Возвращение - Литтл Бентли - Страница 29

Пока Глен ходил в туалет, Мелани позвонила родителям. По пути она несколько раз пыталась дозвониться до них, но линия всегда оказывалась занятой. Когда Глен вернулся в гостиную, она уже повесила трубку, и по ее лицу он понял, что с родителями всё в порядке.

Захватив из холодильника две бутылки газированной воды, они сели в пикап Мелани и направились на место раскопок. Мчась по шоссе, а затем по грунтовой дороге, Глен испытывал непривычное чувство тревоги, заставлявшее жать на газ. Он остановился рядом с джипом Эла на забитой машинами импровизированной стоянке, и они, выбравшись из машины, поспешили на холм. Молча — в словах не было нужды. Потом нырнули под веревку.

На раскопках никого не было.

Глен внимательно все осмотрел, обшаривая взглядом все ямы, траншеи и наполовину откопанные стены в надежде уловить какое-то движение. Тут никого не было. Глен не сомневался, хотя не мог сказать, почему. Более того, он этого ждал. Глен перевел взгляд на Мелани — похоже, она тоже не удивлена. После того, что они видели в церкви, и событий в каньоне Чако их уже ничто не могло удивить.

Постояв еще немного, они медленно побрели через частично раскопанные руины, как будто искали… что? Обугленные кости? Кучки пепла? Брошенную одежду?

Они ничего не нашли — только солнце и ветер. Под навесом в центре на столе стоял большой пластиковый стакан из ресторана «Джек из коробочки», наполненный водой; стоял он тут давно, поскольку на нем не было даже капелек конденсата.

Когда это случилось?

Глен окинул взглядом опустевшее место раскопок. На холодильнике-леднике он увидел панаму Эла и плеер Бака, а рядом с киркой и ведром — сумочку Джуди. Людей не было. Никого. Они исчезли, и у Глена не было иллюзий, что они просто отлучились и скоро появятся. Что бы с ними ни случилось, они уже не вернутся.

Он подобрал блокнот на пружинах, исписанный мелким плотным почерком Эла, посмотрел на сито с осколками керамики. Что, если б в то время он сам находился тут? Он бы тоже исчез? Никаких особых эмоций у него эта мысль не вызвала, и Глен решил, что причина, наверное, в том, что по нему не будут скучать. У него нет ни семьи, ни близких друзей. Никто не станет переживать. Конечно, Мелани расстроится, но потом привыкнет и вернется к своей обычной жизни, словно его никогда и не существовало.

Жизнь преходяща и эфемерна, а отдельная личность слишком ничтожна и бессмысленна.

Он подумал о матери. Все эти несколько недель Глен старался гнать от себя мысли о ней и теперь понял, что просто боялся думать о ее смерти, боялся погрузиться в отчаяние. То же самое происходило с ним после смерти отца, но понял он это только теперь. Он нагружал себя работой, старался не думать о смерти и жизни отца, тщательно отгораживался от этих мыслей и воспоминаний. После ухода матери плакал, горевал — и думал, что справился. А потом бросил работу и прошлую жизнь ради ощущения свободы и перспективы. И только теперь осознал, что одной из причин его бегства было нежелание мириться с утратой, страх перед своими чувствами.

Глен посмотрел на сито, потом поднял взгляд на синее-синее небо.

Почему, черт возьми, эти мысли пришли к нему именно теперь?

Мелани взяла его руку и крепко сжала, но смотрела не на него, а на раскопки древнего поселения, словно боялась, что в любую секунду из них может выскочить монстр.

— Как ты думаешь, что тут произошло? — Похоже, она была потрясена больше, чем он. Или, скорее, ее чувства были более естественными. Ее не удивило само исчезновение людей — но она была шокирована их судьбой и явно напугана. — Они просто исчезли, в мгновение ока, или за ними пришли какие-то существа и утащили, в буквальном смысле? Они сопротивлялись? Что, черт возьми, тут случилось?!

Глен не знал — и радовался этому. Так проще. Знай он ужасные подробности и все, что им пришлось пережить, он потерял бы способность действовать.

— Как в том городе, — тихо сказала Мелани. — И в церкви.

— Да.

— Думаешь, мы должны… посмотреть?

Ей не требовалось ничего объяснять — Глен точно знал, что она имеет в виду. Он повернулся к северо-западной части раскопок. Сердце гулко билось в груди. Там не может быть ничего, кроме пустой ямы, но в глубине души притаился страх — он боялся, что в яме что-нибудь есть.

Что-нибудь?

Череп.

Глен боялся, что исчезнувший артефакт снова уютно устроился в земле, откуда его извлекли.

— Я посмотрю, — сказал он Мелани.

Глен пересек наполовину раскопанное поселение и добрался до места, где нашел череп. К его огромному облегчению, там была только яма с неровными краями в плотном грунте. После его отъезда яму расширили — вероятно, Эл искал другие кости. На земле рядом с ней лежали кирка и лопата, но ничего необычного или странного. Он перевел дух.

Мелани подошла к нему и посмотрела на брошенные инструменты Эла.

— Кто должен известить их семьи? — спросила она.

— Сомневаюсь, что кто-то вообще знает о том, что случилось. Только мы.

— Тогда нужно сообщить в полицию. Написать заявление о пропаже человека.

Разумеется, она была права, но Глен смутился, что эта мысль даже не пришла ему в голову. Он посмотрел на Мелани. Одного с ним возраста, даже чуть младше, но явно более зрелая, более приспособленная к реальному миру.

— Наверное, нам лучше уехать, — сказала она, оглядываясь. — Это может повториться.

Глен кивнул. Сам он думал, что все закончилось — что бы ни произошло на раскопках, они это пропустили, — но понимал ее беспокойство. Кроме того, ему совсем не хотелось тут торчать.

Они пошли назад, но у навеса Мелани остановилась и вытянула руку.

— Смотри!

Два мальчика на велосипедах мчались к ним по пересеченной местности, яростно нажимая на педали, — подпрыгивали на кочках, объезжали валуны и редкие деревья. По дороге сюда Глен никого не заметил и поэтому решил, что они ехали из города по лугам, а не по шоссе. Мальчики остановились у веревки, которая огораживала место раскопок, и Глен смог рассмотреть их лица. Дети были чем-то испуганы, и он автоматически перевел взгляд на равнину за их спинами, чтобы убедиться, что их не преследуют. Мелани еще крепче стиснула его руку.

Мальчики побежали через древнее поселение, перепрыгивая через невысокие стены, и приблизились к навесу, где стояли Глен и Мелани.

— Доктор Уиттингхилл здесь? — задыхаясь, спросил тот, что пониже.

Глен покачал головой. «Нет», — хотел сказать он, но не успел.

— Где он? — крикнул второй мальчик.

Глен удивленно посмотрел на него.

— Кто вы?

— Джерод. А это Рики. Где доктор Уиттингхилл?

— Уехал. Мы не знаем, где он.

— Тогда вы должны пойти с нами!

— Кто вы? — повторил Глен.

— Мы те, — ответил Рики, — кто нашел… это…

— Погребальную камеру, — закончил за него Джерод. — И…

— Там теперь всё не так. Они всё изменили!

Джерод повернулся к другу.

— Может, заткнешься и дашь мне рассказать?

— Я…

— Заткнись! — рявкнул Джерод.

— Успокойтесь, — сказала Мелани. — Просто расскажите, что случилось.

— Они двигались.

— Что двигалось?

— Кости. Мы и раньше видели, что они шевелятся, как будто они живые или что-то в этом роде. Но теперь они превратились в разные вещи. Например, в забор. С воротами. И в стол со стульями. И в… Я не знаю, что это. Вроде скульптуры.

— Мне страшно, — сказал Рики, кивая.

— И мне, — признался Джерод.

— Прямо под моим домом!

— И мы не знаем, что делать.

— Вы рассказали родителям? — спросил Глен.

Мальчики переглянулись.

— Что?

— Я не знаю, где они, — Рики заплакал.

Джерод кивнул, с усилием сглотнув.

— Его мама должна была быть дома, но ее нет, а когда мы пошли в магазин к его отцу, никто не знал, где он, — Джерод облизнул губы. — Мои родители в Тусоне. Я живу с бабушкой. Но я ей не говорил. Не могу.

— Может, они там, внизу, — всхлипнул Рики.

Глен вздрогнул.