Ледяной огонь (ЛП) - Хокинг Аманда - Страница 18

Были два новых плаката, которые выделялись белой бумагой и яркими чернилами. Один обновленный с фото Константина Блэка и совершенно новый - Бента Стама. Даже на фотографии, казалось, Константин ухмылялся мне, словно знал, что ему сошло с рук все, что он сделал.

Но глаза зацепили меня. Даже в черно- белых тонах они казались более живыми, чем в нашу последнюю встречу. Такой взгляд был у него, когда я в последний раз видела Константина, стоя в толпе в Чикаго, и такой же взгляд был, когда он смотрел на меня, стоя с мечом над моим отцом. И именно эти глаза преследовали меня в снах прошлой ночью, но я изо всех сил старалась задвинуть это подальше, а не прокручивать в мыслях, как делала все это утро.

- Брин, - повторил Ридли, так как я не ответила ему.

Неохотно я повернулась, чтобы посмотреть на него:

- Астрид Эквелл в библиотеке во дворце.

Ридли пожал плечами, словно не знал, почему это беспокоит меня:

- Астрид - идиотка.

- Ага, я знаю.

- Ты никогда не позволяешь ей зацепить тебя.

Я глубоко вздохнула:

- Обычно да.

- Что она сказала на этот раз, что тебя так проняло?

- Ничего, правда. Это просто все то же старое дерьмо. - Я начала качать ногой вверх- вниз, будучи вынужденной делать хоть что-то, чтобы умерить свое волнение. - И обычно я выше этого. Но мне действительно сегодня было трудно сдержаться, чтобы не врезать ей, как следует.

- Ну, я бы рекомендовал тебе не делать этого. Поскольку все может обернуться плохо.

- Я знаю. Думаю, что просто заперта здесь слишком долго. - Я заерзала на стуле. - Эта зима целую вечность не заканчивается. И король смешон. Мне нужно заниматься полевой работой, и ты это знаешь, Ридли.

- Ш-ш-ш, - Он покосился на открытую дверь. - Говори по тише. Ты же не хочешь, чтобы новые кадеты услышали.

- Меня не волнует, кто услышит, - сказала я, почти крича.

Ридли подошел к двери и выглянул в коридор, затем закрыл дверь. Вместо того, чтобы вернуться за стол, приблизился ко мне. Он облокотился на стол, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.

На Дресдене была рубашка и жилет, но без галстука, так что я могла видеть его ожерелье. Это был тонкий кожаный ремешок с железным амулетом кролика - подарок при получении должности ректора. Амулет лежал на загорелой коже его груди, и я опустила глаза.

- Я знаю, что ты злишься, но тебе не нужна хренова туча неприятностей, потому что чрезмерно усердный будущий следопыт наболтает про тебя не тому человеку, - сказал он тихим и серьезным голосом.

Строго говоря, любое недружелюбное высказывание про короля было наказуемым преступлением. За мои слова, что он смешон, меня бы точно не казнили, но я могла бы закончить чисткой туалетов во дворце или меня даже могли понизить в должности. Нам назначали подменышей, основываясь на ранге, и среди следопытов я была третьей.

- Ты прав, - я вздохнула. - Извини.

- Не извиняйся передо мной. Просто не глупи, потому что разозлилась.

- Я приношу больше пользы в полевой работе, - Я посмотрела в темные глаза Ридли, умоляя его понять. - Здесь чувствую себя такой бесполезной. Ничего не делаю, чтобы кому-нибудь помочь.

- Это не правда. Ты помогаешь Линусу. Ты знаешь, какие подменыши потерянные и неуклюжие поначалу.

- Он нуждается в ком-нибудь, да, но это не обязательно должна быть я. На самом деле я здесь не нужна.

- Ты нужна мне, - сказал Ридли, с такой искренностью, что я насторожилась. В глубине его глаз я заметила вспышку того же тепла, что и раньше, но прежде чем я успела рассмотреть, но отвел взгляд и откашлялся. - Я имею в виду, здесь много всего происходит прямо сейчас. Знать съезжаются со всех уголков. Ты здесь ценный ресурс. Мне сложно справиться со всем без твоей помощи.

- Любой может делать то же самое, - сказала я, решив игнорировать тепло, которое увидела в его глазах. - Думаю, именно поэтому Астрид достает меня. Я уже чувствую себя бесполезной, а ей всегда хорошо удавалось напоминать, насколько она лучше меня.

Он покачал головой:

- Ты знаешь, что это неправда.

Я открыла рот, чтобы это опровергнуть, но дверь офиса распахнулась и прервала меня. Обернувшись через плечо, увидела Симона Бохлина. По привычке выпрямилась на стуле и попыталась выглядеть беспечной, насколько возможно. Я все еще не была до конца уверена, как вести себя рядом с ним.

Мы разошлись несколько месяцев назад, провстречавшись почти год. Я нарушила собственное правило не заводить отношений с другими следопытами, потому что Симон был таким милым и забавным, казалось, что его не так уж пугает тот факт, что я могу надрать ему задницу.

Но не могла понять, почему до сих пор чувствовала такую неловкость. У нас все было не настолько серьезно. Ладно, я думала, что все серьезно. Затем Симон обозвал меня лесбиянкой, и я поняла, что мы хотим совершенно противоположного от отношений.

Симон шел в офис, насвистывая под нос старую рабочую песню следопытов, но осекся, когда увидел меня.

- Простите, - сказал Симон. Его глаза перебегали с меня на Ридли из-под черной челки. - Я чему-то помешал?

- Нет, - Ридли встал и отошел от меня. - Вовсе нет.

- Я просто зашел получить информацию по новому подменышу, - сказал Симон.

- Точно. Конечно.

Ридли обошел вокруг стола и стал перекладывать стопки бумаги в поисках нужного документа для Симона.

- Ты уезжаешь? - Спросила я, улыбнувшись Симону самой дружелюбной улыбкой из возможных.

Он кивнул:

- Ага.

- Когда?

- Эм, думаю, сегодня попозже, - ответил Симон.

Ридли нашел документы и поднял их:

- Таков наш план.

- Так ты не останешься на вечеринку? - спросила я.

Симон расстроено покачал головой:

- Нет, если только она не состоится в следующие несколько часов.

И тут меня осенило. Симон был хорошим следопытом, но он всегда любил вечеринки и балы больше, чем я.

Я встала:

- Мы можем поменяться.

- Чем поменяться? - осторожно спросил Симон.

Ридли вздохнул:

- Брин. Нет.

- Я должна оставаться здесь и охранять Линуса Берлинга, но ты всегда так хорошо справлялся с подменышами.

Я подошла к Симону, такая взволнованная этой мыслью, что забыла, что чувствую себя странно рядом с ним.

- Ты мог бы помочь ему освоиться и побыть его телохранителем, а я бы отправилась на полевую работу.

- Я... - растерялся Симон. - Я имею в виду, что не знаю, разрешено ли это.

- Но ты бы согласился? - спросила я, прежде чем Ридли смог возразить. - Я имею в виду, если бы это было в порядке вещей.

- Почему? Что происходит? - спросил Симон.

- Брин просто крайне раздражена из-за одиночества, и это заставляет ее делать глупости, - объяснил Ридли, подходя к нам.

- Я не делаю глупостей, - уперлась я и с надеждой посмотрела на Симона. - Ну так что, Симон, ты в деле?

- Почему бы тебе не зайти снова, скажем, через полчаса, и мы все это уладим?- спросил Ридли, подталкивая Симона к двери.

Симон оглянулся на меня, уклончиво пожал плечами и вышел. Когда он ушел, Ридли закрыл дверь. Он обернулся и прислонился к ней спиной, испустив долгий вздох, когда поглядел на меня.

- То, о чем я говорю, имеет смысл. Это сработает. - Настаивала я, уже настроенная на его протесты.

- Присядь. - Он указал на стул.

Ридли подошел к двум стульям, стоящим перед его столом, и повернул их так, чтобы они были направлены друг на друга. После того как он сел, он указал на соседний, поэтому я подошла и села напротив него. Он наклонился вперед, уперевшись локтями в колени, и по тяжести в его глазах я поняла, что разговор пойдет не так, как я рассчитывала.

- Ты хочешь, чтобы я был абсолютно честен с тобой? - спросил он.

- Конечно.

- О чем, черт возьми, ты думаешь? - спросил Ридли с такой силой и скептицизмом, что меня это удивило.

- Я... - я пыталась подобрать слова. - Что?

- Ладно, по правде говоря, да, я, вероятно, могу потянуть за некоторые ниточки и заставить это произойти. Если ты действительно хочешь выбраться отсюда, я мог бы поменять ваши с Симоном задания.