уничтожения.

– Ой, я помню, как мама носила именно такое! – воскликнула Элинор. – У него еще должен быть обруч в юбке, не так ли, Бекки? А волосы укладывали в высокую прическу, присыпали пудрой и украшали гирляндой, или перьями, или чем-нибудь еще в этом роде! Не представляю, как можно было носить такой наряд! Он ведь ужасно тяжелый! Но парча – как раз то, что нам нужно для подушечек в гостиной. – Девушка окинула чердак взглядом, поражаясь пестрой коллекции поношенной, но некогда роскошной одежды, мебели и прочего хлама. – Боже милостивый, неужели сюда сносили все, что требовало штопки или ремонта?

– Похоже, что так, – поддакнула мисс Бекклз, скорбно качая головой. – Боюсь, этому дому недоставало умелого и экономного управления. А милорд еще не дает мне забрать вот этот стул, чтобы его не бросили в огонь, хотя требуется всего лишь заново переплести тростником сиденье! А ты только взгляни на этот вертел! Я уверена, его можно легко привести в порядок, если только сэр Карлайон позволит мне спустить его вниз, на кухню.

– Ты можешь отнести его туда, Бекки, – величественно разрешила Элинор. – И вообще можешь спасать от сжигания на костре все, что пожелаешь!

– О нет, любовь моя! Если его светлость полагает, что нам лучше выбросить эти вещи, то я не посмею…

– Это, – высокомерно провозгласила Элинор, – мой дом, и можешь передать его светлости, что в данном вопросе его мнение меня не интересует!

– Элинор, любовь моя! Право слово, твоя непосредственность вынуждает тебя говорить неподобающие вещи!

– Попросите присовокупить ваши наилучшие пожелания к тому, что вы намерены передать его светлости, – посоветовал ей Карлайон. – Не забывайте об этом, когда будете придумывать очередное уничижительное замечание.

Девушка метнула на него испепеляющий взгляд и почла за благо ретироваться. К ее удивлению, лорд последовал за ней вниз, мимоходом заметив:

– Ваш незваный гость напомнил мне кое-что, о чем мне нужно было поговорить с вами раньше, миссис Шевиот. Быть может, пройдем в гостиную?

– Что за ужасающий сюрприз вы мне приготовили? – с подозрением осведомилась она.

– Клянусь честью, ничего подобного! Но мне пришло в голову, что, так как я душеприказчик моего покойного кузена, с моей стороны будет вполне благопристойно выдать вам авансом некоторую сумму на непредвиденные расходы, за которые вам будет неудобно предъявить счет.

– Увольте меня от такой щедрости! Я совсем не нуждаюсь в этом!