Школа выживания волчицы - Крамер Марина - Страница 31

Глава 16

Александра

В Саратове оказалось чуть теплее, но валил мокрый снег, практически сразу превращавшийся в кашу под ногами. Никита устроил меня с дремлющей на ходу Соней в зале ожидания вокзала, а сам пошел давать телеграмму Ольге. Дочь прислонилась ко мне и мгновенно уснула – такие ранние подъемы были для нее редкостью. Я обняла ее, сняла шапку, чтобы не было жарко, и задумалась. Кем же может быть этот человек в инвалидном кресле, что нанял Савву следить за Сашкой? То, что он каким-то образом был связан с моим мужем в прошлом, не вызывало сомнений, но вот как именно? И чем таким Сашка ему насолил? В голову ничего приличного не приходило, никаких версий – одни загадки. Спросить мужа напрямую я не рискну, придется самой как-то разбираться. И прежде всего мне нужна здесь Ольга. Савва наверняка поделился с ней новостью, возможно, она знает чуть больше, чем Никита. Согласилась бы приехать… Ведь она тоже упрямая, может заартачиться и решить остаться с мужем. Правда, если Савва почувствует опасность, он ее собственноручно запихнет в поезд и отправит сюда. На это была вся моя надежда.

Никита вернулся злой и взъерошенный, как будто с кем-то подрался.

– Вот люди, – шепотом сообщил он, заметив, что Соня спит. – Я ей говорю: мне срочно надо, а она – ждите до семи, пересменок у меня!

Я бросила взгляд на большие настенные часы, показывавшие двадцать пять минут седьмого.

– Это нам до семи тут торчать?!

Никита уселся рядом со мной и вытянул длинные ноги в проход между диванчиков:

– Да, сейчас! Знаете же, у меня дар убеждения. Все отправил в лучшем виде. Будите Соню, нас уже такси ждет.

Я нисколько не удивилась такой расторопности и оборотистости моего телохранителя. Никита всегда ухитрялся организовать все в короткий срок и позаботиться о том, чтобы мне не приходилось решать такие мелкие вопросы, как такси, самой. Соня не желала просыпаться, и Никита взял ее на руки, предоставив мне чемодан. Правда, не утерпел и хмыкнул:

– Если я подальше отойду, кто-нибудь может решить, что вы труп прятать тащите – чемоданчик-то аккурат вашего роста.

– Иди уже, – огрызнулась я, выдвигая ручку и разворачивая багаж так, чтобы было удобно везти его перед собой, а не тянуть сзади, как бурлак баржу.

Такси ждало на стоянке, водитель помог мне погрузить все сумки в багажник, пока Никита с Соней усаживался на заднее сиденье, чтобы не потревожить ее сон перемещением с рук на руки. Мне осталось только забраться на сиденье рядом с водителем и пристегнуть ремень. Назвав адрес, я снова погрузилась в свои невеселые мысли. Теперь бы еще тетку не напугать неожиданным визитом, а то она уже немолода, вдруг разволнуется. Правда, Сашка должен был ее предупредить, мы так договаривались.

К счастью, тетка нас ждала – в окнах ее квартиры горел свет. Это, правда, означало только одно: сейчас нам с Никитой придется выдержать завтрак, способный соперничать по числу блюд с полноценным царским обедом. Не знаю, как Никита, а я почувствовала надвигающийся приступ изжоги.

Тетя Сара, казалось, совершенно не постарела – все такая же подвижная, в черном платке, завязанном узлом на затылке, в длинной черной юбке и цветастой домашней кофточке. Она обняла меня, поцеловала в лоб все еще спавшую на руках Никиты Соню и шепотом велела ему идти в спальню. Никита унес девочку, я сбросила ботинки и, пристроив чемодан в углу, прошла в ванную помыть руки. Тетка следовала за мной, и я буквально затылком чувствовала, как она разглядывает меня.

– Ты похудела, Саня, – изрекла она, и эта фраза прозвучала как приговор, потому что все время, что я пробуду здесь, тетя Сара будет исправлять ситуацию. Проще говоря, впихивать в меня горы еды.

– Тебе показалось. У меня конституция такая, – вытирая руки протянутым мне вафельным полотенцем, отозвалась я.

– Ну-ну. Как Фима?

Я вышла из ванной, уступая место Никите, и прошла вслед за теткой в кухню.

– А что Фима? Работает.

Тетка покачала головой:

– Знаю я его работу. Не угомонится никак. Пора уже о вечном подумать.

– Что-то рановато ты его к загробной жизни готовишь, – улыбнулась я, – он ведь намного тебя моложе.

– Мужчины живут меньше, потому что голова их полна забот.

– Можно подумать, женская голова от них свободна, – фыркнула я, внимательно наблюдая за тем, как тетка, повязав клетчатый передник, разливает по тарелкам бульон с клецками.

– Ты не сравнивай.

Спорить мне расхотелось. Стоит поругаться с теткой в первый день, и потом все время она будет цепляться к любой мелочи, а это невыносимо. Да и Соню нервировать не хочется, та очень болезненно воспринимала наши с тетей Сарой стычки.

Никита расположился за столом рядом со мной и с завидным аппетитом принялся за еду. Я поглядывала на него с завистью – мне кусок в горло не шел, и вовсе не потому, что было невкусно. Еще не успев толком уехать, я уже скучала по мужу, мне не хватало его присутствия, его спокойствия и немногословности. В моей жизни не было более близкого и надежного человека, к которому я прониклась бы таким уважением, доверием и любовью. И его отсутствие всегда казалось мне чем-то вроде катастрофы. Какая уж тут еда.

– Я тебе удивляюсь, моя дорогая племянница, – вплыл в мои раздумья голос тетки, – ты так и будешь сидеть над полной тарелкой, как будто Сара разучилась варить клецки?

«О, черт», – подумала я, берясь за ложку.

– Спасибо, Сара Иосифовна, все было потрясающе вкусно, – сообщил Никита, успевший к этому времени расправиться с половиной того, что было на столе.

– Приятно смотреть, когда мужчина красиво ест, – погладив Никиту по плечу, расплылась в довольной улыбке тетя Сара. – К обеду приготовлю гуляш из печенки.

Мне стало совсем плохо. К счастью, на смену Никите за столом появилась заспанная Соня, которая первым делом повисла на шее у тетки, чем совершенно отвлекла внимание от меня. Воспользовавшись ситуацией, я незаметно сбросила три вареные картофелины обратно на блюдо. Никита, задержавшийся в дверях, заметил мои манипуляции и негромко фыркнул от смеха. Я же за спиной тетки показала ему кулак.

– Пойду поваляюсь, пока вы тут завтракаете, – сообщил телохранитель, и тетка оторвалась от Сони:

– Я постелила тебе в маленькой комнате.

– Спасибо, Сара Иосифовна.

Никита удалился, а тетка снова переключила свое внимание на Соню:

– Наконец ты ко мне приехала, моя золотая. Я соскучилась.

– Я тоже, – сообщила Соня, беря ложку. – Ты зря от нас уехала. Жили бы вместе. Знаешь, какие у меня цветы на подоконнике? Ого!

– Ты моя умница, – с умилением отозвалась тетка. – Ешь, моя золотая, а потом я тебе что-то покажу.

Я почувствовала себя лишней и выбралась из-за стола:

– Покурю пойду. Даже не начинай, – предостерегла я, заметив, что тетка собирается высказать свои соображения по поводу моей пагубной привычки.

– Делай что хочешь. Всегда ты была неуправляемой, – только и махнула рукой тетя Сара.

Курить я пошла на лестничную площадку между этажами, туда, где было большое окно с широким удобным подоконником. С собой я прихватила телефон, батарею от которого, к счастью, муж вернул мне перед отъездом. Устроившись на подоконнике, я набрала номер и долго ждала ответа. Наконец в трубке раздался родной голос:

– Я тебя слушаю, моя малышка. Как добрались?

– Все хорошо. Только я уже соскучилась.

– Ничего, потерпи, это ненадолго.

– Я надеюсь. Саша…

– Что, Аленька? – голос мужа отчего-то потеплел, а у меня защипало в носу.

– Я не хочу быть так далеко от тебя.

– Прекрати. Я же сказал, это на пару недель. Не добавляй мне забот, очень тебя прошу.

Я умолкла. В душе, разумеется, я полностью признавала его правоту. Если бы мы с Соней остались дома, это, вне всякого сомнения, заставило бы Акелу волноваться о нашей безопасности. А ему нужно сосредоточиться на том, что происходит. Но какая-то часть меня протестовала против решения мужа. Мне было бы легче, находись я рядом с ним. Мне – но не ему. Придется смириться с отъездом.