Цветы цвета неба (СИ) - Гиппиус Рина - Страница 64

Я была уверена, что все пройдет благополучно и супруги наконец познают родительское счастье.

Глава 26

Через две недели мне на почтовик пришло письмо. Встречаться лично я не захотела. Я конечно рада за семейство Эгарт, но вот видеть воочию их счастливые лица мне не хотелось. Счастливые будущие мамочка и папочка. Все прекрасно, все замечательно. Вот только опять гадкая зависть стала подтачивать мою душу. Да я сама понимаю, что это иррационально и всячески неправильно. Наверно я слабачка, раз сама справится с этим мерзким чувством не могу.

А тут еще в голову полезли другие нехорошие мысли. Сама‑то я теперь вряд ли вновь испытаю эмоции, которые могут испытывать только беременные женщины — радость от того, что в тебе возьмет свое начало маленький человечек, который является частичкой тебя и твоего любимого. Замуж выйти не смогу. Да и не захочу, потому как единственный человек, с которым я бы смогла заключить подобные узы, этого не хочет. Рион меня избегает. Время от времени он появляется во дворце. И видится он только с сыновьями и Конетом. Интересно, а леди Эрнесия в его опочивальне появлялась?

Жутко захотелось что‑нибудь разбить. Или взорвать. Или еще что‑либо разрушающее устроить. Вот только последствия моих вспышек гнева придется устранять другим. Не пристало первой леди самой уборкой заниматься и работать, и судя по всему, просто радоваться жизни. Ни Теклария, ни Сарика, а вот теперь и я, так и не обрели своего счастья в стенах этой золотой клетки.

Что обычно делает женщина, когда ей нужно избавиться от стресса? Либо идет по магазинам за платьями и прочим, что я терпеть не могу выбирать. Либо меняет прическу.

Я решила остановится на последнем. Волосы свои я люблю и стричь не хочу. Поэтому решено — я покрашу их. Хотя нет. Скорее верну свой натуральный цвет волос. А натуральной для меня является седина. Зато наконец избавлюсь от постоянной необходимости подкрашивать корни. Ну и что, что я шокирую окружающих? Про меня, итак, ходят слухи по дворцу, что я не совсем адекватна. Не буду разочаровывать местных сплетников. А Эйм меня уже видел в подобном виде. Когда отец начал сдавать и на мои плечи свалилась полная ответственность за больницу, мне некогда было за собой следить.

Смешав нужные ингредиенты для ополаскивателя, я отправилась в ванную. Проведя необходимую процедуру, я подошла к зеркалу.

Ну а что? Вполне себе интересно. Мне даже идет. Так глаза ярче выглядят.

Мое сумасбродство произвело ошеломляющее впечатление. Придворные чуть не заработали себе косоглазие. Вроде бы и неприлично пялится на первую леди, но и рассмотреть‑то хочется. А урон дворцу все‑таки небольшой был нанесен. Несколько служанок уронили подносы с посудой. Одна разбила окно, которое мыла, так как не удержалась на стремянке. Ну и так, по мелочи.

А мне на душе немного полегчало. А от покупательской мании я не стала все ж таки отказываться. Только вот отправилась я к своему любимому продавцу травами.

В целом, своей выходкой я подняла себе немного настроение и не скатилась в хандру.

В течение месяца обитатели дворца привыкли к моему новому облику. Гислирв свое отношение к нему никак не высказал, только поморщился, когда увидел. С Рионом я так и не виделась. А Теклария, горестно вздохнув, только произнесла: 'Тебе идет'.

Одним только Эйму и Ингу было все равно как я выгляжу. Они любили меня в любом виде.

Мой новый облик Рион увидел только спустя два месяца. Мы случайно столкнулись в коридоре.

— Оригинально, — хмыкнул император, быстро поцеловал меня в щеку и исчез.

Я даже возмутится не успела.

Интересно, а можно одновременно безумно любить человека и люто ненавидеть?

— Леди Риндамия, вы сегодня едите в Университет, — напомнил мне Альрик с утра по раньше, как только я устроилась в своем кабинете.

Как истинный аристократ, Альрик на изменение моего внешнего вида полгода назад ничего не сказал, и вообще, сделал вид, что ничего не заметил. Повезло мне с помощником.

Декан целительского факультета неделю назад прислал мне приглашение на конференцию, посвященную методам лечения последствий боевых заклинаний. От такого заманчивого предложения я, разумеется, не могла отказаться. Тем более там должны были присутствовать лучшие целители не только Аударии, а даже Лаксавирии, Эрнесии, Зеденива и других стран.

Как всегда, со мной снарядили дюжину охранников. Ну что со мной сможет случится в логове целителей? С начальником моей охраны Колльбейном мы сторговались до шестерых стражников.

Я предполагала, что сие знаменательное событие вызовет ажиотаж, но вот что настолько… Тут как нельзя кстати оказались мои защитники. Иначе меня попросту бы затолкали. Кое‑как протиснувшись в центральный зал, по форме напоминающий амфитеатр, я пробралась к декану факультета, который уже бурно дискутировал с небезызвестным мне человеком. А именно с директором той самой Школы целительства — господином Дьярви Шеферсом. В данный момент было не до церемоний. Поэтому я откинув все правила приличий, влилась в интересный разговор, который еще немного грозился перерасти в драку, так как два достопочтенных мужа уже готовы были перейти к более весомым аргументам. В виде своих кулаков. Несмотря на то, что оба они были прежде всего учеными, физическую форму поддерживали в хорошем состоянии. Извечное 'в здоровом теле — здоровый дух' оба поддерживали. Добилась своим вмешательством я того, что их гнев был уже направлен не друг на друга, а на меня. А раз мне возражать чревато, то вся агрессия сошла на нет. Далее мы уже беседовали вполне мирно.

В целом же конференция прошла очень интересно. Я бы даже сказала она оказалась занимательна и во многом поучительна.

Такого душевного подъема я давно не испытывала. Все‑таки нахождение в родной стихии действовало на меня как самый лучший бодрящий эликсир.

В столь благодушном настроении, я направилась к выходу. Сначала хотела подождать, пока весь поток людей, также желающих покинуть помещение, спадет. Но потом все‑таки решила, что мои бравые ребята справятся с моим перемещением без последствий для меня. В сильно мятом платье оказаться не хотелось. Я ж леди, как никак. Но не тут‑то было. Внезапно я оказалась отрезана от своих охранников. Ничего страшного, сама как‑нибудь проберусь к выходу. Там и подожду парней.

Усиленно работая локтями и лавируя между другими, я почти добралась до вожделенного спасения в виде небольшой ниши. Лучше там подожду, пока толпа поредеет.

Оказалось, что это не ниша, а проход в какой‑то коридор. А вот куда он ведет, я не узнала. Так как мне заткнули лицо тряпкой, смоченной в крепкой настойке сон — травы. А чтобы я не успела вырваться, до того, как снотворное подействует, по мне ударили оглушающим заклинанием.

Я оказалась неправа. То была настойка не только сон — травы. Распознать сразу еще и ливейник мне не удалось. Зато теперь с лихвой ощущала воздействие применения смеси этих трав. Я лишилась зрения и слуха. Вероятнее всего еще и голоса. Но проверить это не получилось, так рот был заткнут кляпом. Скорее всего на время не более суток это состояние продержится. Иначе бы горько — приторный вкус на языке ощущался резче. Странное это состояние — я чувствую запахи, ощущаю шершавую поверхность деревянной скамейки, на которой лежу. Ну и еще меня трясет. Значит меня куда‑то везут, при этом укрыли какими‑то тряпками. И все. Говорят, что если опаивать человека подобным средством неделю, то он сойдет с ума. Интересно, такова цель моих похитителей? А кому может оказаться нужна полоумная первая леди?

Мысли о том, как там сейчас мои мальчики, я старалась гнать. Иначе сойду с ума и без воздействия всякой отравы. Поэтому, чтобы занять свое время, я стала вспоминать рецепты снадобий. Всех, которые знала.

Время в таком состоянии тоже не ощущается. Кто знает, как долго меня везут в этой повозке? Руки мне, как и ноги, связали. Что странно, онемение в конечностях я не ощущала. Надо будет сделать пометку в своих записях об еще одном эффекте подобной настойки.