Аркадий и Борис Стругацкие: двойная звезда - Вишневский Борис Лазаревич - Страница 40

В конечном итоге все, что происходит в той или иной стране, определяется не желаниями отдельных людей, а общим настроем многих десятков миллионов. И этот общий настрой рассчитать, вычислить, смоделировать практически невозможно – можно разве что только угадать его. Кажется, у Толстого очень точно сказано, что история есть равнодействующая миллионов воль. И никогда история не движется в том направлении, в котором хочет ее двигать отдельный человек или даже группа людей, – она движется туда, куда, казалось бы, не хочет никто… Вот причина, по которой невозможно УПРАВЛЯТЬ историей. Именно поэтому никакие революционеры и реформаторы НИКОГДА не достигают той цели, к которой стремились изначально…

«Политик – это профессия, которой нельзя научиться»

С писателем беседует Борис ВИШНЕВСКИЙ

1 апреля 1993 г., Санкт-Петербург

«Невское время», 21 апреля 1993 года (с сокращениями)

Комментарий: разговор этот состоялся в начале апреля 1993-го, а 25 апреля, если читатель еще помнит, проходил референдум – о доверии Ельцину, о доверии съезду народных депутатов, о доверии социально-экономическому курсу президента и правительства и о досрочных перевыборах Ельцина и съезда. Это был еще не разгар «войны властей», а лишь первое ее сражение. Но уже тогда те, кто в 1989–1992 годах называл себя демократами, стали делиться на собственно демократов и «реформаторов», на сторонников разделения властей – и на сторонников безусловного приоритета исполнительной власти, которой власть законодательная мешает проводить нужные реформы…

В итоге референдум дал странные результаты: Ельцину доверяем, его курсу – доверяем, а вот досрочных выборов – не хотим. Правда, эти результаты каждая из воюющих сторон впоследствии истолковала по-своему.

Как может видеть читатель, мы с Борисом Натановичем несколько расходимся во взглядах на «войну властей», ее причины и возможные следствия…

– Борис Натанович, что Вас больше всего беспокоит сегодня?

– То, что угроза нового тоталитаризма стала реальностью. Всякий тоталитаризм, фашизм, в частности, становится реален тогда, когда он создал свои параллельные структуры внутри демократического государства, – именно это мы сейчас и наблюдаем. Компартия разрешена, она начала самовосстанавливаться – мы и ахнуть не успеем, как ее первичные организации будут воссозданы по всей стране и возникнет та самая структура, на которую можно будет опереться при конституционном перевороте. Ситуация до боли напоминает то, что происходило в Германии 1933 года: нацисты одержали победу на выборах в парламент, но эта победа ничего бы не решила сама по себе, если бы заранее не была бы создана инфраструктура национал-социалистической рабочей партии во всех городах, во всех землях, по всей провинции. Все было уже готово для того, чтобы взять власть – мирно, бескровно, вполне легально. Так погибла Веймарская республика, а мир был поставлен на край пропасти.

– Может быть, за последние 3–4 года у нас выработался иммунитет против коммунистической идеологии и власти?

– Я надеюсь на это, однако надо иметь в виду, что компартия, скорее всего, придет к власти под совсем другими, «розовыми», лозунгами и – особенно поначалу – не будет пользоваться своими обычными приемами. Лозунги будут социал-демократические, а во главе встанут не Ампилов и не Нина Андреева (эти люди не могут рассчитывать на широкую поддержку), а такие, как вкрадчивый, велеречивый и умелый Лукьянов; знаменитый наш борец с теорией относительности, вполне интеллигентный профессор Денисов и им подобные. Уставший и отчаявшийся народ может сказать: вот она наконец-то желанная «середина»!.. Долго «социал-демократы» не удержатся, они не способны вести настоящую, жесткую и кровавую борьбу за власть, но проложить дорогу для истинных коммунистов во всей их красе – могут.

– Видимо, досрочные выборы так или иначе неизбежны. Не угрожает ли демократам – учитывая скверную ситуацию в экономике, которая навряд ли скоро улучшится, – сокрушительное поражение, после которого новый парламент окажется таким, что нынешний будет вспоминаться с тоской и умилением?

– Главными соперниками демократов на ближайших выборах будут все-таки еще не коммунисты, а государственники, выступающие под лозунгом «Великое Государство от тайги до британских морей». Демократам придется туго не только потому, что авторитет их подорван экономическим кризисом. Им предстоит выработать и выдвинуть достойную альтернативу привычным, «вечным» российским, великорусским лозунгам государственников. Великое государство – да, но КАКОЕ именно великое государство? Государство свободы, процветания, высокой культуры – или великая «военно-мужицкая держава» (выражение любимого мной Алексея Толстого), наводящая ужас на соседей и на весь цивилизованный мир? Государство, которому завидуют, государство, вызывающее желание подражать, оказывающее на мир мощное влияние через свою экономику и культуру, – или государство, вызывающее страх и ненависть, ощетинившееся ракетами, авианосцами и жерлами пушек? Приходится признать: положение государственников проще – мы все еще на 9/10 в прошлом и только на 1/10 в будущем. Экономика – в прошлом: ВПК в любой момент готов со слезами радости на глазах вновь начать штамповать без счета гребные винты для подлодок и танковые перископы. Политика тоже в прошлом: демагогия, непримиримость и боевая коммунистическая ярость гораздо более у нас в чести, чем разумный анализ ситуации и деловая дискуссия по существу. Спроси у любого на улице: что такое великое государство? Ответит: то, которого боятся. А если не боятся – значит, не великое… И ничего тут не поделаешь: так нас учили. И как объяснить теперь любому и каждому, что если государственники придут к власти, – это война, кровь, катастрофа? Под лозунгом «за великую Россию» они объявят войну всем сопредельным странам, всему ближнему зарубежью: ведь вернуть эти территории без войны у них не получится!..

– Сегодня много говорят, что, поддерживая президента в его конфликте со съездом, мы выбираем «меньшее из двух зол», что, критикуя президента, мы «льем воду на мельницу красно-коричневых» и так далее. Не кажется ли Вам, что даже меньшее из двух зол все равно остается злом, а не становится добром?

– Кажется. И тем не менее я не могу позволить себе забыть, с кем и с чем конкретно сражается сейчас президент. Кто такие все эти люди, клянущиеся у микрофонов и во время пресс-конференций своей приверженностью конституции и правопорядку? Ведь это все крутые государственники и коммунисты, верные идейные наследники политиков, для которых цель оправдывает ЛЮБЫЕ средства, которые во имя ДЕРЖАВЫ, ИДЕИ и, конечно же, НАРОДА в любой момент готовы растоптать закон, конституцию, права человека, самого человека (и делали это уже неоднократно). Да, сейчас они громко кричат о конституционности и правопорядке, но лишь потому, что лишены реальной силы, нет у них «больших батальонов», нет у них родимой тайной полиции, не могут они ввести в Кремль все эти бронетранспортеры и грузовики мотопехоты, которые все время им чудятся во время съездов… И не зря все это им чудится: будь их воля, они бы давно уже забили Москву десантниками, и загнали бы «так называемых демократов» в КПЗ, и заткнули бы кляпом глотку ненавистной им независимой прессы, так что мы и не узнали бы из газет, что произошло нарушение всех правовых норм, а узнали бы только, что состоялось наконец «святое волеизъявление народа»… Нет уж, лучше авторитарное правление президента, провозглашающего (и обеспечивающего пока!) свободу слова, чем «конституционное» правление этих сомнительных «друзей народа»…

– «Несовместимость» президента и съезда сегодня очевидна. Но тем не менее, может быть, президенту следовало вести себя с депутатами иначе – не друзей превращать во врагов, а наоборот? Или на всех депутатов должностей в исполнительной власти не хватило?

– После седьмого съезда президент постоянно демонстрирует готовность к компромиссу и постоянно наталкивается на бескомпромиссность непримиримых. Они понимают: еще год-два, и – как только кризис удается остановить – последние шансы на победу и власть у них исчезают. Для них компромисс – это поражение, им нужна только победа. И я полагаю, что президент рано или поздно от демонстраций должен будет перейти к делу, иначе возникнет слепой и глухой пат. С одной стороны – президент, не признающий депутатов, с другой – депутаты, объявившие импичмент президенту. С одной стороны – президент, реализующий исполнительную власть со всеми ее атрибутами, но не легитимный (в рамках нынешней уродливой конституции), с другой – полностью (в этих рамках) легитимный съезд, лишенный каких бы то ни было рычагов управления. Страшно подумать, что может произойти в этой патовой ситуации – ведь силовые структуры могут и поколебаться в своем нейтралитете! Там могут найтись люди, которые захотят делать собственную политику. Какой-нибудь полковник решит, что его час наконец настал…