Аркадий и Борис Стругацкие: двойная звезда - Вишневский Борис Лазаревич - Страница 64

– Какого «худшего» Вы ждете сегодня?

– Существенного усиления авторитаризма. Я допускаю, что соблазненное общим желанием порядка начальство начнет очень жестко контролировать происходящие в стране процессы. И когда появится единомыслие в СМИ – это будет началом конца. Это будет означать многолетнее торжество авторитаризма и тоталитаризма. И поэтому я подписываю все письма, направленные против нарождающегося авторитаризма во всех его формах. Не потому, что я так уж действительно боюсь, – когда я подписывал письмо в защиту НТВ, я не верил, что произойдет какая-то страшная трагедия. И правильно делал, что не верил, – ведь трагедии и не произошло. Но я буду подписывать все письма аналогичного содержания потому, что за свободу СМИ надо бороться, пока эта свобода есть. Когда ее не будет – бороться будет уже поздно. И потому начальство должно хорошо себе представлять: каждый его шаг в этом направлении вызовет отчаянный вопль протеста. Пусть даже эти акты протеста кажутся кому-то смешными, пусть они вызывают раздражение у исполнительной власти – мол, чего вы разорались? – кричать надо! Кричать, пока слышно. В полный голос.

– Вопрос, вставший во время все того же конфликта вокруг НТВ: что важнее – свобода или собственность?

– Этот вопрос очень непростой. Право собственности священно – но и свобода слова тоже священна. И когда два этих священных права сталкиваются, я не знаю, кто должен побеждать. Честно говоря, скорее должен побеждать все-таки собственник. Потому что только в обществе, где есть священное и неприкосновенное право частной собственности, может быть свобода слова. Там, где свобода слова выше, чем право частной собственности, все это обязательно кончится термидором. Потому что свобода слова будет использована для уничтожения права частной собственности и всех других прав.

– Вам не кажется, что все наоборот: если есть свобода (не свобода слова, а свобода вообще) – собственность появится. А если нет свободы – собственность в любой момент могут отнять. И так, что жаловаться будет некому и никто не услышит.

– Свобода вообще возможна только тогда, когда есть частная собственность! Свобода без собственности – это анархия…

– А собственность без свободы?

– Собственность без свободы – тоже плохо, конечно… Должна быть свобода частной собственности. Свобода управления частной собственностью.

– Разве понятие свободы не шире, чем понятие свободы управления частной собственностью?

– Свобода вообще – я не знаю, что это такое. Чем она отличается от пресловутой «воли»? Свобода есть воля, ограниченная законами, и важнейший из них – закон, гарантирующий право частной собственности. Собственность не может быть всеобщей, собственность должна быть частной. Только тогда она будет использоваться эффективно и с максимальной пользой для общества. И только тогда будет эффективно использоваться свобода информации.

– Давайте вернемся к двадцать первому веку: он ведь изображен у Вас не только в «Отягощенных злом». Если взять «быковский цикл» – СБТ, ПА, «Стажеры», кусочек от «Возвращения», наконец, ХВВ – там ведь действие происходит в конце двадцатого – начале двадцать первого века. Помните, в «Стажерах» у генерального инспектора Владимира Юрковского был роскошный бювар с золотой пластиной с надписью «IV Всемирный конгресс планетологов, 20.12.02, Конакри», а с Михаилом Крутиковым они спорили по поводу того, когда они ходили на «Хиусе-8» к Урану исследовать бомбозондами аморфное поле на его северном полюсе – то ли в 2001-м, то ли в 1999-м… Что же, вот и настали указанные времена – но где же предсказанные полеты на фотонных ракетах, где путешествия на Венеру и Марс (не говоря об Уране или Юпитере), где безгравитационное литье и прочие технические достижения цивилизации? Двадцать пять лет назад была последняя высадка на Луну, до Марса и Венеры кое-как добираются отдельные беспилотные аппараты, о более дальнем Космосе и речи нет. К сожалению. Ваши с братом предсказания оказались излишне оптимистичными…

– Почему, собственно, «к сожалению»? Все вполне естественно и очень просто объясняется. Вспомните конец 50-х – начало 60-х годов, когда писались все эти вещи, – это же был «штурм унд дранг» мировой космонавтики! Первый спутник, через пять лет – первый человек, еще через пять лет – пилотируемый облет Луны… Представлялось совершенно очевидным: еще 20–30 лет – и мы будем на Марсе, Венере, чуть позднее – на спутниках Юпитера и Сатурна… И лишь потом, когда эйфория спала, выяснилось: все это занимает гораздо больше времени, потому что все это гораздо дороже и гораздо технически сложнее. Мы тогда дружно ошиблись все – я не помню ни одного пессимистического текста по этому поводу.

– А чего вы все не учли? Почему все оказалось настолько сложно?

– Космические полеты – и у нас, и в США – преследовали две цели. Во-первых, военную, а во-вторых, пропагандистскую. Так вот, обе эти цели уже давно себя исчерпали. Выяснилось, что планеты для войны не нужны, что Луна для войны не нужна, что все военные проблемы можно решать иными методами. Исчез главный движитель космического прогресса – а между тем деньги требовались чудовищные, ни с чем не соизмеримые…

– Если обратиться к ХВВ – когда-то Вы говорили мне, что описанный там мир, по зрелому размышлению, не так и плох…

– По зрелому размышлению, этот мир, прямо скажем, не хуже многих. Я знаю миры, которые гораздо хуже. Например, Северная Корея. Но, что самое интересное, этот мир «хищных вещей» действительно реализуется! Пожалуй, это единственное сбывшееся (точнее, наиболее реалистическое) предсказание из тех, которые делали братья Стругацкие. Хотим мы этого или не хотим, нравится нам это или не нравится – мир идет по этому пути. Мир ХВВ – это мир «сытого миллиарда», который возник на наших глазах и почти уже реализовался во всей своей красе.

– А какие предсказания братьев Стругацких относятся к несбывшимся?

– В первую очередь не сбылось предсказание о процессе освоения космоса. Оно оказалось совершенно ошибочным. Как и то, что Советский Союз сохранится на протяжении всех этих десятилетий и что именно тот Советский Союз, который существовал в конце 50-х годов, будет процветать и достигнет неописуемых высот и в освоении космоса, и в решении социальных проблем. Нам тогда и в голову не могло прийти, как на самом деле развернутся события истории.

– Вы не раз говорили: предсказывать будущее на 3–4 года не беретесь, лет на пятьдесят – кое-как, вот лет на 100–200 – пожалуйста.

– Да, это известный парадокс.

– Вы бы могли попытаться сформулировать прогноз на 100 лет вперед, на начало Вашего любимого – XXII – века? УСЛОВНО говоря, на начало «Мира Полудня»?

– Сформулировать можно все что угодно, но на самом деле все зависит от двух ключевых факторов. Как человечество решит проблему энергетического кризиса и как оно решит проблему кризиса экологического. С ними человечество столкнется в нынешнем веке неминуемо. Конечно, все это решаемые проблемы, и речь идет не о том, «выкарабкаемся» мы или нет. Мы «выкарабкаемся» обязательно. Речь о том, будет ли у нас светлое будущее или мы получим будущее мрачное, «Стальные пещеры». Перенаселенную, нищую, тоталитарную, убогую Землю. В стиле даже не Азимова, а скорее Пола и Корнблата. Так что, вообще, выбор невелик. Но однозначное предсказание сделать невозможно, потому что отсутствуют конкретные данные. Важно другое: катастрофы не будет. Не будет гибели человечества, эсхатологии, конца света. И прогресс не остановится. Просто в одном варианте темпы развития человечества, темпы прогресса человечества, темпы развития качества жизни будут сохраняться нынешними, а в другом варианте они резко упадут, и мы будем бороться уже не за процветание свое, а за элементарное выживание.

– Если говорить об экологических проблемах – трудно не затронуть тему ввоза ядерных отходов в Россию, которая сейчас стала крайне актуальной… Какова Ваша точка зрения?

– У меня ее нет, и вот почему. Я не могу понять – кто же все-таки там прав, не политически, а экономически. Я не могу понять, действительно ли это выгодно нашей стране? Можем мы без этого обойтись или не можем? И главное – я не могу понять: опасно это или нет? Никто до сих пор связного ответа на этот вопрос мне не дал. Но общее мое отношение, естественно, отрицательное. Ничего хорошего в том, что тысячи тонн сильно радиоактивных веществ поедут в нашу страну и будут здесь храниться, я не вижу. Правда, с другой стороны, я не такой паникер, чтобы заранее кричать: «Нельзя! Ни в коем случае!» Может быть, и можно. Только объясните мне, нужно ли это, во-первых, и справитесь ли вы с этим потоком радиоактивных веществ, во-вторых. Я вполне допускаю, что с этим потоком справиться можно. Что можно заготовить хранилища, можно сделать их безопасными, и так далее. Но будет ли это сделано и, главное, нужно ли это? Или мы таким путем просто удовлетворяем политические и финансовые амбиции сравнительно узкого круга лиц из Минатома?