Изгнанница (СИ) - Булгакова Ирина - Страница 51

-Слушаюсь, бригадир, - Далмат вскинул руку в жесте, означающим готовность выполнять приказ. - Увожу отряд отсюда. И дальше следуем по означенному маршруту.

Глеб бросил на него угрюмый взгляд, сжал коню бока и поехал к воротам. Послушный приказу жеребец каурой масти, размеренным шагом приближался к воротам. Задолго до того, как Глеб подъехал вплотную к воротам, открылась массивная дверца, и тут же закрылась, пропустив Глеба.

Налетел порыв ветра, и природа торопливо откликнулась, устав от томительного ожидания. Наклонились верхушки деревьев, взметнулась вверх палая листва. И опять наступила тишина. Если так пойдет дальше, решила Лорисс, они рискуют заблудиться в темноте. Тогда, несмотря на все старания Глеба, ночевать каждому придется там, где он найдет подходящее место, чтобы укрыться от приближающейся бури. Глебу - в деревне, им с Далматом - здесь у дороги в густой листве, а остальным, включая графу и графиню в лесном домике. Вернее, у лесного домика.

Но, слава Свету, утомительное ожидание не успело смениться тревогой. Лорисс скорее угадала, чем разглядела, как отъехала в сторону створка ворот. В приближающемся всаднике Лорисс узнала Глеба.

-Далмат, зови остальных, - Глеб торопился, - и быстрее. Мне не хотелось бы, чтобы в такую непогоду они оставались в лесу!

Последние слова Глеб проговорил уже вслед удалявшемуся Далмату. Его усталый конь с неохотой перешел на галоп.

-За мной, Виль, - приказал Глеб. Лорисс тронулась следом, чуть подав вперед руки с поводьями. Умница Сокол сразу сообразил, что от него требуется. - Это не деревня. Хутор. Там шесть жилых домов, не считая построек для скота. Бабулька, как я понял, местная знахарка, всем заправляет. Вполне доброжелательная. Ведет себя так, как я и ожидал. Говорит, у нас редко кто бывает. Мы всем гостям рады. Будет вам и ночлег, и припасы на дорогу.

-Ты не спросил, от кого они спасаются за такими стенами?

-Спросил. Прямо с порога и задал вопрос в лоб. Дипломатии в тебе, Виль, ни капли нет. Будет еще время поинтересоваться. Всем хорош хуторок, только…

Он не успел договорить: они уже въезжали в ворота.

Глеб оказался прав. Деревней, шесть домов с постройками вряд ли назовешь. Глядя на возбужденные, улыбающиеся лица девчонок и женщин, Лорисс решила, что все жители хутора собрались у ворот. По подсчетам их набралось двадцать три человека. Одна из девчонок, смешно морща веснушчатый нос, держала в руках факел. Сильный порыв ветра взметнул пламя высоко, чтобы в следующее мгновение едва не погасить его. Ослепительно сверкнула молния, и тут же грянул гром. Сокол содрогнулся всем телом, и Лорисс пришлось успокоить его, потрепав по холке. Девчонки взвизгнули, и веселой стайкой устремились к навесу.

В стороне от возбуждено галдящих детей, стояла та, кого Лорисс безошибочно определила как знахарку. Согнутая спина в домотанном сарафане, платок на седой голове, крючковатый нос и острый взгляд из-под густых темных бровей.

-А ваши спутники? - голос у ветхой старухи оказался неожиданно сильным и властным.

-Едут следом, - Глеб соскочил с седла. - Где нам остановиться?

-Идите за Феоной, она вас проводит. О лошадях девчонки позаботятся, - старуха высмотрела кого-то в толпе и кивнула. Тут же высокая статная девушка подхватила коня Глеба под уздцы. Она широко улыбнулась, окинув цепким взглядом ладную фигуру Глеба.

Лорисс тоже соскочила с коня.

-Меня зовите Люцией, - старуха вдруг резко повернулась к Лорисс и уставилась на нее долгим немигающим взглядом. - А тебя?

-Меня - Виль.

-А меня - Глеб.

В ворота въезжал Далмат с графом. За ним следовали остальные. Далмат проворно соскочил с коня, и тут же стал отстегивать седельную сумку.

-Все хочу у тебя спросить, Виль, - вдруг задушевно сказал Далмат и шумно втянул воздух. Лорисс внутренне содрогнулась. Нашел же время для “дружеского” разговора. Что за человек, ничто не способно выбить его из седла! - Чем у тебя от мешка так воняет? Пропало что-нибудь из съестного? Хоть по ночам, втихую, доедай, раз делиться советь не позволяет.

-Наверняка, твои грязные носки розами пахнут. Поделишься опытом?

-Рад бы и сегодня поделиться, но боюсь, трудно нам ночью придется, - Далмат ощутимо ткнул Лорисс локтем в бок.

-В каком смысле?

-Так, в твоем любимом смысле, - Далмат озорно подмигнул. - Вот сколько девок, и половина в самом соку. Куда мужики у них только подевались?

И тут до Лорисс дошло, что имел в виду Глеб, так и не закончив начатую фразу. Оглядевшись по сторонам в поисках хотя бы одного мужского лица, Лорисс скоро поняла бесплодность своей попытки. Их окружали старухи, женщины, девушки, девочки. И ни одного мужчины. Что бы это значило? И у старухи, которая назвалась знахаркой не восточное, а обычное имя. Разве такое возможно? Вот ведь интересно: мужчины сразу обратили внимание на то, что в деревне одни женщины. И Глеб, и Далмат. А она, быть может, и вовсе не заметила бы. Уж раз назвалась парнем, изволь смотреть на некоторые вещи другими глазами. Во всяком случае, она наверняка сразу бы отметила тот факт, окажись кругом один мужчины. Но искать ответов на вопросы не пришлось. На лицо упали первые тяжелые капли.

-Никак невозможно, мой господин, - заверяла Глеба старуха Люция. - В одной избе вам всем не поместиться. Но в каждой избе по два, по три человека разместим. Вот он, - она ткнула пальцем в Лорисс, - вместе с девушкой пойдут в ту избу. Милица, проводи.

Вперед вышла невысокая, улыбающаяся женщина, взяла у Лорисс из рук седельный мешок и пошла по дорожке. Лорисс поспешила следом. Когда начинается ураган, промокнуть можно в одно мгновенье. Девушке совсем не улыбалось сушить мокрую одежду.

-Я буду ночевать рядом с сестрой, - тоном, не терпящим возражений, сказал Флавиан. Не дожидаясь разрешения, не обращая внимания на предостережения старухи “но, мой господин”, он взял под руку Лавелию, и пошел за Лорисс.

Глеб, возможно, собирался вмешаться, но споры разрешились быстро. Как только разверзлись небеса, и сплошным потоком хлынул настоящий ливень, разом пропало желание спорить. А появилось другое желание: под крышей, у теплой печки, из окна смотреть на то, как во дворе бушует непогода.

Факел у Милицы, идущей впереди, погас, но слава Свету, Лорисс уже споткнулась о крыльцо. Влетев в распахнутую дверь, она едва не задела головой о дверной косяк. Ей несказанно повезло - Милица поддержала ее.

-Осторожней, - низкий голос успокаивал, - сейчас будет светло.

В горнице горела лучина. Уют и тепло заботливо окружили Лорисс. И будто не было тех ночей в лесу, под открытым небом, когда от усталости перестаешь испытывать раздражение от отсутствия крыши над головой, от лапника, пусть и накрытого одеялом, но все равно немилосердно упирающегося в бока. Когда костер то греет слишком жарко, а к утру - и рада бы - да от вчерашнего пламени остаются только серые угли, припорошенные белесым пеплом. Когда даже представить трудно, что есть где-то горница с горящей лучиной, теплая печка у стены. А и хотелось бы представить, да разве радость принесет то воспоминание? Так, маета одна, ни душе, ни телу.

За окном ревел ветер, шумные струи дождя стучали по подоконнику, гремел гром. Здесь, в доме, отчетливо представлялось, как пройдет время и шум утихнет. Тогда будешь рада заснуть под умиротворяющий стук капель за окном, пусть на короткое время, но лишающий тебя способности думать. От печки шло тепло, а на столе уютно потрескивала лучина. В красном углу на маленькой полке стояла вырезанная из дерева фигурка Лесного Деда. Лорисс неодобрительно покачала головой. Как же так? Деда чтим и про Деда же забыли? Удобно, ничего не скажешь. Одно дело, тут его поминать в теплой горнице, и совсем другое - идти в любую погоду к домику в лесу.

-У нас просторно, мой господин, - пока граф и графиня озирались по сторонам, Милица передвинула скамью ближе к столу. - Мы вдвоем живем здесь. Я и Рогнеда.

Из-за печного угла на зов хозяйки не вышла, а выплыла Рогнеда. Лорисс слишком устала, иначе непременно открыла бы рот от изумления. Такой красавице место не в забытом Светом хуторе, а в главном городе любой провинции. Высокая, светловолосая, с толстой косой, перекинутой через плечо. Со спокойными светлыми глазами и чуть надменной улыбкой. Тонкая рубаха так сильно поднималась на груди, что Лорисс растерялась: везет же некоторым.